Библейский Израиль. История двух народов - Игорь Липовский

Следующим шагом Давида (1000–968 гг. до н. э.) стало территориальное объединение северных и южных племен. Земли йевусеев с их главным городом Иерусалимом (Йевусом) вклинивались между Израилем и Иудеей, фактически разделяя две группы древнееврейских племен. Сами йевусеи представляли западносемитский аморейский народ, который был давним соседом и союзником южных колен, точно таким же, как, например, хивеи Шхема были для северных племен. Возвращение «дома Иакова» из Египта привело к возобновлению союзнических отношений с йевусеями. До завоевания Давидом Иерусалима Библия неоднократно упоминает этот город как принадлежавший или имеющий отношение к колену Йеуда. Например, в эпизоде, связанном с победой Давида над Голиафом, говорится: «Взял Давид голову филистимлянина и принес ее в Иерусалим» (1 Цар. 17:54). Большинство историков считает это явным анахронизмом. Однако речь идет не об иудейском, а об йевусейском Иерусалиме, который был союзником южных племен и тоже участвовал в отражении филистимского наступления.

Совершенно иначе сложились отношения йевусеев с «домом Иосифа». Согласно книге Судей, колено Биньямин давно покушалось на земли йевусеев и пыталось захватить Иерусалим в период завоеваний Йеошуа. Не исключено, что еще раньше царь Абди-Хеба, правивший этим городом во второй половине XIV в. до н. э., жалуясь египетскому фараону на агрессивные намерения хабиру, имел тогда в виду именно племя Биньямин. Позднее возвратившиеся из Египта южные племена вместе со своими традиционными союзниками, йевусеями, воевали как против ханаанеев и филистимлян, так и против колена Биньямин. Однако Давиду уже было мало союзных отношений с йевусеями, и он захотел превратить этот анклав в центре древнееврейских племен в свою собственную вотчину, никак не связанную с племенными территориями северных или южных колен.

Сам факт очень быстрого и безболезненного штурма «неприступного» города, который якобы не могли завоевать в течение столетий, свидетельствует о том, что раньше, до прихода к власти Давида, южные племена не хотели сами и не давали другим захватывать своих союзников йевусеев. Не исключено, что внутри йевусейского Иерусалима находилась влиятельная партия сторонников «дома Иакова», которая облегчила переход города в руки Давида. Примечательно, что никакой мести победителей, резни осажденных или разгрома города не было и в помине. Йевусеи остались на своих местах и быстро стали интегральной частью племени Йеуда и его страны — Иудеи, что разительно отличается от жестоких наказаний, которым Давид подверг родственные Моав и Аммон. Йевусейское жречество слилось в дальнейшем с ааронидами и левитами. Некоторые историки полагают, что сам Цадок, первосвященник при дворе Давида, а затем и Соломона, происходил не из ааронидов, а из йевусейских жрецов, однако доказать или опровергнуть это утверждение не представляется возможным.

Новое объединение северных и южных племен и провозглашение Давида их царем, как и следовало ожидать, привело к войне с филистимлянами. Отныне Давид из опекаемого ими правителя превратился для них в главного врага. К сожалению, Библия очень скупо повествует о двух военных кампаниях, которые привели к освобождению объединенного царства от филистимлян. Вероятно, Давид колебался, какой тактики ему придерживаться — оборонительной или наступательной. Сначала он заперся в только что завоеванной крепости Иерусалима, но позднее опыт полководца подсказал ему преимущества активных действий, и он поспешил навстречу врагу. Исход обеих войн с филистимлянами решился под Иерусалимом, в долине, которая носила имя исконных жителей Палестины — Рефаим. Здесь, как никогда ранее, царю пригодилась служба у филистимлян и отличное знание особенностей их военной стратегии и тактики. Первое сражение закончилось настолько полным и сокрушительным разгромом филистимлян, что тем не удалось спасти даже собственных богов. Если во времена первосвященника Эли Ковчег Завета попал в руки филистимлян, то в этот раз филистимские боги стали трофеями армии Давида. Вторая военная кампания филистимлян закончилась для них еще более плачевно, чем первая. Израильская армия совершила глубокий рейд в тыл врага и, разгромив филистимлян, преследовала остатки их сил вплоть до города Гезера. Эти две победы не только освободили древнееврейские племена от унизительной зависимости от филистимлян, но и вообще положили конец экспансии этого народа в Ханаане.

Победа над самым опасным врагом упрочила положение Давида и позволила ему сделать Иерусалим не только политическим центром объединенного царства, но также и религиозным. Правда, для этого надо было перевезти туда главную святыню яхвизма — Ковчег Завета. Владение ею имело не только чисто религиозное значение, но и политическое, и материальное тоже. Ковчег и его хранители были обязательными участниками всех политических договоров и судьбоносных военных сражений. Присутствие этой святыни не только укрепляло авторитет власти, но давало и немалый доход всем, кто ее опекал. К священнической династии, которая распоряжалась Ковчегом, стекались как богатые пожертвования и военные трофеи племенных вождей, так и скромные приношения от всех северных и южных племен. Перемещения святыни были своего рода индикатором перемещения центра политического и религиозного влияния среди древнееврейских племен.

После смерти Моисея и раскола левитов Ковчег Завета достался той священнической династии, которая связала свою судьбу с северными племенами. Южные колена (Йеуда, Шимон и часть левитов), скитавшиеся еще несколько десятилетий по пустыне, оставались очень долго без этой святыни. Известно, что с момента завоеваний Йеошуа в Ханаане, Ковчег все время находился на территории северных племен: сначала в Гильгале, затем в Шхеме, некоторое время в Бейт-Эле, пока наконец не нашел свое постоянное место в религиозном центре Шило (Силом). В конце периода судей, перед смертью первосвященника Эли из Шило, Ковчег Завета попадает в качестве военного трофея к филистимлянам. Согласно библейской версии, филистимляне решили вернуть его обратно, опасаясь, что именно он навлек на них эпидемии и нашествия мышей. Но самое интересное, что они передают его не левитам из северных племен — прежним хозяевам, а ааронидам из южных колен — их соперникам. Напрашивается предположение, что это было сделано умышленно, чтобы поссорить две группы священнослужителей и обострить отношения между Израилем и Иудеей.

Из того, что сообщает библейский текст, видно, что политическая интрига филистимлян вполне удалась. Ковчег Завета был доставлен не просто в Иудею, а в Бейт-Шемеш (Вефсамис), городок, расположенный недалеко от территорий северных племен. Все, что произошло дальше, можно интерпретировать как столкновение между левитами южных и северных племен за право владения самой большой святыней яхвизма. Разумеется, носители традиции трактуют гибель людей иначе: «И поразил Он [Господь] жителей Бейт-Шемеша, за то что они заглядывали в ковчег Господа, и убил семьдесят человек из пятидесяти тысяч человек народа» (1 Цар. 6:19). Очевидно, своими силами жители Бейт-Шемеша не могли удержать Ковчег, да и не имели соответствующего религиозного центра для его хранения, поэтому обратились за помощью к другому иудейскому городу: «И отправили они послов к жителям Кирьят-Йеарима сказать: возвратили филистимляне ковчег Господа; придите, возьмите его к себе» (1 Цар. 6:21).