Эпоха рыцарства в истории Англии - Артур Брайант

Убрав Уоллеса со своего пути, король издал ордонанс об обустройстве Шотландии. Через королевского наместника ею стали управлять английский канцлер и чемберлен с помощью совета из восьми прелатов и четырнадцати магнатов, включая Брюса и двух Коминов. Судей, коронеров и шерифов должны были назначить по английскому образцу, и, хотя шотландское гражданское право сохранялось, обычные законы, как, например, некоторые из законов кельтских высокогорий, «открыто направленные против Бога и разума», были отменены. Король был доволен, что направил, как он думал, Шотландию по пути цивилизации и порядка и милостиво отменил наказание оставшимся изгнанникам.

Но спустя шесть месяцев после казни Уоллеса с севера пришли ужасные вести. 11 февраля 1306 года в Грейфрайарской церкви в Дамфрисе, трижды прощенный Роберт Брюс граф Каррика, при перебранке убил своего соратника по совету и соперника на конфискованный шотландский трон, Джона Комина Рыжего, главу дома Баденохов[226]. Совершив убийство и святотатство, нарушив королевский мир и вступив в кровную вражду с наиболее влиятельной семьей Шотландии, он сразу же заключил в тюрьму королевских судей, находившихся в городе на выездном заседании, и призвал к рассмотрению вопроса национальной независимости не от имени свергнутого Баллиоля, но от своего собственного. Поспешив на север, он искал там поддержки старого епископа Глазго Уишарта, который героически отпустил ему грехи, достал из потаенного места знамя Шотландии и сопровождал его к месту коронации шотландских королей в Скуне. Здесь на вербное воскресенье, в присутствии Уишарт и епископа Сент-Эндрюса Ламбертона и сотни недовольных лордов и рыцарей, в большинстве своем с кельтского севера и запада[227], Брюс был коронован золотым венцом, который выковал местный кузнец, как Роберт I Шотландский. Совершила коронацию графиня Бьюкена, жена ближайшего родственника Комина и сестра молодого графа Файфа, который обладал наследственным правом проведения коронации.

Когда весть о мятеже достигла Эдуарда, он находился в Гемпшире, разъезжая от одного охотничьего домика к другому в поисках более приятного воздуха в южных графствах, чтобы поправить пошатнувшееся здоровье. Он сразу же объявил мобилизацию в северных графствах и созвал парламент в Вестминстере. Брюс и все, причастные к смерти Комина, были приговорены к оскоплению и потрошению, а те, кто оказывал им помощь, – к повешению. Настроение короля нашло отражение в письме своему кузену, графу Пемброку, мужу сестры убитого Комина, которого он назначил главнокомандующим всех войск в Шотландии.

«Так как сэр Майкл Уэмисс на деле оказался предателем и нашим врагом, мы приказываем тебе сжечь его поместье, где он жил, и все остальные дома, дочиста разорить его земли и сады до такой степени, чтобы ничего не осталось, в назидание другим...А что касается сэра Гилберта Хэя, которому мы выказали столь много учтивости, когда он недавно был вместе с нами в Лондоне, и которому, казалось, мы могли доверять, но в чьем лице обнаружили предателя и нашего врага, то приказываем тебе сжечь его поместье, где он жил, и все остальные, дочиста разорить его земли и сады, чтобы ничего не осталось и, если возможно, поступить с ним еще хуже, чем с сэром Майклом Уэмиссом»[228].

Для финансирования грядущей кампании король потребовал традиционную феодальную «помощь» у всех своих вассалов, для того чтобы посвятить в рыцари старшего сына короля; эта церемония долгое время откладывалась из-за его отсутствия, но теперь была назначена на день встречи парламента в канун пятидесятницы.

20 мая все еще слишком больной, чтобы ехать верхом, он был доставлен в Вестминстер на носилках. Два дня спустя, после всенощного бдения в Аббатстве, принц Уэльский был посвящен в рыцари у верхнего алтаря в присутствии всего цвета своих современников. Почти три сотни молодых джентльменов были посвящены в рыцари в то же самое время в церкви рыцарей тамплиеров; волнение было так велико, что двое из них до смерти были раздавлены в толпе. Позже на пиру в Вестминстер-холле, как отмечал хронист, самом красивом со времен коронации Артура в Керлеоне, два лебедя, одетые в золотые накидки и с золотыми кольцами на шеях, были внесены герольдами под звуки труб и поставлены перед королем, который дал обет «перед Богом и лебедями» не отдыхать до тех пор, пока «Господь не дарует ему победу над коронованным предателем и нарушившей клятву нацией». После этого он поклялся никогда не обнажать меч вновь, кроме как против язычников в Святой Земле. После чего принц поднялся и поклялся, что не проспит и двух ночей на одном месте, пока не выполнит обет своего отца и отомстит его врагам[229].

Как только магнаты и рыцари от графств проголосовали за тринадцатую часть, а бюргеры – за десятую, король на носилках отправился в свою поездку на север. Его сын уже выехал туда раньше. Тем временем авангард под началом Пемброка переправился через пролив Форт. 20 июня Брюс был застигнут врасплох в Метвене, где захватили всех, кроме него. Как и Уоллесу после Фолкерка, ему удалось спастись, исчезнув в вересковых зарослях; как заметила на коронации его жена, они были не кем иным, как королем и королевой Мея. Многие, кто присоединился к нему в первом порыве энтузиазма, теперь ехали в Англию в кандалах. Некоторые, включая Саймона Фрейзера и графа Атолла, разделили судьбу Уоллеса.

Все лето 1306 года Брюса преследовали сплошные неудачи. В августе он был разбит при Дэлри шотландским войском под командованием Джона Аргайля, лорда Лорна. Двое из его братьев были повешены и четвертованы. Его жену, возможно, к ее собственному облегчению, так как она была более чем наполовину англичанкой, взяли в плен, в то время как его сестер, Мэри и графиню Бьюкена, посадили в клетку в замках Роксбург и Берик. И вновь потянулась до боли знакомая колонна дезертиров, столь характерная для шотландских войн за независимость.

В октябре Эдуард расположился на зиму в Лейнеркостском приорстве, несколькими милями восточнее Карлайла. Большинство мятежников к этому времени были либо пойманы, либо повешены, а их земли переданы англичанам; сам Брюс растворился в узких горных долинах и островах далекого запада. Не сохранилось ни одной записи о его передвижениях в течение следующих нескольких месяцев, если верить одному повествованию, он провел некоторое время на маленьком островке Ратлин недалеко от ирландских берегов, где, спасаясь от своего ужасного противника, как говорили, набирался мужества, следя за тем, как упорно паук плел свою паутину. В феврале, ускользнув от поисковых кораблей Эдуарда, Брюс вновь появился в Арране, а в середине месяца высадился на Эрширском берегу, где пытался застать врасплох английский гарнизон Тенберийского замка и захватить губернаторское добро. Затем он снова исчез в холмах и вересковых зарослях.