Месть без права на ошибку - Лариса Соболева

– Да к черту вашу технику! Кстати, где она? Разобью!

– Отдыхай, – «успокоила» Лада. – Мы же не карточкой расплачивались, а платежками, пока то да се… Короче, привезут в понедельник, и твоя контора приобретет слегка современный вид.

Слава взял стул, поставил в угол комнаты, сел демонстративно, скрестив на груди руки, и пробурчал:

– Кругом одни бюрократы. Одни чистоплюи кругом! Каждому нужно построить окружающих под себя, не считаясь с противоположным мнением. Все норовят воспитывать. Поздно меня воспитывать! Я зачем бабку нанял? Мыть полы через день! И она моет. Ничего не трогает. Даже если лист бумаги на полу лежит, она его не тронет, вокруг обмоет и уйдет. Вот отношение к делу.

– Да лентяйка твоя бабка, – вставила Лада. – Чем нудеть в углу, помог бы лучше.

– Нет уж, нет уж. Продолжайте хозяйничать, не стесняйтесь, я тут посижу, если не помешаю, конечно.

– Кстати, шеф, – спрыгнул со стола Сашка, – обмыть полагается, мы, можно сказать, ремонт делаем. Ты бы сбегал…

Слава не удостоил ответом предложение Сашки, презрительно фыркнул и отвернулся. Но постепенно негодование проходило, Бакшаров не умел долго сердиться, через час он подключился к повествованию анекдотов, еще через час выполнял мелкие поручения Лады, часов в одиннадцать отвез ее домой. Когда вернулся в контору. Слава окинул взглядом отмытый кабинет, и ему понравилось. Но ребятам он этого не скажет. Не скажет, и точка.

Слава осматривал окрестности, пока Сергей открывал дачный домик Бельзина – ключ он получил от дочери почившего.

– Чей дворец Тюильри рядом? – поинтересовался он.

– Наша дача, – ответил Сергей, смутился и прибавил: – Отца.

Внутри дом выглядел наспех покинутым. Отпечатки многочисленных ног на полу, неряшливо сдвинутый в сторону ковер, стулья снесены в одно место и стояли в беспорядке. Два больших кресла – у камина, поодаль диван. На столике опрокинутая бутылка, горлышко которой находилось над краем. Внизу, на полу, высохшая темная лужа, залившая край цигейкового ковра. Разбитый стакан в бордовых пятнах лежал сбоку кресла, там же стояла резная шкатулка.

Сергей задержался у входа, не решаясь войти, заметил гримасу недовольства на лице сыщика и догадался, о чем тот думает:

– Они сказали, все осталось как было.

– Угу, особенно много топтались в момент смерти, – скептически заметил Слава. Он присел, потрогал пальцем пятно, поднес к носу. – Вино. Кто нашел Бельзина?

– Жена. Он не приехал на работу, ей позвонили. Довольно странно было, Бельзин даже не опаздывал, единственное замечательное качество имел – так это пунктуальность. Я приехал сразу после звонка дочери, «скорая» уже была на месте.

– Выкладывай личные впечатления.

– Личные? – задумался Сергей, вспоминая виденную картину. – Ну, на том диване сидела врач, писала, рядом с ней были дочь и жена, санитар и водитель раскладывали носилки. Бельзин неестественно лежал в кресле.

– Неестественно? – заострил внимание Слава.

– Да. Вытянувшись. Таращил остекленевшие глаза, на лице – не то ужас, не то боль… Может, мне так показалось? Он обмочился, сказали.

– Нет ничего удивительного, – прохаживаясь по гостиной, говорил Слава. – В момент смерти бывает, тело сводит судорога, тем более при сердечном приступе, человек вытягивается и мочится.

– Все же что-то тут не так, я вошел и почувствовал это. Стакан разбитый, бутылка опрокинута… Женщины ничего не трогали, врач тоже. У меня и возникло ощущение, что здесь кто-то побывал. Похоже на борьбу…

– Это эмоции, Сергей, а фактов нет. Что вскрытие?

– Аорта лопнула. Мгновенная смерть. Хотя, я думаю, нет ничего мгновенного.

Сергей подошел к креслу, где лежал Бельзин, оно притянуло его. И голос изменился, в нем обозначились нотки человека, которому плохо:

– Его вынесли на воздух… за считаные минуты он почернел, зрелище отвратительное. Человек живет и никому, ему в частности, не приходит в голову, что когда он умрет, будет представлять собой вонючий кусок быстро гниющего мяса.

«Он точно не убивал», – решил Слава и осведомился:

– А полиция была?

– Не заметил. Меня потряс Бельзин, я не видел ничего вокруг.

Слава начал осмотр. Первый этаж: решетки на окнах прочные, железная дверь была закрыта изнутри. Мансарда заделана наглухо и давно, о чем свидетельствовал ровный слой пыли. На второй этаж, где расположены два балкона, Слава потратил больше времени, однако это ничего не дало. Если здесь и находился некто при кончине Бельзина, то вопрос вполне законный: как он вышел? Не в каминную же трубу вылетел. Один балкон закрыт наглухо. Так же выглядел и второй. Для очистки совести Бакшаров тронул шпингалеты и машинально, не думая уже о Бельзине, стал на носки, потянул на себя форточку… Та поддалась.

– Принеси стул! – крикнул он Сергею.

И что увидел Слава, в конце концов открыв форточку и повернув задвижку?

– Сергей, смотри.

К задвижке привязан кусок тонкого шнура. Слава вышел на балкон, долго изучал стену, перила, окно. Вернулся, забрался на подоконник, высунул голову в форточку, наконец, спрыгнул и задумчиво произнес:

– Вполне. Но очень рискованно.

– Я прав? Скажи, прав? – ожил Сергей. – Здесь кто-то был, да?

Бакшаров пожал плечами и отправился на улицу осматривать виноградник, обвивающий балкон. Он трогал лозы, изучал землю, потом снова стоял на балконе. Сергей не мешал, а лишь прослеживал за взглядом Бакшарова и пытался понять, что в данный момент могло заинтересовать его. Но вот Слава, вернувшись в дом, упал в кресло и поинтересовался:

– В мансарде холсты, палитра. Бельзин занимался живописью?

– Это его внучка, художник от слова «худо». Лучше скажи, был здесь кто?

Бакшаров повертел в руках шкатулку и, казалось, не слышал.

– Что здесь хранил Бельзин? – спросил, открыв крышку.

– Понятия не имею. А мы сейчас узнаем. (Сергей набрал номер.) Неля?.. Привет. Слушай, мы тут нашли шкатулку резную, что в ней хранилось?.. Так… Понял… Спасибо. – Он опустил руку с трубкой, докладывая Славе: – Шкатулку Бельзин держал в шкафу всегда закрытой, о содержимом никто не знает, да и не интересовались, считали блажью. Когда на зиму он переезжал в город, брал шкатулку с собой. Нелька подозревает, что там отец хранил письма дамы сердца втайне от матери. А из-за писем могли убить?

– Убить могут из-за чего угодно, даже просто так или ради удовольствия. Люди разные есть. Но Бельзина не убили.

– Значит, здесь никого не было?

– Был. Был у него гость. Я не знаю, вошел ли он через дверь, но как вышел, могу сказать. Даже могу описать гостя.