Большевики. 1917 - Антон Антонов-Овсеенко

Как отмечает княгиня Палей, супруга вел. кн. Павла Александровича, дяди Николая II, «в это время Ленин не довольствовался разговорами. Он действовал почти открыто, и его приверженцы с каждым днём становились всё более многочисленными. Керенский, ослеплённый своей мнимой славой, ничего больше не видел и не слышал»[116]. Возраставшая же день ото дня популярность большевиков приобретала угрожающие масштабы. Как сообщала 3 (16) августа «Новая жизнь», «последние выборы уполномоченных в больничную кассу зав. Нов. и Старого Лесснера дали следующие результаты: из 100 уполномоченных было избрано 15 соц. — рев., 5 меньшевиков и 80 большевиков… На заводе Эриксона из 60 уполномоченных избрано 7 меньшевиков, 14 соц. — рев. и 39 большевиков». Более того: провал кампании по их дискредитации вскоре позволил большевикам повести собственное наступление, прежде всего за преобладание в Петросовете, и вскоре этот главный организационный барьер — большинство в Исполкоме — был успешно преодолён: большевики фактически конвертировали своё моральное превосходство над другими партиями и течениями в увеличение численности своей фракции в этом органе власти. «Известия» в номере от 26 сентября беспристрастно сообщили об этом: «Результаты выборов в Исполнительный комитет… За большевиков подано 230 голосов, за с.-р. — 102 гол., за меньшевиков — 54 гол., за интернационалистов — 10 гол.». С этого момента подготовка вооружённого восстания фактически началась. В публикации «Русского слова» от 6 октября с красноречивым заголовком «Угроза гражданской войной» сообщалось, что «городскому голове доставлена резолюция общего собрания делегатов местных комитетов городских рабочих и низших служащих», в которой они заявляют о намерении «всеми силами поддерживать решительную борьбу, намеченную советами, вплоть до гражданской войны».

Завоевание большинства в Исполкоме большевики, в свою очередь, использовали для подготовки созыва внеочередного съезда Советов, имея в виду, в качестве его запланированных итогов, выборы новых руководящих органов (перевес в них также должен был остаться за большевиками), а затем легитимацию Петросовета как единственного законного органа власти — взамен катастрофически терявшего авторитет правительства Керенского.

Между тем на фоне роста популярности большевиков в рабочей среде сбывалось недавно высказанное Бухариным пророчество относительно того, что крестьяне скорее предпочтут союз с буржуазией, чем с неимущим городским пролетариатом. Как сообщалось в номере «Русского слова» от 14 (27) октября, в ходе состоявшегося в октябре 1917 г. заседания Исполнительного комитета Совета крестьянских депутатов большинством в 32 голоса «за», трёх «против» и семи воздержавшихся была принята резолюция: «Заслушав сообщение о созываемом на 20 октября всероссийском съезде советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, на котором предполагается провести требование о переходе власти в руки советов, всероссийский совет крестьянских депутатов считает необходимым категорически заявить, что в данный момент этот акт может иметь глубоко печальные последствия для страны и революции, ибо может привести к гражданской войне».

Но «мелочи», подобные отсутствию поддержки со стороны крестьянства, уже не могли остановить большевиков. Для пущей уверенности в успехе реализации своих планов большевики в тесном (поначалу) союзе с левыми эсерами создали, по инициативе Троцкого, специальную боевую организацию — Военно-революционный комитет (ВРК). Эмиссары ВРК немедленно по его создании приступили, среди прочего, к обеспечению своего превосходства на информационном поле — в том числе путём поддержки просоветски настроенных типографских рабочих.

Так, по свидетельству «Русского слова», на состоявшемся 24 октября собрании Петроградского совета с подробным докладом о деятельности ВРК выступил член Финляндского областного комитета Антонов (Овсеенко), который в числе прочего сообщил, что «официально военно-революционный комитет начал своё существование с 20 октября, и за эти дни выяснилась полная жизненность этого учреждения. Многие организации стали обращаться к военно-революционному комитету за разъяснениями и помощью. Например, в военно-революционный комитет поступило сообщение от наборщиков одной из типографий, что туда поступил черносотенный заказ. Военно-революционный комитет постановил, чтобы ни один подозрительный типографский заказ не исполнялся до санкции исполнительного комитета петроградских советов».

Полностью полагаясь теперь на своё большинство в Петроградском совете, большевики, однако, решили подстраховаться ещё и созывом очередного съезда Советов, в ходе заседаний которого совершить переворот, а в это время (пока собирались в Петроград депутаты), — как это видно из публикации «Русского слова», — укрепляли позиции в городе через комиссаров ВРК. Троцкий также проявлял митинговую активность, пользуясь повсеместно своим даром красноречия для привлечения на сторону большевиков рабочих и солдат. После одного из таких его выступлений, по свидетельству П. Н. Милюкова, «членам исполнительного комитета Скобелеву и Гоцу не дали говорить. Троцкий выдвинул лозунг — ждать инструкции от всероссийского съезда советов»[117]. В итоге по мере приближения к началу работы съезда деятельность созданного по инициативе Троцкого ВРК всё более походила на штатную работу государственных структур. Помимо личных вылазок в войска и на рабочие собрания большевистских вождей и активистов, в дислоцированные в Петрограде резервные части рассылались письменные указания — такие, как приведённое у Милюкова: «Петроградскому совету рабочих и солдатских депутатов грозит опасность. Предписываю привести полк в полную боевую готовность и ждать дальнейших распоряжений. Всякое промедление и неисполнение приказа будет считаться изменой революции. За председателя — Подвойский, секретарь Антонов»[118]. По мнению Милюкова, «это был язык власти»[119].

Действительно: к 25 октября власть уже фактически находилась в руках большевиков и их союзников левых эсеров, а события 25 октября, в том числе арест Временного правительства, лишь зафиксировали уже существовавшую реальность.

Октябрьский переворот состоялся в преддверии выборов в Учредительное собрание, большинство в котором, в отличие от Советов, не принадлежало бы большевикам. Тем не менее в первое время после 25 октября большевистский ЦК акцентировал внимание общественности на том, что среди причин переворота было затягивание Временным правительством созыва Учредительного собрания, его бессилие в разрешении вопросов о мире и земле, а не стремление к власти самих большевиков. Поэтому же на первом после переворота заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) Совета II созыва 27 октября никаких возражений не вызвало постановление СНК «о созыве Учредительного собрания в назначенный срок», то есть 12 ноября.