Купание голышом - Карл Хайасен

– Чё-то староват он для твоего парня.

– Вовсе нет, – огрызнулась она.

– Ну, он сильный сукин сын, это да. Здорово мне врезал. – Тул задумчиво потрогал кадык.

– Он в неплохой форме для старикана, – согласилась Джои. – Слушай, а как звали твою жену?

– Джин. Джинни Сюзан ее звали.

– Скучаешь по ней? – спросила Джои.

– Уже нет. Как говорится, время лечит.

– Как по-твоему, мистер Перроне по своей жене скучает?

– Чё это? – спросил Тул. – Выкинул из дома все ее шмотки, все до единой.

– Но она же была красивая?

– Это он так грит, но, по-мойму, она, мож, на свинью была похожа, – пожал плечами Тул. – Мне платят не за то, чтоб я думал о всякой фигне.

– Ладно, мне пора, – сказала Джои. – Спасибо за беседу.

Тул, похоже, расстроился:

– А ты не можешь тут пооколачиваться, пока они не вернутся?

Она покачала головой:

– Лучше не стоит. У меня инструкции.

– У меня тож, – уныло отозвался Тул.

Пока это была наихудшая ночь в жизни Чарльза Перроне.

– Отблевался? – спросил шантажист.

Чаз вытер губы и старательно сплюнул за борт, пытаясь избавиться от мерзопакостного вкуса во рту. Он не понимал, как парень прознал про Реда Хаммерната. Это вторая гибельная новость, которую Чаз услышал в каяке. Первая – что шантажист и впрямь видел убийство Джои.

– Тебя удивляет, что я выполнил домашнее задание, – констатировал мужчина. – Рикка тоже удивилась.

«Он и о Рикке знает? – в тоске подумал Чаз. – Какой кошмар».

Он колотил себя по голове, стараясь выбить из нее неумолчный хор москитов. Чертовы твари словно пробурились через барабанные перепонки прямо в мозг. В темноте залива раздавались и другие тревожные звуки: громкие всплески, пронзительные крики птиц.

«Это ад, – сказал себе Чаз. – Я в аду».

– У твоего приятеля Хаммерната здоровущие сельскохозяйственные угодья на юг от большого озера, – продолжал мужчина. – Я так думаю, ты подделываешь результаты анализов воды – вроде как вода чистая. Экономишь ему деньги. И сколько он тебе платит? Ну, не считая нового «хаммера»?

Чаз отвернулся, ожидая очередной вспышки фонаря.

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь, – хрипло настаивал он.

– Да нет, я прекрасно знаю, о чем говорю. И ты тоже знаешь.

Чаз не мог разобрать выражение лица шантажиста, но отчетливо видел белый полумесяц его улыбки.

– Да, и к твоему сведению, юный Чаззи: Карл Ролвааг тут ни при чем. Я никогда в жизни его не видел, и молись, чтобы никогда не увидел.

Чаз подавил новый рвотный позыв. Он нагнул голову и подождал, пока позыв схлынет.

– А что там с поддельным завещанием? – спросил он у своих коленных чашечек.

– Каким-таким завещанием? – спросил мужчина.

– О господи.

– Если заблюешь мне каяк, домой сам поплывешь.

– Сейчас все пройдет, – пообещал Чаз. – Минуту. – До него дошло, что он даже не знает, куда плыть. Небо прояснилось, но сверкающие созвездия не обещали указать ему путь. Доктор Чарльз Перроне был столь же невежествен в небесных науках, сколь и в земных.

– Чье завещание? – еще раз спросил шантажист. – Твоей жены?

– Забудь об этом.

«Так значит, оно настоящее, – подумал Чаз, – тот документ, который показывал Ролвааг. Чек на тринадцать миллионов долларов на мое имя, и нужно только избежать камеры смертников».

– Допустим, я смогу наскрести деньжат, – сказал он.

– Допустим, – засмеялся шантажист. – Принесешь их в кейсе. А теперь перейдем к вопросам.

– Да ладно тебе, – сказал Чаз.

– Всего два. Во-первых, почему ты на ней женился?

«Обалдеть, – подумал Чаз. – Меня шантажирует сам Монтел Уильямс[46]».

– Потому что она мне по правде нравилась, – нетерпеливо ответил он. – Она была забавная, остроумная, отлично выглядела. Мне казалось, я готов остепениться.

Шантажист без предупреждения врезал ему веслом, плоской стороной аккурат по темечку. Чаз увидел весло даже во мраке – размытую радужную дугу. От удара Чаз застонал и рухнул вперед. Каяк закачался, но не перевернулся.

– Ты хотел, – произнес мужчина, – прогуляться под руку с клевой девчонкой, Чаззи. С девчонкой, которую заметили бы твои дружки, о которой бы они говорили, – женский эквивалент нового «Ролекса». Ты не женился, ты обзавелся аксессуаром.

Чаз медленно поднялся со дна каяка и занял прежнее положение – на коленях. Он ощупал череп и нашел растушую шишку. Между тем шантажист снова начал грести, будто ничего не произошло. На вид загорелый и крепко сбитый, но настолько старше Чаза, что того внезапный удар поразил. Таких поступков ожидаешь от юных горячих голов.

– Конечно, то, что она была богата, тебе тоже не мешало? – спросил мужчина.

– Я ни разу не попросил у нее ни цента, – запротестовал Чаз.

– Отсюда второй вопрос: какого черта ты выбросил ее в океан?

Чаз сглотнул, как издыхающая лягушка-бык. Он не сознается в преступлении.

– Я чувствую, ты собираешься провести ночь здесь, – протянул шантажист, – в гордом одиночестве.

– Если со мной что случится, денег не получишь.

Чаз вздрогнул от смеха мужчины.

– Постарайся понять, сынок, дело не только в деньгах. Я чертовски зол.

– Но ты ее даже не знал!

– Забавно, но у меня такое ощущение, что мы были знакомы. – Шантажист невозмутимо вынул весло из воды и ударил Чаза по лицу, не настолько сильно, чтобы сбить с ног, но достаточно, чтобы разбить нос.

– Твою мать! – заорал Чаз. Теплая струйка побежала у него между пальцев.

– Как видишь, – сказал шантажист, – я все это принимаю очень близко к сердцу. Расскажи мне, почему ты это сделал, и я отвезу тебя обратно.

– Я правда не могу.

– Чаззи, ну ты же сам знаешь, я в курсе того, что произошло. Я только хочу знать, почему оно произошло.

В этом был резон. Шантажист уже все знал, а Чаз не хотел, чтобы его снова били.

– Может, на тебе диктофон, – проворчал Чаз, зажимая ноздри, чтобы остановить кровь. Он говорил голосом мультяшной утки.

Ухмылка шантажиста вновь засияла в звездном свете.