Железное сердце - Дженнифер Доннелли

Тогда ее мольбу услышал Король Воро́н. И откликнулся – только он, единственный. Больше ей никто не помог.

Девочка в зеркале прижала ладони к стеклу. То же сделала и Аделаида.

Потом она повернулась к зеркалу спиной и взяла яблоко.

Пугало болталось на деревянном шесте, словно труп.

Голова упала на грудь. Одна рука повисла, другая, все еще привязанная к поперечине, показывала на восток – туда, откуда пришли Софи, Уилл и Арно.

«Будто гонит нас прочь», – подумалось Софи.

Они прошли мимо пугала, миновали обветшалую церковь и оказались на деревенской улице, вдоль которой выстроились рахитичные домишки. В окнах болтались грязные занавески; из-за них выглядывали изможденные лица. У ворот тявкали тощие собачонки. Дети, худые и серьезные, – волосы немыты, под глазами залегли тени, – стояли в дверях. И дети, и взрослые, и собаки были бледными, как застиранное белье, с которого давно сошла краска. Софи и ее друзья подходили к Шаденбургу – старинному городку с крепостной стеной, последнему на пути в Ниммермер. Ночевать они собирались в лесу, а сюда зашли купить провизии на ужин – это была идея Арно.

– Больше не могу видеть кроликов, – заявил он и начал перечислять все, что можно купить на ужин: бутылку хорошего вина, три стейка, свежий хлеб, масло, картошку, чтобы запечь в костре, сыр и фрукты.

– Тебя послушать, так прямо тайная вечеря получается, – буркнул Уилл.

Это были его первые слова за много часов. Он не раскрывал рта с тех пор, как они ушли из мавзолея Штауфензее.

– А чем не тайная? И может статься, последняя, – философски заметил Арно. – Так что захватим еще тортик, шоколадный. Я знаю тут один ломбард, где можно выгодно заложить колечко-другое.

Уилл предложил заложить жемчуг, который дала бабуля, но Арно и слышать об этом не хотел. Между тем они уже подходили к восточным воротам городка. Шагах в пяти от ворот Уилл вдруг остановился.

– Мне надо кое-что тебе сказать… – обратился он к Софи.

Та поглядела на него вопросительно. Уилл сначала открыл рот, потом закрыл, скорчил гримасу. Софи знала, что он не большой мастер говорить. И видела, что ему трудно найти нужные слова.

– Зря я сказал то, что сказал. Тогда, в солдатском лагере, – наконец выпалил он.

Арно посмотрел на них – его любопытство явно было задето.

– А что ты сказал? – спросил он и, вынув фляжку, сделал изрядный глоток.

– Он сказал, что ненавидит меня, – ответила Софи и поморщилась: вспоминать об этом было неприятно.

Арно шумно выплюнул воду.

– Так прямо и ляпнул?

Уилл покачал головой, явно расстроенный:

– Нет, не так. Я сказал: «Презираю». Вот что я сказал.

– А, ну это, конечно, совсем другое дело, – фыркнул Арно.

– Прости меня, Софи. Я свалил тебя в одну кучу со всеми, кто еще есть во дворце. А ты совсем не такая, как королева, – серьезно произнес Уилл.

– Вот именно это и хочет услышать каждая девушка – что она вовсе не похожа на спятившую тираншу, – сказал Арно.

Уилл внимательно посмотрел на Софи – по всей видимости, надеялся, что от его слов ей стало легче. Но легче не стало. Наоборот, теперь ей было еще больнее.

Софи печально улыбнулась:

– Ты утешаешь себя, Уилл, а не меня. Думаешь, что я скоро умру. Вот почему ты решил сказать мне это. Ведь другого шанса может не быть, а ты хочешь очистить свою совесть прежде, чем меня не станет.

Уилл посмотрел на нее с обидой.

– Нет, причина не в этом, – торопливо заговорил он. – Совсем в другом. Просто бабуля говорила… ты, ты ведь принцесса…

Арно покрутил в воздухе пальцем – мол, говори же быстрее.

– А я? Я… ну, я же не…

– Что ты? Не принцесса? – съязвил Арно.

– Да, – повторил Уилл, беспомощно переводя взгляд с Софи на Арно и обратно. – Я не принцесса… – Он умолк, залился краской и отвернулся.

Вид у него стал до того беспомощный, что Софи почти сжалилась над ним.

Но не Арно.

– Софи, идем, – сказал он, беря ее руку. – Уилл, помолчи, а?

В неловком молчании они прошли стрельчатую арку ворот и сразу очутились посреди города. День был базарный, и на улицах толкались фермеры с товаром.

Софи в жизни не была в таком мрачном месте. Со всех сторон ее обступили серые каменные дома. Они стояли, устало подавшись вперед всеми своими этажами, едва не соприкасаясь мансардами. Мимо трех путников шли серые люди: мужчины в серых суконных штанах и куртках, женщины в серых платьях и шалях из серой шерсти. Их лица и те были серыми. Казалось, все в городе, включая жителей, состоит из пепла. Софи даже подумала, что если бы сейчас поднялся сильный ветер, то город развеялся бы, как морок.

Неулыбчивые фермеры, скупо перебрасываясь с покупателями грубоватыми словечками, меняли картошку, капусту, замученных кур и мелкие рябые яблоки на замызганную серебряную монету. В дверях лавок и трактиров стояли вышибалы, здоровые дядьки со скрещенными на груди руками, которые мрачно оглядывали прохожих – одним кивали, при виде других сплевывали себе под ноги.

На каждой крыше, на коньках и вокруг дымовых труб, сидели вороны. Одни устроились повыше – на башенках и шпилях, – другие, наоборот, поближе к людям – на карнизах, но и те и другие зорко следили за тем, что происходило на улицах. Особенно внимательно они разглядывали Софи.

– До чего гадкое место, – буркнул Арно и поднял воротник, хотя было совсем не холодно.

Он нашел ломбард, где получил хорошую цену за кольцо с изумрудом. Поделив на троих деньги и определив, что должен купить каждый, он сказал Софи и Уиллу:

– Давайте разойдемся, купим все, что нужно, а через полчаса встретимся у западных ворот. Так мы скорее выберемся из этого проклятого города.

Уилл и Софи согласились и пошли каждый в свою сторону. Зара увязалась за хозяйкой. Скоро Софи увидела прилавок булочника и купила ковригу хлеба. Потом набрела на лавку с разными вкусностями и взяла там шоколадный тортик. Последними в ее списке были фрукты.

Улица, по которой шла Софи, все время петляла, сужаясь с каждым шагом. Прилавки с товарами, люди с кошелками, возы и тележки с поклажей все теснее сдвигались вокруг нее. Софи приглядывалась к овощам и фруктам: хотя и не серые, как все в этом городе, они были какими-то блеклыми, точно линялыми. Ей хотелось яблок, но те, что попадались на глаза, были до того кособокими и подгнившими, что во рту стало кисло.

Скоро Софи обнаружила, что дошла уже до западных ворот, а фруктов так и не купила. Она потопталась, оглядываясь в поисках Уилла или Арно, но те, видно, еще не закончили с покупками. Зато ей в глаза вдруг бросилось что-то красное, выглядевшее особенно ярким на сером фоне. Фермерша в соломенной шляпе, краснощекая и улыбчивая, стояла за лотком в узком проулке. На лотке лежали яблоки: круглые и красные. Софи сразу решила, что их-то она и купит. Все равно Уилла с Арно еще нет, надо же чем-то занять время до их прихода.