Медики, изменившие мир - Кирилл Сухомлинов

Великий хирург оказался, к сожалению, более востребованным за рубежами своего Отечества. Современники восторженно отзывались о его великолепной хирургической технике и широте научного кругозора. В конце 1880-х годов Бергман входит в число лечащих врачей прусского кронпринца Фридриха, который только на три месяца становится кайзером Германии, будучи неизлечимо больным раком гортани. Наложенная учеником Бергмана придворным врачом Фридрихом фон Браманном трахеостомия лишь ненадолго продлила жизнь 56-летнего императора. Разнообразные истории, попадавшие то и дело в газеты, только увеличивали ореол легендарности вокруг хирурга – как, к примеру, рассказ о том, что профессор Бергман удачно пришил студенту отрубленный на дуэли нос, пролежавший в кармане несчастного почти три часа. В 1898 году Бергман оперировал коленную чашечку знаменитого барона Маннергейма, будущего героя Финляндии, тогда еще русского офицера. В 1906 году услугами пожилого профессора воспользовался турецкий султан, пригласив доктора для консультации по поводу болезни своей любимой дочери. Газеты сообщили, что благодарным правителем Бергману был назначен гонорар в 5000 турецких лир и в дополнение к этому пожаловано звание почетного профессора константинопольской Медицинской академии и больницы Гомидиэ. На родине в качестве признания заслуг и авторитета врача за год до своей смерти Бергман был назначен членом верхней палаты Рейхстага.

По свидетельствам коллег, несмотря на огромную загруженность, профессор всякий раз «выслушивал пациента любезно и терпеливо». Русские врачи, приезжавшие на практику в Берлин, отмечали, что соотечественников Бергман всегда встречал с неизменным радушием и обязательно интересовался происходящим в России. В 1891 году в Поволжье разразился сильнейший неурожай, который усугубился эпидемиями тифа и холеры, и тогда Бергман лично собрал громадную денежную сумму и направил ее нуждающимся. Будучи избран почетным членом Русского хирургического общества имени Н. И. Пирогова, он отдал дань великому русскому врачу, с которым имел честь встретиться еще во время Русско-турецкой войны: «Николая Ивановича Пирогова я считаю за одного из величайших хирургов нашего столетия, и таковым я всегда его представляю своим слушателям». Успехи немецкой хирургии Бергман видел в том, что она «построена на фундаменте, заложенном великими хирургами Французской академии, и что она базируется на анатомических работах русского Николая Пирогова и на антисептическом способе англичанина Джозефа Листера». В 1901 году Военно-медицинская академия в Санкт-Петербурге учредила почетную стипендию имени профессора Бергмана для особо отличившихся студентов из Прибалтики.

Великий врач скончался весной 1907 года в Висбадене, лишь на несколько месяцев перешагнув 70-летний рубеж. Воспитанные им ученики приумножили славу немецкой и мировой медицинской науки. Асептика наряду с антисептикой стала основой основ не только хирургии, но и всей медицины в целом.

1843–1910

Иногда бывает непросто поверить в то, что мечты действительно сбываются. Но человек так устроен, что даже тогда, когда нет, казалось бы, ни единого шанса на исполнение заветного желания, он все равно надеется на лучшее. Роберт Кох пронес свою мечту через всю жизнь. Может быть, именно она и давала ему силы и вдохновение совершать открытия, повлиявшие на ход человеческой истории и на миллионы конкретных жизней? А, может быть, то, что она сбылась, было наградой за долготерпение ученого, его беззаветный труд и неустанные поиски истины? Пусть над этим поломают головы потомки. Коху же под силу оказалось решить те загадки, над которыми бились его коллеги на протяжении нескольких веков.

Вклад в медицинскую науку:

• Основоположник микробиологии

• Первооткрыватель возбудителей сибирской язвы, холеры и туберкулеза

• Первооткрыватель туберкулина

• Исследователь тропических инфекций

Вклад в развитие медицины:

• Микробиология

• Инфекционные болезни

• Фтизиатрия

• Иммунология

• Эпидемиология

• Фармацевтика и биотехнологии

Третий сын горного советника Роберт с детства любил играть с лупой и рассматривать в нее все вокруг. Ему казалось безумно интересным все, что отражалось в старенькой потертой линзе. И еще мальчик любил мечтать и с упоением представлял себе далекую неизвестную жизнь: океанские волны, ласкающие белый песок тропических побережий; причудливые строения туземцев, утопающие в тени гигантских экзотических растений; гордые парусники, скользящие по залитой лунным светом воде теплых морей. Он в своих мыслях уносился вслед за белоснежными птицами туда, в таинственные страны, где все совсем не так, как в его родном Клаустале – маленьком немецком городке, затерянном в горах.

Роберт рано научился читать – в 4 года, и уже в 5 лет он пошел в начальную школу. Среди 13 своих сестер и братьев он казался как будто не от мира сего: поначалу собирал какие-то булыжники, потом марки, мог подолгу наблюдать за курами, отчего получил от матери прозвище Куриный Мастер. А еще он любил разглядывать в лупу, выменянную у брата, крылышки мух, червяков и прочую мелкую мерзость, и это очень расстраивало его мать, Матильду Кох. Одна была у нее радость, что хоть подружку сын себе выбрал приличную – Эмми Фратц, младшую дочь ганноверского генерала-суперинтенданта. Глядя на то, как Роберт с Эмми носятся с сачками за бабочками, Матильда представляла, что они через полтора десятка лет наденут свадебные наряды и ее сын навсегда оставит свои глупые фантазии. Как было бы хорошо, если бы он стал коммерсантом… А Роберт взахлеб рассказывал подружке о дальних странах, в которые так мечтал попасть, демонстрировал внутренности вскрытых им лично дохлых лягушек и гербарии в пухлых папках. Девочка внимала этим рассказам, но скорее с подобающей вежливостью.

Однажды к Кохам приехал брат Матильды Эдуард, который к увлечениям племянника отнесся с должным вниманием. Идея родителей о том, что Роберту предназначено стать коммерсантом, была им с ходу и безжалостно развенчана. И он предложил в качестве будущего для Роберта подумать о преподавании естествознания. Хорошие учителя – это большая редкость, и они уж точно не обречены на прозябание в нищете. Родителей веские аргументы Эдуарда убедили, и в 1851 году Роберт был зачислен в гимназию. К началу занятий дядя прислал племяннику чудесный подарок – аппарат для дагерротипирования.