Дитя Бунта - Наталья Ракшина

Морни вообще был уверен в том, что в ближайшей перспективе с предводительницами Бунта и их ближайшими соратниками расправились бы физически. За ненадобностью, как с бросовым материалом…

— Над чем работал твой отец? Были ли какие-то особые проекты?

Сейчас этим тоже занимались ребята из службы безопасности Эльдендааля. Конечно же, в ночь резни оперативная группа уже побывала в маленьком доме Джеймса Барнетта на Морган Роуд. Искали тогда саму Айли Барнетт… Разумеется, был обыск, изъятие документов и сетевого блока. Женщина, с которой Барнетт жил несколько лет, госпожа Бэйли, была убита горем, шокирована всем происходящим и ничего толком не соображала. Ее допрашивали и в человеческой полиции, и в ОАН, но не столько о личности убитого вождя клана Барнетт, сколько о его дочери.

Теперь, в свете новых открывшихся обстоятельств, к этой теме пришлось вернуться. Джеймс Барнетт был главным технологом на предприятии компании «Морган Ойл» в Абердине, той самой, которая занимается как нефтедобычей на территории Шотландии и ряда других стран, так и обогащением сырья наномеханическими частицами. Такой путь переработки позволяет расходовать в сотни раз меньше углеводородов, чем это было нужно ранее существовавшим отсталым технологиям человека, на смену которым пришли эльфийские. До Сопряжения уже были изобретены максимально экологически безопасные виды топлива, но кто бы дал им ход, в этом странном мире, где большая часть экономики зиждилась на добыче природного сырья?!

Сейчас необходимость в таких количествах углеводородов отпала, но, несмотря на данный факт, Абердин был — и продолжает оставаться! — нефтяной и экономической столицей Шотландии.

К каким-либо секретным разработкам Барнетт отношения не имел, это ясно. Обычный уровень коммерческих тайн, не более того, скрывать там особо нечего. Елена Барнетт, работающая переводчиком в главном офисе транснациональной корпорации «Морган-Фринн Индастриз», не имела отношения к «Морган Ойл», она корректировала перевод технической документации других предприятий, ориентированных на азиатские рынки — на территории Светлых.

Я раскрыл ноут-блок, показывая Айли новые лица.

— Посмотри сюда. В конце января твой отец встречался вот с ним…

На дисплее высветился портрет улыбающегося Светлого эльфа.

— Кто это? Его лицо мне незнакомо.

— Журналист. Представитель светло-эльфийской диаспоры, Вилей Маб-Ридан. Работал на нашей территории долгое время, брался за самые разные темы и, кстати, отнюдь не такое орочье семя, как многие другие…

— Как ты сказал? «Орочье семя»? — рассмеялась женщина. — Не слышала такого выражения.

— Не ты одна не любишь репортеров, Dearg. — Уточнил я. — Под это определение подходит каждый третий, но Маб-Ридан был абсолютно объективен и честен.

В ее глазах засветилось грустное понимание:

— Был?

— Да. И тоже убит в эльфийском квартале Абердина, в числе первых жертв. Он жил там уже лет двадцать… На той встрече присутствовали еще двое людей: профессор Института биологических наук из Абердинского университета, Томас Мэтисон, и журналист издания «Scotsman», Прим. авт.: «Шотландец», (ирл.) Дуглас Макфи. И вот тебе задачка для невеселой арифметики: что такое могли обсуждать на встрече эти четверо, если три участника мертвы, кроме одного, который, похоже, хорошо спрятался? Или, возможно, тоже мертв…

Айли только головой качала:

— Мне не были знакомы Маб-Ридан и Мэтисон. Макфи — может быть, он дальний родственник моей мамы, Макфи — ее девичья фамилия. Но этого Дугласа я тоже не знаю. Зачем папе журналисты? А профессор биологии? Ты говоришь, он мертв?..

— Да. Вроде бы несчастный случай, удар током… Это случилось двадцать пятого февраля. Только мне непонятно, зачем профессор лично полез чинить проводку в подвале собственного дома. Сфера деятельности не та. