Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II - Жоубао Бучи Жоу

удалось обрести телесную оболочку, он дни напролет только и делал, что пил да обжирался. Этот князь ел, когда сидел, когда лежал, когда шел и даже когда справлял большую нужду[116.5]. Даже когда он был так завален работой, что не успевал писать доклады Владыке Ада, рядом с ним всегда стояли два человека, один из которых растирал чернила и готовил бумагу, а другой нарезал фрукты и кормил его пирожными.

Вот так этот писаный красавец в расцвете сил, от рождения наделенный прекрасными внешними и духовными данными, превратил себя в заплывшего жиром толстяка[116.6]. И вроде при такой хорошей духовной основе он не должен был так растолстеть, тем не менее это случилось, и его несравненная красота была утрачена. Тогда Четвертый Князь приказал убрать из его резиденций все зеркала, чтобы они не отражали его истинную внешность, напоминая о том, что он потерял. С того дня появились два слова, которые этот Призрачный Князь ненавидел больше всего на свете: «жирный» и «полный»… Говорят, что некогда у него была прекрасная наложница, которая решила порадовать его песней. И начиналась эта песня с многократного повторения трех слов: «полный месяц изогнулся, полный месяц изогнулся, полный[116.7]...»

Она подавилась последним словом, потому что Четвертый Князь лягнул ее ногой в грудь и принялся бранить:

— Полный, полный, полный! Хватило бы спеть про его жирноту дважды, но ты решила повторить и в третий раз. Думаешь, этот князь не понял, что своей песенкой ты хочешь публично унизить его достоинство?! Слишком уж ты дерзкая, наглая тварь!

Хотя демоны-носильщики и выглядели мужественно, но все же никто из них не осмелился погнаться за беглецами. Они стояли, повинно склонив головы перед оскорбленным Четвертым Князем до тех пор, пока самый находчивый и сметливый из них не сказал:

— Наш князь так ловок и силен телом. Если он не смог угнаться за этими людьми, где уж нам их догнать?

Четвертый Призрачный Князь, наконец, справился с одышкой, и, оставив мысли о немедленном преследовании нарушителей, повернулся к своим слугам:

— Хм… а в твоих словах есть смысл… Хорошо, что вы трезво оцениваете свои силы. Ладно, тогда сделаем так, слушайте мой указ и передайте его другим: закрыть все ворота, опечатать барьерными чарами все стены резиденции, чтобы даже муха не вылетела отсюда.

Он сплюнул застрявшую между зубами виноградную косточку и голосом, в котором звучала затаенная обида, сказал:

— Вот и посмотрим, как далеко сможет убежать эта парочка.

Мо Жань и Чу Ваньнин были очень проворны, а внутри княжеской резиденции было очень много галерей и переходов, представлявших собой настоящий лабиринт, поэтому очень скоро преследовавшие их призраки остались далеко позади. Тогда они спрятались в узком темном проулке, чтобы перевести дух. Так как Чу Ваньнин был душой, он не чувствовал усталости после долгого бега, но Мо Жань был человеком из плоти и крови, поэтому, тяжело прислонившись к стене, он попытался отдышаться.

Выглянув из переулка, Чу Ваньнин удрученно сказал:

— Они опечатали всю резиденцию.

Мо Жань сделал глубокий вдох и беспечно помахал рукой:

— Это не важно, Учитель. Как только ваша душа войдет в духовный фонарь, мы сразу же вернемся в мир живых, и этот князь никак не сможет воспрепятствовать этому.

Чу Ваньнин еле заметно кивнул головой, но почему-то морщинка беспокойства между его бровями так и не разгладилась. Однако Мо Жань не обратил на это внимания. Поспешно вытащив фонарь из мешочка цинькунь, он про себя прочитал заклинание. Золотой свет внутри духовного фонаря пару раз вспыхнул и сразу угас, а вторая земная душа Чу Ваньнина так и осталась стоять перед ним.

— В чем дело? — испугался Мо Жань. — Почему ничего не случилось?

Чу Ваньнин еще сильнее нахмурился. Печально вздохнув, он сказал:

— Я так и думал. Внутри магического барьера дворца заклинания перемещения не действуют. Боюсь, только покинув стены этой резиденции, мы сможем вернуться в мир живых.

Выслушав его слова, Мо Жань прикусил губу. В его взгляде горела все та же решимость и упрямство. Помолчав немного, он хрипло сказал:

— В любом случае я вытащу вас отсюда.

Чу Ваньнин взглянул на него:

— Не стоит слишком спешить. Территория резиденции огромна, призрачной страже нелегко будет найти нас, но здесь нет ни еды, ни воды. Мне это без надобности, но тебе так долго не продержаться.

Улыбнувшись, Мо Жань сказал:

— Я могу и поголодать, с детства привык.

Спустя время, дождавшись, пока в окрестностях все утихнет, они вышли из переулка и пошли по пустынной дороге из серо-голубого известняка. Погрузившись в холодный свет луны, словно два утопленника в прохладную воду, они шли плечом к плечу: у одного была тень, у другого — нет.

Мо Жань вдруг сказал:

— Учитель.

— …

— Только что там, у ворот, я был оскорбительно груб. Простите меня!

Чу Ваньнин на секунду застыл, словно громом пораженный, а затем, быстро спрятав холодный блеск в глазах за ресницами, безучастно ответил:

— Ничего страшного.

— Сложившаяся ситуация вынудила меня говорить непочтительно… я преступил границы допустимого. Простите меня!

Чу Ваньнин: — …

— Еще неправильнее было утверждать, что мы женатая пара. И все же, надеюсь, вы простите меня!

Чу Ваньнин вдруг остановился и голосом, что был холоднее льда, сказал:

— Сколько еще ты собираешься извиняться? Неужели твоего хваленого красноречия не хватает ни на что другое?

— Другое? – сердце Мо Жань забилось чаще, он серьезно задумался и через какое-то время, осторожно подбирая слова, сказал. — Тогда… я правда очень сожалею?

— …

Раздраженно взмахнув рукавом[116.8], Чу Ваньнин пошел вперед.

Бедный Мо Жань так и не понял, чем опять мог навлечь на себя его гнев, однако не стал настаивать на продолжении разговора, боясь разозлить Учителя еще больше. В недоумении почесав затылок, он просто послушно пошел следом.

— Учитель.

— Хм?

Мо Жань не смог долго молчать и не удержался от вопроса:

— А в прошлом вы… не переживали предопределенной судьбой встречи[116.9]?

Чу Ваньнин остановился и повернул голову:

— Почему ты спрашиваешь?

— Здесь, в Призрачном Царстве, я нашел еще одну вашу земную душу. Я хочу сказать, что у вас на одну душу больше, чем у других людей… До этого в Шатре Шуньфэн я лично встретился с Чу Сюнем и спросил, как это возможно. Он ответил, что если у человека более, чем три души, возможно,