Странный приятель - Егор Чекрыгин

Девушка сначала вздрогнула от внезапной боли, дернула ногой и попыталась изобразить кувырок назад через плечо с выходом на ноги. Но движение было недостаточно энергичным, и она застряла в нелепой позе, устремив попу и ноги к потолку.

– Весьма жалкое зрелище, – холодно прокомментировал сие действие строгий учитель, невольно ловя себя на том, что с трудом может отвести взгляд от этой попы и оголившихся почти по колени ножек. Конечно, в штанах даме фехтовать намного удобнее, но как можно настолько забыть о приличиях?

– Благодарю вас, сударь, – столь же холодно произнесла ученица, неловко поднимаясь с пола. – Искренне благодарю, что относитесь к занятиям со мной столь серьезно, не делая поблажек и скидок на то, что я женщина.

– С чего это вы решили, что я не делаю поблажек? – иронично приподняв бровь, осведомился Ренки.

– Сужу по своим прежним учителям… – отрезала ученица.

– Хм… Они оказывали вам весьма дурную услугу, внушая ложные представления о ваших возможностях. Смертельный поединок – это самый честный вид взаимоотношений двух человек. В нем недопустимы фальшь и притворство.

– Какая глубокая мысль, – усмехнулась Одивия Ваксай. – Сами придумали? А как же все те финты и уловки, которым вы меня обучаете?

– Всякий сколько-нибудь образованный человек знает, что слова эти принадлежат маэстро Вигаа – непревзойденному воину, чья слава сияет уже больше трехсот лет! Каждый из противников должен понимать, что оппонент хочет его убить. И знать, что враг пойдет ради этого на что угодно. Маэстро Вигаа в своем трактате «Смысл клинка» говорит, что обман противника – это всего лишь уловка, прием. Самую же страшную ложь мы слышим не от других, а внушаем себе сами. Совершенствование в искусстве владения оружием помогает нам избавиться от ложных иллюзий, фантазий и самодовольства.

– Это не тот ли маэстро Вигаа, – уточнила ученица, – что умер от чумной чесотки, ибо так боялся быть застигнутым врагами врасплох, что даже перестал мыться? Бедные его родственники и соседи! Полагаю, своей вонью он сразил не меньше народа, чем мечом!

– Ну у человека, одержавшего победу более чем в двухстах только официальных поединках, естественно, было много врагов, – стараясь не показывать смущения из-за столь неожиданной трактовки жизни одного из героев древности, важно ответил Ренки. – А ведь он был еще и ветераном четырнадцати войн и провел множество мелких схваток, не вошедших в описание его жизни…

– Ах да, кстати, – вдруг словно бы вспомнила о чем-то Одивия Ваксай, направившись в угол комнаты за своей рапирой, шагая при этом широким мужским шагом, а не семеня, как то и пристало бы приличной девушке. – Слышала, что вы уже предприняли попытки догнать своего кумира. Во всем городе только и говорят, что о предстоящей дуэли. Стоит ли мне в ближайшее время озаботиться поисками нового учителя или вы все-таки надеетесь победить?

– В любом случае, сударыня, – ледяным тоном ответил Ренки, которого невольно кольнула обида из-за той легкости, с которой ученица говорила о его замене, – по приказу полковника дуэль отложена на месяц. Так что, думаю, времени подыскать нового учителя у вас будет достаточно.

– Что там? – спросил оу Дезгоот, увидев, как к нему в кабинет ломится небольшая толпа волонтеров.

– О боги, опять началось… – печально вздохнул он, прочитав поданное прошение о разрешении дуэли и, повернув голову к недавно отошедшему от тяжкого недуга майору Олаанику, пожаловался: – Вечно так! Стоит этим щенкам собраться в кучку – и они неизменно затевают ссоры и драки.

