Ночь соблазна - Барбара Пирс

— Мне надобно привести в порядок свои дела. Утром Жоржетта вызовет сюда моего стряпчего. — Уоррингтон отпустил руки Роуэна и Мауры. Отворачиваясь от нее и согнувшись пополам, он сильно закашлялся.

Маура поспешила к стоявшему у кровати приставному столику. На нем стояли несколько флаконов темного стекла, бокал и кувшин с водой. Она наполнила бокал и подала графу.

— Я пойду посмотрю: быть может, доктор Бэрк еще не успел уйти, — предложила она.

— Уже ушел, — сказала Жоржетта, входя в комнату. Встревоженная, она поспешила к постели больного. — Что случилось?

— Ничего, женушка. Я совершенно здоров, — сказал Уоррингтон, отодвигая поданный ему бокал, из которого успел отпить несколько глотков. — Я как раз собирался рассказать Роуэну и Мауре о том, что мы тут без них обсуждали.

— Тебе что-то нужно, отец? — спросил Роуэн, вытирая платком испарину, выступившую на лбу и висках графа.

— Обещание, — прошептал Уоррингтон. — Роуэн, мне надобно, чтобы ты дал слово: безосновательные обвинения в адрес Мауры со стороны твоего брата не должны помешать твоему решению жениться на ней. — Он посмотрел на графиню. — Я желаю, чтобы вы с Маурой соединили свои судьбы.

— Твои тревоги излишни, отец! — воскликнул Роуэн, схватил Мауру за руку и привлек ее к себе. — Маура согласилась стать моей женой.

— Роуэн!

Ничего подобного она не говорила. Пока они ехали в экипаже, Роуэн уверял ее в своих чувствах, но Маура и слова не сказала о том, что согласна выйти за него замуж. Он был обижен ее холодностью, однако согласился подождать еще.

— Немедленно! — Уоррингтон весь дрожал от нового приступа сильной боли. — Если вы отправитесь немедленно, то сможете пожениться уже через несколько дней. В Шотландии.

Бежать в Гретна-Грин?[26]Маура попыталась справиться с нахлынувшим на нее чувством страха и растерянности. Она и так мало могла распоряжаться своей будущностью, а теперь с ней и вовсе перестали считаться.

— Я не могу вступить в брак без благословения родителей. — Она беспомощно посмотрела на Роуэна, умоляя его понять ее чувства.

Жоржетта обняла ее за талию.

— Твои родители все поймут. Они много лет видели, как вы с Роуэном увиваетесь друг за другом. В последнем письме к сестре я предуведомила ее, что по возвращении из Индии их, вероятно, будут ждать добрые вести.

— Вот мое последнее желание, Маура, — сказал граф, с трудом переводя дыхание. — Я всегда относился к тебе как к дочери. Окажи мне уважение, сделай так, чтобы мечта моя сбылась. Возвращайся к моему смертному ложу, став женой моего сына.

Роуэн с силой сжал пальцы Мауры. Он без слов предостерегал ее, чтобы она не усугубила состояние старого графа, идя наперекор его последней воле. Маура глубоко, вздохнула и кивнула.

— Я стану женой вашего сына.

Эверод выпрыгнул из коляски первым. Быстрыми шагами он взбежал по ступенькам к парадной двери отцовского особняка. Дверь была заперта, но это не могло его остановить. Он не раз перелезал через садовую ограду в надежде повидать Мауру. Не так много часов прошло с того мгновения, когда он по-хозяйски вошел в этот дом и проследовал его коридорами до ее двери.

Он наследник Уоррингтона, но во всем доме помнила об этом, кажется, одна только Маура. Уже много лет она была влюблена в него. А он все это время презирал ее. Когда он подошел к ней в книжной лавке, она испугалась, что он обидит ее. И все же она заставила себя преодолеть неприязнь и попробовать достучаться до того юноши, которого когда-то любила. Его побуждения в отношении Мауры отнюдь не были столь же благородны, и все же именно ему она преподнесла в дар свою невинность.

Это была единственная ее драгоценность, которую она могла принести ему в жертву. Она отчаянно рисковала, доверяясь мужчине, который не так давно собирался похитить ее невинность лишь для того, чтобы посмеяться над ней.

И чем же он отплатил ей за доверие? Он позволил своему гневу и ревности к Роуэну довести себя до того, чтобы публично опозорить единственную женщину, которая любила его безоглядно, со шрамом и прочими недостатками.

Маура любила его.

Когда Эверод понял это, он почувствовал, как теплеет у него на душе, в самых дальних ее уголках, которые он до той поры и не считал заледеневшими. Маура всегда любила его, просто она никогда не облекала это чувство в слова.

А если бы она это сделала, Эверод не поверил бы ей.

Любовницы шептали ему на ухо слова любви, и он отвечал им тем же, а вот теперь они все словно стали для него призраками, и он не в силах был припомнить их лиц. Ибо все, чего он желал, заключалось для него в трех простых словах.

И единственная женщина, которая заслуживала этих от души идущих слов, никогда не слышала их от него.

А поверила бы она мне, наберись я смелости их вымолвить?

Эверод почувствовал, что его догоняют друзья.

— Ты собираешься постучать? — спросил Солити.

Как и остальные, он устал и думал лишь о том, чтобы вернуться к жене и лечь спать.

Эверод сердито посмотрел на дверь.

Его братец собирается жениться на Мауре.

Черта с два!

Эверод с размаху пнул дверь ногой.

— Господи, Эверод! Я же сказал «постучать»! — закричал на него Солити, а Эверод тем временем навалился на дверь всем телом.

Под его напором дверь отворилась.

Эббот, престарелый дворецкий Уоррингтонов, услышал шум у парадной двери. Он покрепче ухватил трость, так, словно это была дубинка.

— Немедленно убирайтесь отсюда! Нам здесь гуляк не нужно!

Эверод выхватил трость из рук слуги и бросил ее Кэдду.

— Мы не какие-нибудь громилы, Эббот. Наденьте очки: я Эверод, наследник графа Уоррингтона. — И он посмотрел вглубь холла: не выглядывает ли Маура из-за какой-нибудь двери? — Я пришел за мисс Кигли.

Дворецкий растерянно нахмурился. Он разглядывал пятерых устрашающего вида джентльменов, соображая, как ему поступить.

— Мисс Кигли? Я…

— Кто там, Эббот? — послышался сверху холодный голос Жоржетты, и Эверод отступил на несколько шагов, чтобы разглядеть графиню.

Изящно держась одной рукой за перила, она снисходительно рассматривала всю пятерку.

— Тебя никто не звал, Эверод. Пока это все еще дом Уоррингтона. Ступай вон, иначе я велю Эбботу позвать ночную стражу.