ВОЛОГОДСКИЕ КРУЖЕВА - Надежда Саванина

–Приоденься, приоденься, Катюша, причешись! Не трогай сына, пусть спит, спящего из вагона возьмем –говорила она Кате, когда за окном начали мелькать пригородные дома их конечной станции. –Мы не будем торопиться. Петя зайдет в вагон и нам поможет. Чем черт не шутит, может и моего деда привезут меня встречать! Бабка в далеких краях задержалась, как бы к соседке дед не наладил. Долго ли до греха. Седина в бороду, а бес-то норовит все в ребро ударить.

Когда из вагона вышли почти все пассажиры, пришла проводница, узнать про их дела.

–Это не вас три красавца-богатыря встречают на перроне? -пошутила она.

–Нас, нас, родимые стоят, ждут! –засуетилась бабушка, выглянув в окно.– Я пошла, Катюша. Какую сумку мне взять? Вот московские гостинцы заберу. Взволнованная скорой встречей с родственниками и мужем Бабася поспешила к выходу, предупредив встретившегося ей уже в вагоне внука.

–Ты там, милок, не шуми. Сашок разоспался, решили его не будить. Иди, иди – говорила Бабася, освобождаясь от объятий внука, Катя тебя уже заждалась!

Катя в купе собирала последние вещи, игрушки, оглядываясь кругом. Дима зашел в купе очень тихо, без единого слова сразу обнял ее и минуту просто стоял, крепко прижимая свою Катю. Потом посмотрел на разметавшегося во сне сына.

–Он снова вырос. Вот будет богатырь! -прошептал он, целуя Катю.

–Есть в кого – отвечала она на его поцелуи.

–Можно я его тихонечко возьму и вынесу из вагона? Ты подожди здесь. Сейчас за вещами придут. Там много встречающих – Дима, едва дыша, взял осторожно сына на руки и пошел к выходу.

В купе зашел Петр Алексеевич со своим отцом. Оба были радостные и красивые, каждый в своем возрасти. Не зря про них так говорила проводница. Забрали все вещи.

–Катюша, ничего не забыла? – спросил свекор.

–Главное, правнука забрали -пошутил прадедушка, еще крепкий казак. Увидев столько народу около вагона, Катя подумала о том, что в машину все они не уместятся. Словно отвечая на ее мысленный вопрос, Галина Сергеевна сказала:

–Катя, мы приехали на двух машинах. Вы- с Димой, а нас везет Петя. По машинам, товарищи! – как обычно командовала свекровь. У всех было прекрасное настроение, веселые глаза, и Катя подумала, что все плохое уже позади.

Кате очень хотелось, чтобы ее последние студенческие каникулы прошли хорошо. Она даже это загадала. Впереди был последний пятый курс и прощай, университет.

Дима вернулся из краткосрочного отпуска, и его сразу вызвал к себе генерал. В кабинете Василий Иванович сидел не один. У стола сидел человек в штатском, который командовал на предыдущем совещании. Сразу бросалось в глаза, что у обоих начальников было хорошее настроение.

–Как Катюша с сыном поживают ?– поинтересовался генерал после того, как капитан представился по всей форме-Сколько ей осталось учиться? Спрашиваю, чтобы знать, сколько лет мне еще тебя отпускать в твои краткосрочные отпуска.

–Спасибо. Сын растет, скоро ходить начнет. Катя заканчивает четвертый курс, еще год учебы у нее остается -кратко отвечал Дима. Он понимал, что вызвали его не за этим.

–Капитан Серебров, что вы можете сказать о капитане Беклемишеве? Давно вы его знаете? Как часто вам приходится с ним сталкиваться на службе и вне службы. Вспомните все подробно- сухо обратился к нему человек в штатском.

–Жень Шень? – недоуменно спросил Дима. И постарался вспомнить все, что его связывала с капитаном Беклемишевым.

–Когда я прибыл в часть, Беклемишев уже здесь служил. Я столкнулся с ним по службе первый раз, когда проводилась разработка прошлого объекта, вернее его узла, которая проходила через нашу группу. Мы оформляли техническую документацию, чертежи, инструкции, и надо было составлять документы в соответствии с существующими требованиями. Так я первый раз оказался в его епархии. Меня поразило то, как этот человек ориентируется и разбирается в таком количестве нормативной документации, ГОСТов, ТУ и прочего. Всегда выдержанный, я бы даже сказал сухой и закрытый. У него даже обувь никогда не стучала, когда он шел. Человек без возраста, даже не могу сказать, сколько ему лет. Я об этом даже и не думал. Он очень тщательно смотрел всю разрабатываемую нами документацию на соответствие действующей ЕСКД –единой системы конструкторской документации –пояснил Дима –После его проверок я по началу получал листа три с замечаниями и, чертыхаясь, сидел, рылся в его

огромных шкафах. Меня брала досада: если ты знаешь, что здесь ошибка, исправь ее сам, мы же делаем одно дело. Нет, он заставлял нас самих на это тратить время. Исправлял грамматические ошибки, ставил правильные знаки препинания, переставлял слова в предложениях, указывал на не точности.

После его проверки документ приобретал законченный вид. Только помытарив разработчика, он подписывал документ, его подпись была последней на документе перед утверждением. Потом я понял, что он учил нас правильно работать над составлением документов. Он смотрел только конечные документы, черновики и промежуточные документы он не проверял. В неслужебной обстановке я его даже не помню, когда видел. Жил он один, в отпуск всегда куда-то уезжал. Возвращался загорелый, наверное, был на море. Вот и все, что я могу о нем рассказать. Могу только добавить, что дверь в кабинет, где он находится, всегда закрыта. После стука, через некоторое время он открывает. Да, говорили, он любит театр и оперу, и поэтому бывает в городе на всех спектаклях местного театра и на гастролях артистов из Москвы и других городов. У нас часто устраиваются такие коллективные поездки на автобусе, он их неизменный участник.

–А почему Жень Шень? -спросил генерал.

–Его зовут Евгений Шенсутдинович Беклемишев, выговаривать не просто. В этом есть что-то восточное. Отсюда и пошла его кличка. Хотя вид у него совершенно русский – пояснил Дима.

Жень Шень тихо исчез из части и вместо него уже через неделю сидел другой более приветливый офицер, который на все вопросы о старом хозяине этого царства нормативных документов всем отвечал одно и то же

–Не могу знать!

Конечно, ни он, никто другой в части не могли знать, что дед Беклемишева служил управляющим в большом Крымском имении знатного Петербуржского сановника, который так ни разу за всю свою жизнь в этом имении и не был. Он любил летние отпуска проводить на водах в Баден Бадене. Его молодая жена Ирен не жаловала немцев и проводила лето в имении под Москвой, а заканчивала сезоны в Крыму, потому что очень любила крымский виноград. Большой красивый дворец стоял на берегу моря.