Assassin's Creed. Отверженный - Оливер Боуден

Она ничего не сказала. Разговоры во дворе были запрещены. Впрочем, слова и не требовались. Выглянув из-за плеча Холдена, я рискнул посмотреть на Дженни. Ее глаза переместились с Холдена на дверь бань, и в них я уловил молчаливый вопрос: «Где моя вода?» Послать евнуха за водой – вот и вся ничтожная власть, которая у нее здесь была. Но я узнал властный взгляд прежней Дженни, хотя, конечно, он уже не имел такой силы и был скорее тенью властности времен ее девичества.

Между тем Холден в ответ на сердитый взгляд Дженни склонил голову и собрался было отступить в комнату, из которой мы вышли. Я молил Бога, чтобы в голове Холдена появилась та же мысль, что пришла на ум мне: нужно каким-то образом сделать так, чтобы Дженни вошла внутрь. Тогда мы сможем беспрепятственно покинуть этот проклятый дворец. К счастью, Бог услышал мои мольбы. Холден развел руками, показывая, что некое обстоятельство помешало нам выполнить ее просьбу. Затем он указал на дверь бань, давая понять, что ему требуется помощь. Но Дженни была вовсе не готова подыграть ему. Она присматривалась к его одежде и, вместо того чтобы последовать за ним внутрь, подняла палец, затем согнула и направила на грудь Холдена. На то место, где алело пятно крови.

Глаза Дженни округлились. Я снова выглянул из-за спины Холдена. Теперь моя сестра не только смотрела на пятно крови, но и приглядывалась к лицу моего спутника, распознав в нем чужака.

Ее рот открылся от удивления. Дженни попятилась назад. Шаг, еще шаг, пока она не уперлась спиной в колонну. Соприкосновение с холодным мрамором вывело ее из ступора. Дженни открыла рот, собираясь нарушить священное правило молчания и позвать на помощь. Я быстро вышел из-за спины Холдена и прошептал:

– Дженни, это я. Это Хэйтем, твой брат.

Произнеся эти слова, я с беспокойством посмотрел на двор. Там ничего не изменилось. Наложницы, служанки и евнухи даже не подозревали, что́ сейчас происходит возле одной из колонн. Затем я снова взглянул на Дженни. Ее глаза раскрылись еще шире, и в них блестели слезы. Годы стремительно понеслись в обратную сторону. Дженни узнала меня.

– Хэйтем, ты пришел за мной, – прошептала она.

– Да, Дженни, – шепотом ответил я, испытывая смешанные чувства, одним из которых было чувство вины.

– Я знала, что ты придешь. Знала, что это случится.

Дженни не замечала, что говорит все громче. Я снова оглядел двор. Дженни подошла ко мне, взяла за руки и, не обращая внимания на Холдена, умоляюще произнесла:

– Скажи мне, что он мертв! Скажи, что ты его убил!

Я понимал: нужно напомнить Дженни, где мы находимся. И в то же время мне было любопытно, кого она имела в виду.

– Ты о ком? Кто должен быть мертв? – прошептал я.

– Берч, – ответила она.

На этот раз ее голос прозвучал пугающе громко. За спиной Дженни я увидел одну из наложниц. Скорее всего, она направлялась в баню. Наложница шла, погруженная в свои мысли. Услышав голос Дженни, она вскинула голову. Недавняя безмятежность сменилась паникой. Полуобернувшись, наложница произнесла слово, которое мы больше всего боялись услышать:

– Стража!

Первый стражник, подбежавший к нам, даже не понял, что произошло. Я ударил его клинком в живот. Мой удар оказался быстрее течения его мыслей. Потом, ощутив боль, стражник выпучил глаза и выплюнул несколько сгустков крови, попавших мне на лицо. Кряхтя от натуги, я подхватил бьющегося в предсмертных судорогах евнуха и ударил им второго стражника. Оба покатились по черно-белым плитам двора. Подоспели другие. Сражение продолжалось. Краешком глаза я вовремя заметил блеск лезвия и увернулся. Я сломал нападавшему правую руку, после чего вонзил клинок в голову моему противнику. А ко мне уже подбирался четвертый евнух. Я присел, развернулся и ударил его по ногам, затем вскочил сам и что есть силы наступил ему на голову – череп громко треснул.

Неподалеку от меня Холден уложил троих евнухов. Остальные, оценив наши боевые качества, стали осторожнее. Похоже, они решили окружить нас. Мы же, укрывшись за колоннами, тревожно переглядывались, прикидывая в уме, сумеем ли живыми добраться до люка.

Умные ребята. Двое двинулись к нам. Мы с Холденом встали плечом к плечу, готовясь отразить их атаку. Вторая пара решила обойти нас с правого фланга. На какой-то момент нам с Джимом стало не по себе. Мы изменили позу, встав спиной к спине, и начали оттеснять стражников обратно во двор. Они отступили, но тут же приготовились к новой атаке. Двигались они медленно, дюйм за дюймом, снова пытаясь взять нас в кольцо.

Дженни остановилась возле двери бань.

– Хэйтем! – крикнула она со страхом в голосе. – Нужно уходить.

Что бы они сделали с ней, узнав, ради кого была затеяна эта бойня? И каким было бы ее наказание? Даже думать об этом мне было страшно.

– Сэр, вам двоим нужно убираться отсюда, – бросил мне через плечо Холден.

– Без тебя мы не уйдем!

Евнухи предприняли новую атаку. Сражение продолжалось. Еще один евнух со стоном упал, корчась в предсмертных судорогах. Даже перед смертью, даже с лезвием, вонзенным им в живот, эти люди не кричали. За спиной нападавших на нас я разглядел других евнухов, сбегавшихся во внутренний двор, словно тараканы.

– Сэр, уходите! – настаивал Холден. – Я задержу их, а потом вас догоню.

– Не валяй дурака, Холден! – рявкнул я, рассердившись на его щедрое предложение. – Ты не сможешь их задержать. Они окружат тебя со всех сторон и изрубят на куски.

– Сэр, я бывал в местах пожарче этого, – проворчал Джим, продолжая неутомимо махать мечом.

Он и сам не верил в то, что говорил.

– С твоего позволения, я останусь, – возразил я, парируя удар очередного евнуха.

Здесь мне даже не понадобился клинок. Я ударил нападавшего по лицу, и он закувыркался, откатываясь назад.

– Уходите! – снова закричал Холден.

– Нет. Если умирать, то вместе! – возразил я.

Однако Холден решил, что время учтивостей кончилось.

– Слушай, приятель, либо вы немедленно уберетесь, либо мы тут все подохнем. Устраивает такая перспектива? – спросил он.

Дженни вцепилась в мою руку и потянула меня к открытой двери. Слева к нам приближалось еще несколько евнухов. Однако я продолжал колебаться. И тогда Холден, тряхнув головой, закричал:

– Простите, сэр, но иначе вас не сдвинешь!

Раньше, чем я успел что-то предпринять, он втолкнул нас с Дженни внутрь и захлопнул дверь.

Я оказался на полу, в гнетущей тишине, пытаясь осознать случившееся. Из-за двери доносились звуки сражения. Битва была на удивление тихой, словно евнухи боялись нарушить привычную им тишину. Потом в дверь начали барабанить. Послышался крик. Это кричал Холден. Я вскочил на ноги и уже был готов вернуться во двор, как вдруг Дженни впилась мне в руку.