Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв. - Сергей Вячеславович Перевезенцев

и в начале XVII в. — «Росийское великое государьство». Наряду с этим сохранялось и прежнее название — «Русия», «Руская земля». Написание слова «Россия» (с двумя буквами «с») утверждается уже в XVII веке.

В итоге с конца XV столетия в России начинается напряженнейшая духовная работа по осмыслению нового всемирно-исторического значения России. И недаром XV–XVI вв. считаются временем расцвета древнерусского религиозно-философского и публицистического творчества.

Великий князь Василий II Васильевич отвергает Флорентийскую унию и заключает в монастырь митрополита Исидора.

Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1568–1576 гг.

Поиск нового места Русского государства и русского народа в мировой истории выразился прежде всего в многочисленных спорах о вере, о путях постижения православных истин, о возможности спасения. Как писал в начале XVI столетия Иосиф Волоцкий, «ныне и в домех, и на путех, и на торжищех… вси сомнятся, вси о вере пытают». Различные трактовки христианского вероучения были выражены в трудах и иноческих подвигах Нила Сорского и Иосифа Волоцкого. Немного позднее, уже во второй четверти XVI века, последователи этих выдающихся православных подвижников стали именоваться «нестяжателями» и «иосифлянами». К первым можно отнести Вассиана Патрикеева, Артемия Троицкого и, с некоторыми оговорками, Максима Грека. Иосифлянских позиций придерживалось большинство церковных иерархов — митрополит Даниил, митрополит Макарий и др.

Одна из важных религиозно-философских проблем этого периода — борьба с ересями. Ожидаемый, но несостоявшийся «конец света» поставил под сомнение многие вековечные христианские истины и стал одной из причин появления в XV веке еретического учения «жидовствующих». Сегодня мы мало знаем о сути этого учения, ибо еретических сочинений, если они и были, практически не сохранилось. Отдельные элементы ереси можно представить лишь по сочинениям тех церковных деятелей, кто с ересью боролся. Сами же еретики были подвергнуты репрессиям, а некоторые и публичной казни.

В то же время теоретическая полемика с еретиками дала и положительные результаты, ибо понуждала защитников православия уточнять многие вероучительные положения, и тем самым православное богословие получило дополнительный импульс к развитию. Это особенно заметно по сочинениям Иосифа Волоцкого и Зиновия Отенского.

В XVI веке религиозно-мистическое миросозерцание достигает своего высочайшего накала. Более того, мистические учения, покидая монашеские кельи, становятся силой, управляющей всей общественно-политической жизнью страны. Мистические учения выступают в качестве «идеалов-образов», обозначивших новые целевые и смысловые задачи существования Русской державы. При этом было не важно, что большинство фактов, использованных при создании религиозно-мистических учений, имели малое отношение к реальной истории. Зато уже вся последующая история Российского государства представляет собой реализацию на практике выработанных в первой половине XVI столетия мистических «идеалов-образов».

Пытаясь осмыслить положение России во всемирной истории, русская религиозно-философская мысль выработала три типа соединения русской истории с мировой — хронографический («Русский Хронограф» 1512 года), генеалогический («Сказание о князьях владимирских») и пророческо-эсхатологический (цикл сочинений о «Третьем Риме»). В сочинениях религиозно-мистического характера древнерусские книжники XVI века выдвинули ряд «идеалов-образов» или формул, — «Москва — Новый Царьград», «Москва — Новый град Константина», «Россия — Третий Рим», наконец, «Россия — Новый Израиль», «Москва — Новый Иерусалим» и «Святая Русь», в которых Московское государство начинает осознаваться как центр, ядро, средоточие правой веры во всем мире. Ибо Россия осталась единственным в мире государством, которое сохранило православие и которое способно донести свет правой веры всему человечеству.

Новые духовно-политические обстоятельства, в которых оказалась Русское государство на рубеже XV–XVI вв., потребовали и нового осмысления мировой и отечественной истории. Поэтому в первой половине XVI века русские книжники создают новую, вторую интерпретацию истории, а в русской книжной традиции появились важнейшие, основополагающие исторические сочинения: «Сказание о князьях владимирских», «Лицевой летописный свод», «Никоновская летопись», «Степенная книга царского родословия» и множество других значительных произведений, на основе которых потом вырастало Русское царство, а затем росла Российская империя.

Рост могущества Москвы, естественно, вел к усилению позиций великокняжеской, а потом, когда Иван IV Васильевич в 1547 году принял титул царя, и царской власти. Этот процесс был сложным и сопровождался жестокой политической борьбой. Но политическим проблемам в России XV–XVI вв. тоже придавалось религиозно-философское звучание. Неспешное укрепление Московского княжества в годы «татарщины» воспринималось в народе как знак избавления от Божией кары, а сама Москва и ее князья — как избранники Божии, посланные спасти народ и государство от ордынского «заточения», а затем повести их к горним вершинам. Поэтому постепенно в русской религиозно-философской мысли и в общественно-политическом мнении возобладало убеждение — именно светская власть и именно великий князь Московский (в союзе с Церковью) способен взять на себя исполнение Божественных предначертаний.

Впрочем, подобное мнение утверждалось тоже не без борьбы, не без серьезных религиозно-политических споров. Свое отражение эти споры нашли в публицистических произведениях середины XVI столетия — в сочинениях Ивана Пересветова, Федора Карпова и других писателей. А наиболее яркое воплощение они получили в переписке царя Ивана IV Грозного и князя Андрея Курбского.

Публицистические сочинения XVI века интересны еще и тем, что авторами многих из них являются светские мыслители. Однако практически все эти сочинения написаны с православных религиозно-философских позиций.

XV–XVI вв. — это еще и истинный век русской святости. Это время митрополита Макария, уже в наши дни причтенного к лику святых. По его инициативе на церковных соборах 1547 и 1549 годов было канонизировано к общероссийскому прославлению около 40 русских святых, почитаемых до того местно. В связи с этим по всей России собирались жития, каноны и описания чудес новых русских чудотворцев, составлялись новые жизнеописания. Задача, поставленная митрополитом Макарием, полностью соответствовала духу времени — Московское государство, занимающее теперь по представлениям древнерусских книжников совершенно исключительное положение в общемировом христианском пространстве, должно было доказать всему миру и свою святость. А значит, и возможность претендовать на вселенское значение в борьбе с наступающим антихристом.

В XV, и в особенности в XVI веке древнерусское религиозно-философское творчество достигло самых больших вершин. Используя древние и новые религиозно-мистические символы, русские мыслители этого времени, по сути дела, определили историческое место Московского государства в бытии всего христианского мира. Уверенные в том, что истинное христианское благочестие во всем мире погибло, сузилось до пределов России, отечественные любомудры увидели единственный путь к спасению — Московское государство обязано духовно укрепиться и принять на себя Божественную миссию: спасти остальной «изрушившийся» мир. Именно эти идеи лежали в основе практически всех религиозно-философских произведений XV–XVI вв.

Иностранные источники русской религиозно-философской мысли

В этот период в России переводится множество книг, причем не только с греческого, но и с латыни, еврейского, польского языков. Как и в более раннее время, переведенные книги не просто знакомили древнерусских книжников