Его Высочество Ректор - Лючия фон Беренготт

А вот маман вряд ли спит… Шастает небось по дому с коктейлем в одной руке и телефоном в другой, названивая напропалую всем подружкам и рассказывая, какой принцессой заделалась «ее лялечка»…

А впрочем, какая разница? Пусть шастает. Усадьба, которую Ник унаследовал от отца, достаточно велика, чтобы мы могли рассчитывать на уединение при любом количестве гостей.

Нам даже школа не мешала, которую мой муж отгрохал за основным, жилым зданием, решив попробовать себя на поприще директора.

В отличии от колледжа, в котором мы познакомились, это наше совместное детище было обычным хай-скулом. Правда, довольно привилегированным — годичное обучение стоило порядка шестидесяти тысяч евро…

В поместье под Эдинбургом мы с Ником переехали, как только вернулись из свадебного путешествия — в котором я, кстати, официально «забеременела» (а на самом деле уже на балу бегала с недельным «пузиком»). Помню, как носилась по этим самым коридорам с первыми схватками, забыв, в какой из пятнадцати спален оставила свой телефон с кнопкой тревоги.

Так что уж всяко наша единственная гостья найдет, где потеряться — в более чем пяти тысячах квадратах элитной недвижимости.

— Спят, — твердо сказала я, стягивая сорочку через голову.

— Тогда предлагаю закончить этот вечер… более интересным образом, — предложил Ник, продолжая расстегивать пуговицы.

К кровати он подошел уже без рубашки. Я закусила губу — мой муж, наверное, и в шестьдесят будет выглядеть лучше, чем многие в тридцать. Не то, чтобы это имело большое значение… И, честно говоря, я бы предпочла, чтобы он перестал так напрягаться по этому поводу, и валялся со мной в кровати по выходным, вместо того, чтобы убегать каждое утро на часовую пробежку…

И вот он уже на кровати, побуждая меня откинуться на спину, на подушки… На мгновение подержался надо мной на руках, потом опустил голову и накрыл мои губы своими — целуя медленно, основательно… Опустил ладонь на грудь, поиграл с сосками, погрузил руку в трусики… в самые влажные недра. Я застонала, подаваясь навстречу умелым, отлично знающим меня пальцам, чувствуя, как разливается внизу живота хорошо знакомая истома…

Как вдруг он перевернулся, увлекая меня за собой, и посадил сверху, себе на бедра.

— Давай так?..

В его вопросе просто на удивление отсутствовали вопросительные интонации. Я нахмурилась. Вот так всегда. Стоит забеременеть, начинает трястись надо мной, будто я сломаюсь от лишнего прикосновения.

— Надоело сверху…

— Но…

Без лишних пререканий я слезла с него и повернулась на живот.

— Так хочу.

Сзади послышался еле слышный вдох.

— Уверена… что так… безопасно?

— А ты аккуратненько… — для пущей убедительности я приподнялась, становясь на локти и коленки.

— О, боже…

Боковым зрением увидела, как он резко поднялся, выдохнул и, действительно, о-о-очень аккуратно опустил мои трусики вниз… совсем уж аккуратно пристроился… и проник внутрь… сантиметра примерно на два.

Я вздохнула и оглянулась, глядя на него через плечо.

— Ник…

— Да?..

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул. Как следует. Прямо сейчас…

— А что б тебя… — простонал он и, наконец, задвигался. Не так сильно, как хотелось бы, явно сдерживаясь, останавливаясь всякий раз перед тем, как достигнуть самых глубин… но все же задвигался.

— Самое оно… — чувствуя, что начинаю плыть, я закрыла глаза и отдалась этим толчкам, с каждым движением вдавливающим меня все глубже в подушку, овладевающим все мощнее и полнее с каждой секундой…

О, я знала, что эта поза распалит его, заставит забыть об осторожности, знала, что ему понравится…

— Анжи… ты скоро? — выдавил он, сминая мне ягодицы. — Слишком… слишком хорошо…

— Уже… — всхлипнула я в подушку, вздрагивая всем телом.

Он хрипло застонал, ускоряясь.

— Все… Не могу… не могу больше…

— Мамааа!! — донеслось из глубины дома.

О господи…

Ник замер глубоко внутри меня, изливаясь и чертыхаясь одновременно.

— Хватит ругаться… — попеняла я ему, сама пытаясь отдышаться. — Дай мне вылезти.

— Лежи, я схожу…

Я с благодарностью растянулась на кровати, чувствуя, как неизбежный пост-оргазменный сон затягивает меня в свой сладкий омут… Накинув и завязав халат, Ник вышел из спальни.

— Подойду, подойду к вашему маленькому прынцу… Спасибо потом скажешь… Иди спать, дорогой зять… или чем вы там занимались…

Это что, маман? Здесь? В нашем крыле? Я удивленно подняла голову.

— Вы что здесь делаете? — прошипел Ник.

Да, похоже не только мне это интересно…

— Коктейльчик хотела себе замутить… заблудилась…

— На третьем этаже кухни нет!

— А я знаю, где у вас тут кухня?.. Это ведь черт ногу сломит, такие… хоромы… Тьфу ты, как же это по-английски-то будет…

— Идите к себе, мадам.

— Мадмуазель!

— Мааамааа!!!

Я вздохнула, села и натянула на себя сорочку. Похоже, про Рони они забыли. Придурки.

Но нет… с сонным ребенком на руках Ник зашел обратно в спальню, захлопнул за собой дверь и запер ее на замок.

— Напомни мне, когда она уезжает?

— В пятницу.

Сунув ребенка мне подмышку, он лег рядом и натянул на нас на всех одеяло.

— А может билет поменяем?

— Шшш… Спи.

— Сплю-сплю… И все же…

— Шшш…

— Ладно. C днем рожденья…

— Ага…

Я зевнула и понюхала Ронины волосы. Темненький, весь в папу, как и Крис. А вот шилопопость — это в меня.

Девчонку бы родить… подумалось вдруг. Даже удивилась — с чего бы это вдруг… Уже вроде привыкла, что вокруг одни мужики…

А просто так, чтоб полный комплект.

Рожу девчонку, окончательно решила я.

И тут же уснула.

КОНЕЦ!

— Нет. Только не это.

— Что случилось? — одновременно всполошились все присутствующие.

Мама даже коктейль на подоконник отставила — а то я уже начинала бояться, что фужер магическим образом прирос к ее руке.

Все три — Ксюха, Лёля и мама — столпились за моей спиной и с нескрываемым ужасом смотрели в зеркало.

И ведь было на что ужасаться.