Ярослав Умный. Конунг Руси - Михаил Ланцов

Высокая византийская делегация, когда прибыла в Гнездо, очень сильно удивилась тому, что увидела. Ведь если с виду крепость выглядела очень простой и обычной. С виду. Со стороны. То внутри она просто радовала и тешила взгляд порядком, аккуратностью и чистотой. Выдающейся даже на фоне византийских традиций…

Дом Сарантапехос выставил три больших корабля с наемниками, которые подошли к устью Днепра и присоединились к официальной делегации. Там ведь тоже были «юниты», причем приличные и немало. Из-за чего этот отряд смог тихо и спокойно пройти пороги.

Ну как спокойно? Пришлось бойцам аккуратно протаскивать корабли через пороги, подрабатывая бурлаками. Все-таки даже большие корабли в Византии все еще были частенько плоскодонными по античному образцу. А потому осадку имели малую. Из-за чего довольно легко проходили пороги. Однако печенеги к ним не полезли. Так, предупредили, чтобы в Гнездо не ходили, и все. А местами даже за плату помогли с буксировкой, подогнав волов. Ведь одно дело, покрутившись на виду купцов, придержать их одним своим видом. Не развернуть, а именно придержать. Даже поторговать с ними и поболтать, обсуждая сплетни. Дескать, хазары пока не велят. А другое дело сталкиваться с серьезными ребятами не на жизнь, а на смерть.

Да, конечно, каган будет недоволен. Ну так и что? Может, ромейцам вообще удастся примирить враждующие стороны, и эта никому не нужная война закончится. Ибо печенеги от оживления днепровской торговли только выигрывали. И в целом были довольно позитивно настроены к тому, что делал Ярослав.

Лев от того, что он видел, не переживал.

На совете командиров, что случился в виду Гнезда, было решено – идти в крепость. Офицеры посчитали ее вполне приличной и способной при должной сноровке удержать натиск местных диких племен. А корабли оставить на причале, что расположился вдоль южной стены крепости – шагах в тридцати от нее. Из-за чего со стен можно было грозить из луков всем, кто попытается сунуться на корабли. Да и вылазку в случае чего можно организовать. Кроме того, византийцы считали, что их появление в крепости умерит пыл хазар и склонит их к переговорам.

Вечерело.

И тут Лев услышал барабаны.

Внезапно ударившие по ушам совершенно противоестественным звуком. Два или три барабана.

Через несколько секунд прогудели буцины[56]. От чего глава византийской делегации вздрогнул.

– R-O-M-A! – затянуло несколько голосов из леса.

– R-O-M-A! – повторили они после небольшой паузы.

– LEGIO! AETERNA! AETERNA! VITRIX[57]! – И на фоне второй «Ромы» несколько сотен глоток проревело «Рома», в дальнейшем так и напевалось теми несколькими голосами. А остальные выкрикивали другие слова песни. Иногда гудели буцины. Иногда постукивали барабаны.

Желая посмотреть на то, от кого исходит этот шум, Лев Философ, несмотря на свои почтенные годы, бегом соскочил с юго-западной башни и побежал по боевым площадкам стены к северо-западной. Оттуда открывался прекрасный вид на дорогу, что вела к Западной Двине. Точнее на ее небольшую часть – после поворота. Ярослав почему-то не делал ровные как стрела просеки, предпочитая делать их вихляющими.

И когда Лев, запыхавшись, туда добежал, с дороги как раз выходили первые бойцы дружины Ярослава. От вида которых бедный старик так выпучил глаза, будто испытал острейший приступ запора. Или, к примеру, решил подрабатывать тем самым лупоглазым лемуром из мемов, который категорически чему-то удивился.

Ярослав прекрасно понимал, что ему нужно не только победить, но и очень ярко подать свою победу. Распиарить ее. И сделать так, чтобы от него отвязались. Желательно надолго. Поэтому решил устроить для хазар представление. Почему не для викингов? А зачем? Они парни без тормозов. Им все равно, с кем и зачем рубиться. Время от времени они все равно будут совершать набеги. А вот хазар не только требовалось шугануть основательно, но и это можно было сделать.

Что он решил делать? Косплеить легион. Все минувшие лето, весну и зиму к этому готовился. И не только к внешней стороне вопроса, но и к прочим. Например, команды отряду он отдавал на латыни. Он и раньше начал это практиковать, теперь же полностью перешел. Бойцы заучивали слово или словосочетание и то, что оно значит. Шло поначалу вяло. Но когда Ярослав им сказал, будто бы на этом языке говорили те, кто сумел завоевать полмира, личный состав сильно оживился. И удалось не только команды сделать на латыни, формально, дабы не путать с разговорами и нервными криками, но и даже песенку одну разучить. Наш герой ее услышал изначально в одном художественном фильме, но заметил, как ее реконструкторы поддержали и подхватили, да и все увлекающиеся эпохой. Дословно он ее не приводил. Там ведь, по сути, был просто конструкт универсального толка.

Потом он раскрасил все круглые и овальные щиты особым образом. Красное поле[58]. Желтым изображалось вертикально расположенное веретено фортуны. Белым[59] – молнии и крылья, что пучками расходились от него в стороны. Причем все изображения нанесены не кое-как, а по шаблону. Поэтому все выглядело очень стройно и единообразно.

Шлемы натерты до блеска. У рядовых – «с таком», то есть «без ничего». У десятников на шлеме был размещен продольный гребень из белых перьев. У опционов – полусотников – этот гребень дополнялся двумя большими маховыми красными перьями, воткнутыми во втулки у виска. А сотники – центурионы – имели характерный гребень на шлеме, идущий поперек. И уже красного цвета из специально окрашенных белых перьев.

Кольчуги были весьма характерные. С наплечниками. Что немало дополняло образ.

Но главное – с ними двигались еще очень специфичные ребята. Очень…

Первым в этой «гоп-компании» шел мужчина, у которого на шлем была накинута «головастая» шкура медведя. То есть шкура с частью головы – верхней. По древнеримскому образу. И в руках он нес древко с небольшой золотой птичкой на нем. Простой плоский силуэт в духе Warhammer 40000, так как орла изобразить в реалистичной модели Ярослав не смог. А этот логотип – смог.