Люди крови - Алан Ф. Троуп

Они выключают свет и оставляют меня в полной темноте. Когда в помещение не проникает ни луча света, даже я не в силах ничего увидеть. Мне хочется спать, но я борюсь с собой. Элизабет в опасности. Я сосредоточиваюсь на том, чтобы связаться с нею. К моему удивлению, мне это удается. Я проникаю в ее сон, ее сознание открыто мне, впервые со дня нашей свадьбы оно настолько мне открыто. Думаю, это действие вина из Слезы Дракона. Пытаюсь позвать ее по имени, но не могу составить слово.

Снаружи лают собаки. Я слышу их ушами Элизабет, вижу ее комнату ее глазами, просыпаюсь вместе с ней. Вместе с ней я переживаю замешательство, мы оба слышим эти странные звуки: металлом царапают по дереву, потом щелкает задвижка, визжит тяжелая дверь в оружейную, что-то тяжелое катят на галерею.

– Питер! – зовет меня Элизабет.- Я слышу что-то странное. Что происходит?

Я пытаюсь сказать ей. Слова уже почти готовы, но в последний момент куда-то ускользают от меня.

– Спасайся! – вот что я хочу крикнуть ей.

– Почему ты не отвечаешь мне, Питер? – спрашивает Элизабет. – Питер, пожалуйста, ответь!

Она встает и идет к двери.

– Нет! – беззвучно ору я, вернее, представляю, что ору. Сейчас я ничего не могу мысленно передать ей.

Элизабет открывает дверь – и Кейси Мортон издает душераздирающий вопль. Элизабет ревет. Ее глазами я вижу перекошенную от ужаса физиономию Кейси.

– Кейси! Отойди! – кричит Сантос. И блондинка проворно отпрыгивает в сторону. Он целится в Элизабет. Ее глазами я смотрю в черное жерло и узнаю: это пушка на платформе, та самая, которую мы с Сантосом недавно рассматривали. Опять пытаюсь предупредить свою жену, но она уже ничего не слышит и в ярости бросается вперед.

Раздается выстрел. Из-за отдачи Хорхе Сантос отлетает назад. На месте правого глаза Элизабет теперь зияет черная дыра. Она страшно кричит. Ее сознание меркнет.

Отрезанный от нее, я без движения лежу в темноте наедине со своими мыслями. Горе захлестывает меня. Я пытаюсь двигаться, хотя бы повернуться на бок, чтобы свернуться калачиком, но даже это у меня не получается. Даже поднять веки или застонать я не в силах. Как это несправедливо, когда тебе отказано даже в способности плакать!

Идет время или стоит на месте – не понимаю. Я знаю только, что лежу на жесткой койке, к которой прикручен цепями. Силюсь разглядеть хоть что-нибудь, но меня окружает сплошной мрак. Я вслушиваюсь, но слышу только тишину. Я знаю, что Сантос непременно вернется, чтобы убить меня. Он ни за что не уйдет, пока убийца его сестры жив.

Я пытаюсь пошевелиться. Концентрируюсь сначала на одном пальце – на мизинце правой руки. Приказываю ему пошевелиться. Он слегка дрожит. Если бы я мог, то улыбнулся бы. Маленькая, но победа! Я снова велю ему пошевелиться, и он сгибается. Переключая свое внимание с пальца на палец, я медленно возвращаю каждый из них к жизни. Мои веки упорно сопротивляются, но потом покоряются: мне удается моргнуть.

Успех вселяет в меня надежду. Опять пробую поговорить с Элизабет.

– Элизабет! – зову я. – Элизабет, пожалуйста, ответь!

– Элизабет! – снова зову я.

– Питер? – раздается мне в ответ слабый шелест.

Я силюсь открыть для нее свое сознание, сделать так, чтобы она вошла в него, как несколько минут назад я вошел в ее. И мне это удается. Я содрогаюсь от ее боли, смятения, от ее гнева, направленного на меня.

– Элизабет! – умоляю я. – Пожалуйста!

Я напрягаю последние силы, чтобы понять ее мысленный ответ:

– Питер, где ты был? Где ты сейчас?

– О, Элизабет, ты не представляешь себе, как я счастлив, что слышу тебя… Я боялся, что они тебя убили!

– Они были близки к этому. Он серьезно ранил меня, Питер. Где ты? Ты мне нужен. По-моему, он и женщина все еще где-то рядом. Пожалуйста, Питер, иди ко мне!

– Лежи тихо. Пусть они думают, что ты мертва, – убеждаю я. – Я – в подвале, заперт в одной из камер. Они провели меня за обедом. Они напоили меня вином из Слезы Дракона.

– Питер! Я ведь предупреждала тебя!

– Да, и ты была совершенно права. Но теперь надо думать о том, как остановить их.

– Я быстро восстанавливаюсь. Уже совсем скоро сил у меня прибавится. Кажется, я их слышу.

Они говорят о тебе.

Я пытаюсь поднять руку. Она не слушается меня. Я с трудом делаю глубокий вдох. Кажется, управлять мыслями мне легче, чем телом.

– Элизабет, боюсь, что я не скоро смогу отсюда выйти.

Мысль о том, что я оставляю ее там одну, без помощи, приводит меня в бешенство… Я снова пытаюсь проникнуть в ее сознание, и на этот раз она меня не отталкивает. Мы с Элизабет вместе прислушиваемся.

– Скоро придет подкрепление, – говорит Сантос, – но пока нам следует рассчитывать только на себя. Мы не знаем, где женщина и сколько здесь

еще таких тварей, как эта. Мы должны все-таки

убить де ла Сангре. Кати сюда еще три пушки, я их заряжу.

Кейси Мортон отправляется исполнять его распоряжение.

– Они все еще не поняли, кто мы, – говорю я Элизабет, – это хорошо. Ты не могла бы чуть-чуть приоткрыть свой здоровый глаз?

Она так и делает и при свете двух факелов мы видим Сантоса, стоящего поблизости. Он насыпает порох в одну из пушек.

– Питер! – говорит моя жена. – Скоро я смогу остановить их. Я становлюсь сильнее с каждой секундой.

– Нет! Без меня не смей! – я снова напрягаю руку. Она поднимается всего на полдюйма. На большее у меня пока сил не хватает.

– Если они решат, что ты мертва, они оставят тебя в покое и займутся обыском дома, пытаясь найти ту, которую они не узнают в тебе. Они ее не найдут и вернутся ко мне, а я к тому времени уже оправлюсь и сумею встретить их. Потом мы вместе покончим с ними.

– А если они сначала спустятся к тебе? Я не смогу помочь тебе отсюда. Лучше бы мне начать действовать пораньше, одной.

– Я знаю Сантоса. Мы с ним несколько месяцев играли в шахматы. Он склонен уходить в защиту. Он знает, что я заперт в камере, и, следовательно, безопасен для них. Сначала он захочет найти и убить тебя.

– А если ты ошибаешься? – спрашивает Элизабет. – Это ведь возможно! – она в раздражении чуть-чуть шевелит хвостом.

Я чувствую это движение.

– Не двигайся! – предупреждаю я.

– Ты видел? – тревожно спрашивает Кейси Сантоса.

Хорхе, шомполом проталкивающий ядро в дуло, на секунду отвлекается от своего занятия:

– А?

– По-моему, у этой гадины хвост шевелится!

– Кейси, это всего лишь судороги, – успокаивает он ее. – Мы ей полголовы снесли. Оправиться от такой раны невозможно…