Исцеление любовью - Тесса Дэр

– Сегодня, – объявила она, – я намерена овладеть тобой.

«Овладеть им?»

Рэнсом предпринял не слишком решительную попытку запротестовать. Пробормотал несколько бессвязных слов. Но собственное тело уже предало его.

– Я же знаю, ты хочешь, – прошептала Иззи, поднимая юбки и усаживаясь поудобнее.

Она не ошиблась. Он и вправду хотел этого.

Иззи не знала, что это значит для него – когда его уложили в постель, сорвали одежду, а потом… ласкали и осыпали поцелуями. Повсюду, везде. Ничего не требуя и не ожидая взамен. Не смущаясь и не ожидая, что ее остановят. Просто изливая нежность и страсть. Открывая душу.

Иззи покрывала поцелуями каждый дюйм его тела.

Он наслаждался каждым прикосновением ее губ, ласками, для которых она выбирала как чувствительные, так и неожиданные местечки. Сгиб его локтя. Резко очерченный подбородок. Мускулистые, густо заросшие икры. И все это время ее мягкие шелковистые волосы скользили по коже Рэнсома, как тысяча ласкающих пальцев.

Конечно, Иззи не обделяла вниманием и его губы, просовывала между ними язык, касалась его языка. Целовала щеки и виски, чувствительную кожу под ухом, пробегала языком по груди, пока наконец не…

Остановилась возле пупка.

Рэнсом замер.

Настаивать ему не хотелось. К тому моменту она обласкала языком почти все его тело, и теперь его возбужденное естество требовало своей доли. Жаждало ее прикосновений, вожделело поцелуев. Подрагивало, как стреноженный конь.

– Иззи…

Наконец она обхватила его член пальцами. Поднесла губы к головке. И, ободренная его стоном беспомощного наслаждения, повторила поцелуй. А потом еще раз, но легонько обведя головку языком.

– Покажи мне, – прошептала она. – Покажи, что делать.

От такого предложения он не смог отказаться. Положив ладонь ей на затылок, он повелительным жестом заставил вобрать его в горячий, влажный рот, провести губами по всей длине его достоинства. Долгих объяснений ей не понадобилось. Как только она уловила ритм, он убрал руку с ее головы, откинулся на подушку и отдался блаженству.

Она еще раз взяла его в рот, потом отпустила, проведя языком снизу, и он застонал, без слов прося сжалиться над ним.

– Ты хочешь, чтобы я овладела тобой? – спросила она обольстительно низким голосом.

– Да, – еле выговорил он сквозь зубы. – Очень.

Он уселась на него верхом и поерзала, потираясь влажной складкой о его затвердевшее копье. Потом замерла над ним, удерживая головку члена возле того самого места, куда он так жаждал проникнуть.

Милосердное небо, он так долго не выдержит.

– Иззи… – От страсти у него перехватило горло. – Сделай это. Прямо сейчас. Умоляю.

– Ты же знаешь, что я хочу услышать.

О чем это она?

Ах да. Вот о чем. Плутовка.

– Пожалуйста… – Он протянул руку, запутался пальцами в ее длинных разметавшихся кудрях и повторил: – Пожалуйста.

– Вот так-то лучше.

Она медленно и плавно опустилась на него, принимая в себя всю его длину до самого основания.

«Да…»

Пока он еще мог терпеть, он дал ей возможность задавать темп. Она двигалась на нем неторопливо и неумолимо, лишая остатков терпения.

Когда же он понял, что долго уже не продержится, то схватил ее за бедра обеими руками и заставил двигаться быстрее, опускаться ниже. Упершись ступнями в матрас, он приподнимал бедра, встречаясь с ней на середине пути.

Она упала к нему на грудь, и два сердца застучали в унисон. Он обнял ее, крепко обвил обеими руками, жадно ловя каждый стон и вздох наслаждения. Он держался так долго, как только мог, заставляя ее подниматься все выше, пока она не задрожала и не замерла в его объятиях.

Вместе с ней вершины достиг и он. Это было единство, наслаждение и совершенство, и все благодаря ей. Ей одной.

Любовь к ней переполняла его.

Обхватив Иззи руками, он перекатился на бок и прижал ее голову к своей груди. Она по-детски уткнулась в него лицом и свернулась клубочком рядом с ним.

Рэнсом положил подбородок ей на макушку.

– Иззи, я хочу задать тебе один вопрос. Раньше я никогда не спрашивал об этом женщину. Мне понадобится собраться с духом, чтобы завести этот разговор, поэтому очень тебя прошу – нет, умоляю: как следует подумай, прежде чем ответить.

– Какой вопрос?

– Иззи, душа моя. – Он ласково пригладил ее волосы. – Ты испечешь мне утром блинчики?

Как только за окнами начало светать, Иззи взяла за плечо спящего возлюбленного и попыталась разбудить его. Она отважилась на это не сразу: он лежал такой прекрасный, раскинув смуглые руки среди белоснежных простыней и пуховых подушек.

Герцог мирно спал.

Но ему предстоял по меньшей мере непростой день. Проспать его было бы немыслимо.

– Рэнсом. – Она осторожно потрясла его за плечо.

Он вздрогнул.

– А? Что такое?

– Просыпайся и одевайся. Сегодня приедут поверенные. Не знаю, где Дункан, но он наверняка скоро появится.

– Иззи, ради бога! К чертям поверенных. Дункан потребовал расчета. И я думал, мы уже обо всем договорились. Я не собираюсь отказываться от того, что у нас есть.

– И я ни от чего не отказываюсь. – Она присела рядом с ним на постель и взъерошила его волосы. – Просто пытаюсь поторопить тебя. Если ты хочешь блинчиков, заняться ими надо сейчас же.

– Что?.. Тогда сейчас встаю.

Несколько минут спустя, облаченный в измятую одежду, но с улыбкой на лице, Рэнсом спустился вместе с Иззи в кухню, находящуюся неподалеку от большого зала.

Иззи развела огонь и принялась вынимать из буфета миски и ложки.

– Так как же ты догадался?

– Хочешь сказать, как я понял, в чем дело? Первые подозрения у меня появились еще давно. Ты сравниваешь закаты с умирающими воинами, читаешь с выражением, меняя голос, подсказываешь дурацкие реплики для диалогов. А когда я наконец услышал эти сказки, все стало очевидно. Я понял это, потому что знаю тебя, Иззи. Тебе давно пора прекратить отрицать свое авторство и притворяться.

Хорошо, больше она не станет притворяться. По крайней мере с ним.

Пусть даже весь остальной мир так и не узнает истину, ей все равно: главное, чтобы знал единственный человек, мнением которого она дорожит. Он сумел разглядеть ее сквозь ожидания и представления публики. Увидел настоящую Иззи.

– Тебе правда понравилось? – спросила она. Глупейший вопрос, и ответил он на него в том же духе.

Он потрепал ее по голове.