– А что ты хочешь, Гаант, – ответил тот. – Это щенки бойцовых пород, а не комнатные собачки. Вспомни, какими были мы в их годы…

– Угу… – ответил полковник. – Только иной раз, когда я задумываюсь над тем, что куда больше благородных тооредаанцев погибает от рук других благородных тооредаанцев, чем от рук наших врагов, я почти готов согласиться с теми, кто предлагает вообще запретить дуэли. Хотя мне и страшно подумать, что станет с благородным сословием, коли дело защиты своей чести мы передадим в руки судейских крыс. Ну ладно… Итак, судари… Оу Ваагнар, вы в полку только третий день – и уже дуэль. Решили утвердиться подобным образом? Что ж, скажу я вам, у дуэлянтов громкая слава, но короткая карьера. На задир нельзя положиться. Теперь вы, оу Дарээка. Решили отметиться и на ристалище чести? А как там продвигается выполнение задания, что я вам поручил?

– Отряд почти полностью сформирован. Осталось только выменять одного парня из второго батальона, по слухам, он раньше был учеником аптекаря. Материалы закуплены наполовину. В этом городе можно достать не все. Мы сделали заказы купцам, они обещали подвести недостающее в течение месяца-двух.

– Про это, – строгим голосом сказал полковник, – я уже слышал вчера от лейтенанта Бида. И не могу сказать, что полностью удовлетворен услышанным. Я дал ему кое-какие дополнительные указания о том, что вам надлежит делать дальше…

– Но… – начал было возражать Ренки, однако, сообразив, о каком задании в действительности говорит полковник, резко умолк и, вытянувшись в струнку, отчеканил: – Приложу все усилия, господин полковник, чтобы выполнить ваши приказы!

– Вот-вот… – многозначительно заметил оу Дезгоот. – Приложи! Не хватает мне еще самому доделывать работу за разными сопляками, позволившими себя убить или ранить. Вашу дуэль, господа, я откладываю на месяц. И делаю я это по двум причинам. Первая – оу Дарээка действительно надо доделать работу, которую я ему поручил. А поручил я ее ему, потому что уверен, что только он и сможет ее сделать так, как надо… А второе – запомните: нынче идет война и приоритетное право вас убить сейчас находится в руках у кредонцев и ореданцев. Так что все ваши дуэли будут откладываться на месячный срок. А прожить месяц в ожидании поединка – это не то же самое, что, бросив вызов сгоряча, немедленно проткнуть своего соперника или заполучить его шпагу себе в печень. Это станет хорошим испытанием для ваших нервов, ну а я со своей стороны добавлю вам проблем. И надеюсь, что, глядя на вас, ваши приятели трижды подумают, прежде чем затевать очередную свару. Да, волонтер оу Ваагнар, с сегодняшнего дня вы переходите в подчинение капитан-интенданта оу Жаароока. И если он будет недоволен вашей службой, вы сильно рискуете покинуть полк вне зависимости от результатов дуэли.

– Значит так, ребятки, – довольно щурясь, сказал Готор. – Полковник дал добро пощупать кого-нибудь из наших приятелей. Но не Ваара и не купцов. Нужен кто-то помельче, однако знающий хоть что-то полезное. Но в то же время сделать это надо так, чтобы не привлечь внимания к себе. Дроут?

– Хм… – задумался опытный домушник. – Тут ведь это… Не все так просто. Местные тут «по закону» живут. У них между собой лад. Ежели чё – вопросы решают на общей сходке, у них даже «судья» есть. Тут ежели кого тронешь, с ходу все общества против нас подпишутся. Вот разве что… Есть здесь один хитрозадый – бумаги подделывает. Но сам не в «обществе бумажников», а сидит под купцами. Когда этот Ваар к нему захаживать начал, мы осторожненько так подрасспросили. Местные говорят, будто этот Фоат раньше чуть ли не при королевском печатном дворе ошивался. Но то ли проворовался, то ли еще чего, тока выперли его. А добрые люди подобрали и пригрели, увезли в эту глушь и к делу приставили, потому как фальшивки у него получаются очень убедительными.