Невидимые знамена - Кира Измайлова

– Ах, гостья, – протянул Ергар. – Ну, раз она гостья, так тем более, пусть отойдет в сторонку, а ты иди сюда!

– Я ничего плохого ей не сделаю, – закипая, произнесла Шура. – А сами хороши! Ребенок торчит один-одинешенек на башне, там холод и ветрище сумасшедший! Вот простудится, будете знать!

– Я не простужаюсь, – фыркнула Ерхая, но Шура не обратила внимания на ее слова.

– Вам за ней следить велели? – продолжала она. – Ну так вот, плохо вы за девчонкой смотрите! Если бы там не я оказалась, а кто другой, так дело могло иначе обернуться!

Наверно, братья хорошо понимали, как именно могло повернуться дело, потому что, быстро переглянувшись, склонили лохматые головы.

– Ты была с теми, кто пришел с юга? – спросил Ергар.

– Да, – ответила Шура. – Так вышло.

– Тогда идем с нами, – велел он, – и лучше отпусти Ерхаю.

– Я ее не держу, – хмыкнула она, – это она меня держит!

– Ерхая… – начал мальчик, но та опередила:

– Я поведу гостью! А ты меня даже догнать не можешь, а туда же…

– Ты не волнуйся, – сказала Шура. – Я ее не трону. Она же маленькая совсем.

– Можно подумать, людям Света есть до этого дело! – скривился второй мальчишка. – Но идём! Следуй за нами, и если ты хоть что-то сделаешь Ерхае, то пожалеешь!

– Можете не предупреждать, – буркнула Шура, а девочка сильнее стиснула ее ладонь.

– Они злые, мои братья, – доверительно сказала она, – но это потому, что они за меня боятся, а сами еще маленькие и ничего не могут сделать. Вот вырастут и станут добрыми, как папа! Ты на них не обижайся…

– Я не обижаюсь, – усмехнулась Шура. – У меня у самой три брата, я привыкла!

Лестница все кружила и кружила, уводя вниз, один из близнецов шел впереди, взглядывая через плечо, второй позади, Шура чувствовала его пристальный взгляд.

– Уже почти пришли, – сообщила Ерхая, видимо, чувствуя ее нетерпение. – Вот еще два пролета, и будем на месте!

Не то чтобы Шура очень торопилась оказаться среди незнакомых людей, но… Что же, торчать в одиночестве на башне, что ли? Холодно, между прочим, и одежда никак не сохнет, трава кьян не действует… В ботинках хлюпает вода, мокрая ткань липнет к телу, словом, гадость! Тут уж лучше отвлечься на что-нибудь. Опять же, неизвестность хуже всего!

– Вот мы и на месте! – сказала девочка, останавливаясь.

Остановилась и Шура – глазам ее открылся просторный зал, полный людей. Во всяком случае, так ей показалось сначала, и лишь потом она сообразила, что чужаков в черном тут не более двух десятков, и все они собрались в дальнем конце большого помещения, прислушиваясь к чьим-то распоряжениям. С большим удивлением Шура увидела среди них нескольких циклопов, только эти не походили на покойного Одноглаза, вечно унылого и зашуганного: закованные в тяжелые доспехи, они высились над людьми, спокойно поглядывая по сторонам. Глаза их прикрывали своего рода щитки, видимо, чтобы не выбило стрелой: человек без одного глаза еще проживет, а вот циклоп, увы…

Девочка пригляделась к тому, кто раздавал распоряжения, и не сразу сообразила, что он ниже остальных мужчин едва ли не на голову и намного уже в плечах, настолько властно он держался. И взрослые воины слушали его, как равного, кивали, переспрашивали что-то… Один жест, и они расступились: кто-то отправился прочь, видимо, исполнять распоряжение, кто-то отошел назад, а вот циклопы, наоборот, придвинулись ближе. Должно быть, они исполняли роль телохранителей.

– Ерхая, – произнес этот человек, и Шура удивилась, услышав ломкий юношеский голос. – Кого ты привела?

«Он еще несовершеннолетний, – вспомнила Шура, – Джамдир же говорил!»

– Гостью, – ответила девочка и, отпустив её руку, подбежала к высокому для своих лет юноше. – Её летящер принес!

– Летящер, значит… – протянул тот и взглянул, наконец, на Шуру в упор.

Он очень походил на младших братьев – то же некрасивое скуластое лицо, высокий лоб, твердый подбородок, длинноватый нос и большой рот. Черные прямые волосы небрежно связаны в хвост, пряди выбиваются и падают на глаза. А глаза… Серые, но не мрачные, а яркие-яркие, просто на удивление, с точечным черным зрачком, будто дырой в никуда!

Шура смотрела в глаза хозяину Нан Кванти и как нельзя более остро осознавала, что одежда на ней грязная и мокрая, с нее капает на узорные каменные плиты пола, словом, выглядит она отвратительно.

– Ты – Избранная? – спросил он спокойно. А что ему было волноваться, когда вокруг столько его воинов!

– Нет, – внезапно осипнув, ответила Шура. – Я… его подруга.

– Как ты здесь оказалась?

– Ерхая же сказала – летящер принёс, – осмелев, произнесла Шура. – По-моему, это тот самый, который… ну…

– Да, я видел тебя его глазами, – юноша сделал шаг ей навстречу, вглядываясь в ее лицо. – Ты выпустила летящера. Признаться, я был уверен, что ты – мальчик. Более того – сам Избранный.

– Ну спасибо! – нахмурилась Шура. Похоже, ее предположения оправдывались.

– Любопытно, – сказал вдруг он. – Зачем же ты отпустила летящера?

– Захотелось, – мрачно ответила девочка. – Может, и зря! Они, наверно, всех наших уже потопили?

Юноша чуть повернул голову, один из воинов приблизился, что-то шепнул, удостоившись короткого кивка.

– Отнюдь, – сказал он и усмехнулся. Оттолкнул сестру: – Ерхая, поди прочь. Вы двое, уведите её.

– Но брат!.. – начал было кто-то из близнецов, и тут же осекся под взглядом старшего.

– Приведите, – коротко скомандовал хозяин Нан Кванти, когда его братья и сестра покинули зал. Потом кивнул Шуре: – Не стой там, подойди ближе и не бойся.

– Я и не боюсь, – буркнула она. Еще не хватало, чтобы озноб от холода этот парень принял за дрожь испуга!

И их привели: Шура увидела Нитмайю и Тиррука, и остальных… Вроде бы все были живы, целы, только промокли и замерзли, но это же не смертельно!

– Шура! Живая! – дернулась к ней Нитмайя, но ее не пустили.

– Вот все, кто пытался проникнуть в замок, лэ Ерхайн, – негромко проговорил высокий мужчина в черном. – Мы рассчитывали увидеть намного больший отряд.

– Не все, – качнул головой тот. Он был ниже подчиненного, но все равно умудрялся смотреть на него сверху вниз. – Среди них нет Избранного, и нет мага. Или они утонули?

– Никто не утонул, – рапортовал тот же человек. – Диппеты сообщили бы, найди они чье-то тело, но они молчат.

– Я полагал, Избранного захватит летящер, который хорошо его запомнил, – задумчиво сказал юноша, – но оказалось, что летящер видел вовсе не Избранного, а его подругу, ее он и принес в мой замок. Но раз так, то где же сам Избранный?

Никто не собирался ему отвечать, Нитмайя скорчила презрительную гримасу, Тиррук нахмурился, а Шура решила, что не ответит, даже если ее будут пытать. Вот только что делать, если начнут пытать кого-то другого у нее на глазах?