Танцующие девушки - М. М. Шуинар

— Я так давно хотел это сделать. Просто протянуть руку и коснуться тебя.

Она тоже сжала его руку и наклонилась к нему поближе.

— М-м-м. Так приятно, что ты сидишь напротив. Тёплый. Настоящий.

С этими словами она выскользнула из туфли и провела ногой по его колену. Он с трудом подавил дрожь отвращения от такой наглости — так ведут себя шлюхи! — и постарался оставить на месте как улыбку, так и ноги. Он приподнял её руку и поцеловал.

— Ну что, Сан-Франциско всё такой же, каким ты его помнишь? — спросил он, надеясь, что дрожь в его голосе будет похожа на возбуждение.

Она согласно кивнула.

— Я немного успела посмотреть, но викторианская архитектура и атмосфера всё те же, что и раньше. А ты что думаешь?

— То, что я успел увидеть, не похоже на другие города. Мне нравится, что здесь спокойно, — сказал он, и это было правдой. Он с удивлением осознал, что действительно наслаждается этим местом. Не без своих ужасов, конечно, как и в любом большом городе. Но здесь было что-то. Может, дело в холмах или в том, что улицы расположены крайне непредсказуемо. В каждом углу этого города была аура загадочности. Если ему когда-нибудь придётся переехать, Сан-Франциско войдёт в его малый список возможных мест.

Диана вывела его из задумчивости.

— Прости, обычно я так не воспеваю города, — рассмеялся он. — Посмотрим, как тут кормят.

Мартин попытался перевести разговор на неё, но она продолжала задавать вопросы, один раздражительнее другого. Он поймал себя на том, что тоскует по тому отвратительному словесному поносу, который обычно овладевал его нервными жертвами и при котором он лишь мягко направлял их разговор. Но эта… Нервничала ли она вообще? Или она так увлеклась им и своими фантазиями, что не замечала ничего вокруг? Она не давала ему ни минуты покоя, как и не позволяла наслаждаться обольщением. Ему постоянно приходилось держать себя под контролем и следить за каждым словом. Он поёрзал на стуле и заставил себя не стучать пальцами по столу.

Мартин наблюдал за её бокалом, ожидая возможности его наполнить. Когда принесли блюда, она едва ли сделала несколько глотков.

— Тебе не нравится вино? Мне заказать что-то другое?

— Нет, всё прекрасно. Просто я не хочу слишком много пить. Учитывая смену часовых поясов, я просто отключусь за столом, — пояснила она, улыбнулась и чуть отпила.

Может, она всё же не смогла выспаться в самолёте? А если это так и продолжится? Вдруг она откажется от спиртного в ночном клубе?

В первый раз со времён Тихуаны он почувствовал приступ страха.

Он отпил из своего бокала и боролся с тревогой. Сказал себе перестать, сказал, что он надумывает проблемы там, где их не было. Ну и что, если она много не пьёт? Зато она мало ест, и к тому же устала. Ей в голову ударит даже один бокал, и он убедится, что в клубе она выпьет что-нибудь покрепче.

В его голове закричал настойчивый голос: «А что, если она не станет пить?»

Мартин вышел в уборную. Он брызнул водой на лицо и посмотрел на себя в зеркало. Всё шло не так, она портила весь вечер. Может, не стоит ждать допоздна? Сказать ей, что он больше не может ждать, отвезти её в отель и убить сейчас? Так будет сложнее без вина и усталости после танцев. Но зато безопаснее.

Нет! Нет, нет, НЕТ!

Во всём его теле неистово забурлила обида. Он стукнул ладонью по раковине.

Это испортит всё веселье! Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНА СТАЛА МАРИОНЕТКОЙ!

Ему нужно, чтобы она танцевала для него, таяла в его объятиях, нужно смотреть, как всю ночь в её глазах растёт грязная похоть, заставить её кончить щелчком пальцев. Поэтому он и старался сломить её, в этом и заключался весь смысл! Она принадлежала ему, чёрт возьми, он много работал и заслужил свою награду. Нет. НЕТ. Он не станет сдаваться.

Мартин взял себя в руки. Всё будет хорошо. В конце концов, всё дело в вызове — сдаться сейчас означало бы отказаться от всего. Ну и что, если она такая сложная? Ему нужно использовать это, направить в убийство. Чтобы потом дразнить её за каждую стервозную, требовательную просьбу.

Он снова натянул маску на лицо перед зеркалом, несколько раз глубоко вдохнул и зашагал к столу с любовной улыбкой.

— Жозетт Жаклин Фурнье, ты что, взяла с собой ноутбук?!

— Да, ма, взяла. И не надо называть меня полным именем, я не ребёнок.

Элизабет Фурнье Арпент одарила свою дочь испепеляющим взглядом.

— Зачем тогда вообще приезжать, если ты собралась работать?

— Не знаю. По той же причине, по которой мы каждый раз обсуждаем это за ужином?

Джо уверенно встретилась с её зелёными глазами, такими же, как у неё самой.

— Однажды мои слова пробьются через твою толстую черепушку.

Она сдержала свой едкий комментарий о том, что серийный убийца, душивший девушек, был немного важнее, — маму и без всяких графических подробностей мучили кошмары о работе дочери.

— Ты просто посмотришь телевизор, а я буду работать. Или мне лучше пойти домой и делать всё там?

Элизабет пробубнила что-то себе под нос и взяла пульт. Джо вздохнула и исподтишка глянула на свою мать. В её чёрных волосах всё больше пробивалась седина, а под глазами становилось всё больше морщин. В следующем месяце её маме исполнится шестьдесят семь. Джо нужно уделять ей больше внимания.

— В следующие выходные погода должна быть хорошей. Может, погуляем?

Её мама улыбнулась.

— Было бы здорово. У меня свободна суббота. Я приготовлю нам закуски. Может, хоть раз накрасишься? Никогда не знаешь, кого можно встретить

Мама снова повернулась к телевизору, а Джо сжала зубы от такого оскорбления. Она нанесла тушь и помаду, как и всегда, причём обновила макияж перед приездом сюда. Но для её матери «накраситься» означало как минимум пользоваться тональным кремом, консилером, тенями и румянами. Джо покачала головой и открыла рабочую почту. Она использовала всю свою силу воли во время ужина, а после него — игру в Скрэббл, чтобы перестать навязчиво проверять, не пришёл ли ответ от Blizzard, который из-за разницы во времени мог прийти в любой момент до утра. Её мать была терпеливой женщиной, но не терпела никаких звонков, только если не по экстренному делу. Но теперь, когда отчим Джо Грег ушел спать, официально «запрет» закончился.

На почте висело письмо от Blizzard со всеми данными Риметры. Её звали Дженни Коскинен, и в файле была указана её контактная информация. Джо вышла в туалет и набрала номер, указанный в папке.

— Алло?

— Дженни Коскинен?

— Да. А кто это?

— Я — лейтенант Фурнье из отделения полиции округа Окхерст. Я работаю над одним расследованием, и я хотела бы задать вам пару вопросов.