Источник счастья - Полина Дашкова

Прежде он не думал об этом. Ему хватало зарплаты сначаламладшего научного сотрудника, потом старшего, а зарплата заведующеголабораторией в первое время казалась ему даже избыточной.

Они с женой Кирой привыкли жить скромно. Детей у них небыло. В отпуск на дорогие курорты они не ездили, предпочитали байдарочныепоходы, путешествия по Карелии, рыбалку на озере Селигер, ночёвки в палатках.Ужин в лесу у костра казался им куда приятней и здоровей, чем в каком-нибудьдорогом ресторане.

Всё необходимое для его работы предоставляло государство.Ему не приходило в голову подсчитывать, сколько стоит новое лабораторноеоборудование, для этого существовал отдел снабжения. Если в здании НИИ начиналитечь краны, завхоз вызывал сантехника. Уходила в декрет лаборантка, отделкадров заботился о том, чтобы на её место пришла другая.

Борис Иванович заслуженно гордился своим аскетизмом в быту.Он был настоящим, большим учёным, всего себя отдавал науке и ставил перед собойвеликие цели. Настолько великие, что даже самым близким своим друзьям иколлегам он не мог об этом рассказать. Во-первых, опасался скептических ухмылок,зависти, конкуренции. Во-вторых, не хотел растратить в пустых разговорах тудрагоценную творческую энергию, которая помогала ему работать по двенадцатьчасов в сутки, справляться с разочарованиями и неудачами, преодолевать душевныекризисы.

Началось всё страшно давно, лет в семь, с фантастическойдетской мечты, с волшебных сказок о живой и мёртвой воде, о молодильныхяблочках, о кипящих котлах, из которых дряхлые старики выходят юношами.

Магическое омолаживающее зелье древнегреческой Медеи. КитайскийЛунный заяц. Три тысячи лет он толчёт в агатовой ступке лекарство от старости.Индийская аюрведа, наука о долголетии, созданная богом Брахмой, ветхозаветныестарцы, жившие в десять раз дольше нынешних людей, средневековые алхимики, графСен-Жермен.

Годам к семнадцати Боря Мельник, конечно, уже понимал, чтовсе это мифы, сказки. Но ведь не бывает дыма без огня. Этот дым не давал емудышать. Ему казалось, вся история человечества, от глубокой древности, этимдымом пропитана, где-то должен быть спрятан тайный огненный источник.

Чем больше он узнавал, тем яснее видел, как теснопереплетается наука с мифом, древние знания с современными открытиями. Безастрологии не было бы астрономии. Без колдунов и знахарей не родилась бымедицина.

Алхимия, которую принято считать лженаукой, содержала в себекорни химии, биологии. Современная физика лишь совсем недавно открылаэлементарные частицы, научилась превращать один элемент в другой и производитьвещества, в природе не существующие, например плутоний. Алхимики делалиподобные вещи в своих лабораториях ещё много веков назад и называлитрансмутацией.

Никогда, ни с кем он не говорил об этом вслух. Но про себязнал, что философский камень существует. Однако булькающие реторты, сера,ртуть, искусственное золото тут ни при чём. Они всего лишь пёстрые декорации,наслоение мифов, за которыми надёжно спрятана древняя тайна. Это вовсе некамень, нечто совсем иное, живое, состоящее из плоти, из клеток. Нет ничегосложнее и таинственнее самой жизни. Разгадка вечности внутри, а не снаружи.

Разумеется, Боря Мельник не собирался становиться алхимиком.Да это было и невозможно во времена его юности, в конце пятидесятых. Онблестяще учился на биофаке, поступил в аспирантуру, защитил кандидатскую, потомдокторскую.

Он знал о живой клетке все: как она устроена, как ведёт себяв разных обстоятельствах, как реагирует на внешние воздействия, как зарождаетсяи умирает. Но он не знал ничего, поскольку не мог ответить на главные вопросы:почему она умирает и как заставить её жить вечно?

Ему страшно не везло, словно некая потусторонняя злая силапреследовала его, шла по пятам, забегала вперёд, дразнила, соблазняла, чтобыпотом воткнуть нож в спину.

Когда он в своих исследованиях подходил близко к какому-тореальному результату, оказывалось, что его уже опередили, открытие сделано,премия получена, лавры на чужих головах, деньги в чужих карманах.

В конце шестидесятых он заинтересовался эпифизом, обнаружилмножество загадок, окружавших эту маленькую, как будто забытую наукой железку.Он понял: именно там, внутри, скрыта главная тайна жизни. В глубине мозга, всамом его центре, прячется огненный источник древнего мифологического дыма.

Борис Иванович не спешил делиться ошеломительнымирезультатами своих исследований.

Несколько лет он увлечённо экспериментировал с лягушками,крысами, кроликами, он выделял и изучал гормон мелатонин и уже стал обдумывать,в какой форме лучше обнародовать своё великое открытие, как и когда можно всеэто представить на суд завистливых коллег.

Но однажды он случайно наткнулся на небольшую заметку вжурнале: в США происходит «мелатониновый бум». Западные учёные обнаружили, чтогормон эпифиза оказывает сильное омолаживающее воздействие на весь организм.Теперь его производят и продают в каждой американской аптеке. Журнал был неиностранный, не научный, не для узкого круга специалистов. Он выходил в СССРмиллионным тиражом, его читали домохозяйки.

Борис Иванович долго не мог прийти в себя. Это унизительноепоражение оглушило его, как будто ударило дубиной по голове. Вскоре он узнал,что «мелатониновый бум» оказался ошибкой и ничего, кроме вреда, этот очереднойэликсир молодости не принёс. Приём гормона в огромных количествах давал массупобочных эффектов, опасных для жизни. Это отчасти утешило Мельника. Конечно,ошибка, но чужая. Не его. Он был прав, что не спешил осчастливить человечество.

Потом не раз случались подобные истории. Он трудился, искал,находил, но в последний момент выяснялось, что и это, и то уже открыто. Такбыло со стволовыми клетками, с программой клеточной смерти внутри генома.

Кто-нибудь другой на его месте давно бы сдался, успокоился,смиренно отсиживал бы восемь рабочих часов в своём паршивом НИИ, довольствуясьобычной научной рутиной. Кто угодно, только не он. Борис Иванович не моготказаться от своей детской мечты, которую давно уже в глубине души называл немечтой, а предназначением, великой миссией.

Этих громких слов он никогда не произносил вслух, это былотабу, как имена могучих божеств у древних народов. Борис Иванович ни разу неусомнился в верности избранного пути и был прав.

Долгое изучение эпифиза оказалось вовсе не бессмысленнымделом. Чудо всё-таки произошло. «Третий глаз», спрятанный в центре мозга, успелподмигнуть ему, вспыхнуть мгновенной искрой тайного огня.

Среди прочих научных имён, так или иначе связанных сисследованиями шишковидной железы, мелькнуло имя профессора Свешникова.

Он сразу выделил его из общего ряда. Везде, где приводиласьего краткая биография, было написано, что Михаил Владимирович родился в Москве,в 1863 году. Что касается даты смерти, то её либо вообще не было, либовозникали совершенно разные, от 1922-го до 1951-го, со знаком вопроса вскобках. Места тоже назывались разные, причём география получалась весьмаобширная: Москва, Ленинград, Вуду-Шамбальск, Хельсинки, Воркута, Берлин, Ницца.