Семь братьев для Белоснежки - Екатерина Слави

Егор отстранился от нее, и Алена почему-то почувствовала сожаление. Она смотрела ему в спину, пока он не скрылся в своей комнате.

Алена не понимала, почему у нее так колотится сердце, почему в голове полная сумятица и почему внезапно хочется плакать.

«Что за глупость? — спрашивала она себя, по-прежнему глядя туда, где исчез Егор. — С чего мне плакать?».

Но плакать хотелось все сильнее. И сердце сжималось сильнее. Все ее существо как будто съежилось изнутри. И Алена вдруг с удивительной ясностью поняла, что причиной ее состояния был Егор. Не его слова или поведение — он сам. Он, весь целиком, был виноват в том, что ей сейчас тяжело дышать и без какой-либо разумной причины хочется плакать.

«Это что, я… — Алена потрясенно таращилась прямо перед собой, не зная, верить себе или нет, — влюбилась в него, что ли?»

Сердце внутри сделало кульбит, словно пыталось вырваться из грудной клетки. Алена схватилась руками за перила и сделала глубокий вдох.

«Идиотка, а? — мысленно спрашивала она саму себя. — Совсем того? Что на меня нашло? Если так приспичило влюбиться, то надо было тщательнее выбирать. В этом доме полно мужчин: «В нашем каталоге только элитные образцы»… Даже зараза златовласка — лучше, чем… Хоть он и зараза, конечно, и малолетка… Но Егор?.. Я спятила?»

Но всего лишь от того, что она сейчас мысленно произнесла имя Егора, внутри все опять завязалось в узел.

«Егор»…

«Дура, дура, дура!» — внушала она себе.

«Егор»…

«Перестань, прекрати!»

«Егор»…

— Это просто временное помешательство, — пробормотала она уже вслух. — Меня надо подлечить — и все пройдет.

Алена бросилась к себе в комнату. Подошла к столу, взяла зачем-то в руки прислоненную к настольной лампе зеленую лягушку — подарок Егора, — и забралась с ней на кровать. Села, прижав колени к груди, крепко сжала в объятьях нелепую игрушку, зажмурилась и зачем-то, словно одержимая, начала шепотом повторять:

— Егор…

«Дура, дура, дура».

— Егор…

«Перестань, прекрати!»

— Егор…

«Вылечите меня. Кто-нибудь…»

— А ведь я тебя предупреждала, — прозвучало рядом.

Алена мгновенно пришла в себя и подскочила на кровати. Огляделась — никого. Призрака в белом платье не было видно, равно как не ощущала Алена и тяжелого давления, которое всегда сопровождало его невидимое присутствие.

Алена совсем забыла про Аглаю! А ведь она все это время была здесь. Видела, что Алена не в себе, слышала, что она бормочет, как ненормальная, — и все сразу поняла!

У Алены похолодело под ложечкой, когда она вспомнила прозвучавшую в голосе Аглаи холодную угрозу.

— Что же я наделала? — растерянно пробормотала девушка.

Она снова шла сквозь лес. Вековые деревья то преграждали ей путь, то расступались, пропуская вперед. Голос леса манил ее. Земля вела своими тайными тропами. Углубляясь в лес все дальше и дальше, Алена наконец вышла к озеру. Вода стелилась перед ней огромной круглой скатертью — гладкой и белоснежной. И в этой молочной поверхности не отражалась ни она сама, ни деревья, ни небо. А в отдалении, в самом центре, стоял над озером густой туман.

Алена помнила: что-то в прошлый раз помешало ей дотронуться до белой глади озера, поэтому не торопилась протягивать руку. Хотя желание приблизиться было велико. Охваченное кольцом земли, не похожее ни на что, виденное ею за всю жизнь, озеро завораживало ее. Как будто в этих белых водах и вправду жило колдовство: незримое, могущественное, живущее по своим законам, которые, возможно, намного древнее законов человеческих.

Почувствовав, что она не одна, Алена оторвала взгляд от молочной глади и, оглядевшись, на несколько мгновений почти перестала дышать.

Они не выходили из леса, стояли на самой его границе по всей окружности озера. Множество пар глаз: желтых, красных, черных — смотрели на незваную гостью. Алена сразу почувствовала: перед ней не обычные лесные жители, а зловещие духи, такие же могущественные, как и та сила, которая дала им второе рождение в этом лесу. Их звериный облик не мог обмануть ее.

Каким-то образом, как это часто бывает во сне, Алена знала, что сейчас они только наблюдают за ней со стороны и не станут приближаться. Они пришли, чтобы показать ей, что защищают это место — показать, что здесь она в их власти.

Краем глаза уловив движение, Алена посмотрела вперед и увидела, что туман над озером рассеивается. В том месте, куда ей ни за что не доплыть, было что-то скрыто от чужого взора. Алена, затаив дыхание, наблюдала, как завеса тумана открывает неясные еще очертания. Она вот-вот должна была увидеть, что скрывается там — посреди озера. Но тут Алене вдруг почудилось, что откуда-то позади ее зовет чей-то голос, и… проснулась.

Было еще темно. Алена приподнялась на локтях, увидела сидящую на постели в позе сфинкса черную кошку, которая невозмутимо смотрела на нее фосфорицирующими в темноте глазами, и снова откинулась на подушку.

Она помнила, что ей снилось Белое озеро. Во сне оно словно сошло с обложки сборника легенд, принесенного Родионом, — и немудрено, ведь как оно выглядит на самом деле, Алена не знала, потому что никогда там не была.

Ощущения от сна у Алены остались нехорошие. Она вдруг поняла, что если в реальности это место похоже на ее сновидение, то у нее нет ни малейшего желания бывать там. Впрочем, реальность наверняка не имеет ничего общего с ее сном. Скорее всего, Белое озеро — это самое обыкновенное озеро в лесу. Возможно, из-за каких-нибудь природных явлений, имеющих вполне логическое пояснение, вода кажется слишком светлой — всего лишь. А сон… Сон был навеян легендой — страшной сказкой о мстительных духах, вот и все. Вот только почему-то он снится ей уже второй раз подряд, засыпая, думала Алена.

Проснувшись во второй раз уже утром, она и думать забыла о Белом озере из сна — у нее были проблемы гораздо важнее.

Натянув одеяло до самых глаз, Алена моргала и пялилась в потолок, спрашивая себя: как ей теперь быть?

Во-первых, она боялась увидеть Егора. Может быть, ей вчера все показалось? Невозможно, чтобы она и вправду в него влюбилась. Она ведь не рехнулась, чтобы сделать такую глупость? Наверняка она решила так под влиянием момента. Алена вчера чувствовала себя растерянной, немного одинокой, когда осознала, что папа уже не может принадлежать только ей, что теперь он счастлив, у него есть любимая женщина, а Егор чуть ли не впервые говорил с ней по-доброму. Сказал именно те слова, которые ей нужно было услышать — вот она и поддалась эмоциям. Но нельзя сразу вот так с бухты-барахты решать, что влюбилась. Тем более что Егор явно совсем не тот человек, в которого ей стоит влюбляться.

А во-вторых… Была еще Аглая. Сейчас Алена не чувствовала ее присутствия. Не только в своей комнате — Аглаи не было в доме. Она снова куда-то пропала, как это уже случалось прежде. Почему-то это обстоятельство после угроз призрака дома Каффа, Алену только сильнее обеспокоило. Куда отлучается Аглая? Что это означает?