Молот Люцифера - Ларри Нивен

Зрелище смахивало на солнечную вспышку, условно нарисованную акрилом, и немного напоминало психоделические ощущения – будто проваливаешься в пропасть. Ярко окрашенные струи хвоста плавно колыхались, плыли в пространстве – что-то похожее иногда видишь во время лунного затмения. А в середине этого чуда-юда угадывался намек на зернистость.

– Принято, Хьюстон. Мы регистрируем боковое смещение относительно «Молотлэба». Данные будут переданы вам, – забубнил Джонни. – До сих пор есть некоторая активность, но она затухает с тех самых пор, как Молот обогнул Солнце. Во время прошлой вахты мы зафиксировали только один выброс. Не такой чудовищный, как вчера.

– «Молотлэб», похоже, что в данных, характеризующих допплерово смещение, какая-то путаница. ЛРД просит, чтобы вы провели визуальное наблюдение за самым крупным обломком, какой сумеете обнаружить. Сможете?

– Попытаемся, Хьюстон.

– Это сделаю я, Джонни, – заявил Рик. Он увеличил разрешение телескопа и начал всматриваться во тьму. – Леонилла, вы мне не поможете? Синхронизируйте выход с телеметрией…

– Хорошо, – откликнулась Малик.

– Замер. Двигаюсь дальше. Замер. Еще раз…

Бейкер продолжал докладывать:

– Хьюстон! Ядро большущее, оболочка громадная. Я рассчитал угловой диаметр, получилось сто сорок тысяч километров. Величиной с Юпитер. Она проглотит Землю и не заметит!

– Не говорите глупости! – каркнул знакомый голос. – Сила тяжести… разорвет ее на куски… – И связь оборвалась.

– Хьюстон, мы не слышим вас, – произнес Джонни.

– Это не Хьюстон, а док из ЛРД, – не отрываясь от телескопа, подсказал Рик. – Замер…

– Он общается с нами через Хьюстон. Проклятие. Вещество кометы творит черт знает что с ионосферой. Пока Молот не проплывет мимо нас, у нас будут проблемы со связью. Лучше все записывать – на случай непрохождения радиоволн.

– Ладно, – согласился Деланти.

Сейчас перед ним простиралось ядро Хамнера – Брауна. Было непросто удержать «крест наводки» точно по центру выбранного им обломка. Изображение оказалось недостаточно контрастным, чтобы задействовать систему автоматического слежения, и теперь астронавт полагался только на собственный глазомер. Деланти ухмыльнулся. Очередной сюрприз!

– Замер…

Лениво перемещающиеся россыпи густой светящейся пыли, горсть обломков – прямо летящие горы! И множество осколков поменьше. Все это беспорядочно движется по случайным траекториям, отзываясь на световое давление и непрерывную химическую активность. Вот он, первичный хаос! У Рика аж слюнки потекли, так ему захотелось повести туда корабль, приземлиться где-нибудь и выйти прогуляться. С трудом верилось, что массив кометы мчится со скоростью пятьдесят миль в секунду. Лишь спустя десятилетия НАСА научится проектировать пилотируемые ракеты, пригодные для такого маневра. Если вообще научатся их строить. А Деланти будет уже старым и дряхлым…

«Но и нынешний полет для меня наверняка не последний. Скоро будет готов к взлету «Шаттл», если только твари из Конгресса не пустят деньги на привилегии для своих избирательных округов».

Петр Яков работал со спектроскопом.

– Кстати, нам прислали безумно плотное расписание, – произнес космонавт. – Насколько я понимаю, окончательная проверка приборов внешнего наблюдения опциональна. Итак, осталось два часа.

– Сумасшедший русский. Нет, обойдемся без выхода в космос. На такой скорости снежок не пробьет борт «Молотлэба», но проделает в вашем скафандре дыру размером с кулак. – Бейкер нахмурился, разглядывая распечатки. – Рик, здесь у меня самые свежие результаты. Какой объект ты выбрал?

– Большущую гору, – ответил Деланти. – Около центра ядра – как нас просили. А что?

– Ничего. – Напарник включил микрофон. – Хьюстон! Вы получили данные оптического наблюдения?

– …виу-у… нет, «Молотлэб», передавайте снова…

– Что случилось, Джонни? – спросил Рик.

– У Хьюстона и ЛРД расстояние расхождения составляет девять тысяч километров, – задумчиво пробормотал Джонни. – У меня – нет. Я ввел твои данные в бортовой компьютер, и у меня получилась лишь четверть их расстояния. У них там более мощные вычислительные системы, но у нас сведения точнее.

– Слушай, две тысячи километров – это две тысячи километров, – неуверенно возразил Деланти.

– Жаль, отказала главная допплеровская антенна, – посетовал Бейкер.

– Я выйду и налажу ее, – предложил Яков.

– Нет. – Голос Джонни прозвучал резко, по-командирски. – У нас еще нет потерь, зачем начинать этот отсчет?

– А разве мы не должны запросить наземный контроль? – осведомилась Леонилла.

– Право решать предоставлено мне, – отрезал Бейкер.

Петр промолчал. Рик вспомнил, что у русских уже были потери в космосе. Три космонавта погибли при возвращении на Землю, о чем сразу же раструбили в прессе. А сколько жертв было на самом деле, знали только по слухам и из рассказов, какие ведутся ночью под водку. Деланти подумалось (и не в первый раз), не слишком ли осторожничает НАСА.

«Чуть меньше заботы о безопасности астронавтов, и Соединенные Штаты чуть раньше добрались бы до Луны. Мы бы гораздо больше исследовали и, да, гордились бы своими мучениками.

Спутник Земли слишком дорого обошелся нам, если, конечно, мерить деньгами, а если жизнями, – чересчур дешево, чтобы набрать необходимую популярность. Когда «Аполлон-11» долетел до Луны, люди даже не проявили к событию особого интереса. Рутина!

Возможно, мы должны сделать фото Джонни Бейкера, выползающего на сломанное крыло «Скайлэба». Снимок Человека (с большой буквы), который оказался в чужой, враждебной среде, рискуя принять там одинокую смерть (а иной в космосе и быть не может). Вот что дало бы программе космических исследований почти столь же сильный толчок, что и гигантский прыжок Нила Армстронга».

Послышался звуковой сигнал. Он повторился. На панели управления предостерегающе вспыхнули яркие тревожные огни.

Деланти быстро подплыл к ближайшему ящику, окрашенному в красный цвет. Двойники этого квадратного ящика были размещены на «Молотлэбе» везде. Открыв его, Рик вытащил несколько плоских металлических пластин с замазкой на одной стороне, а потом и крупные пластины похожего на резину пластыря. И взглянул на Бейкера, ожидая указаний.

– Борт не пробило, – проговорил Джонни. – Нас продраило песком. – Он наморщил лоб, уставившись на приборную панель. – Значительная часть солнечных батарей уничтожена. Петр, закройте объективы всех приборов оптического наблюдения. Побережем их для близкой дистанции.

– Есть, – последовал ответ.

Деланти стоял наготове с «противометеоритным пластырем» – на всякий случай.

– Все зависит от того, насколько велико ядро, – крикнул с дальнего конца кабины Петр Яков. – И нам еще нужно точно оценить, какую площадь занимает твердое вещество. Думаю, существует высокая вероятность того, что на Землю – и на нас самих – обрушится дождь из гравия, а то и чего-нибудь похуже.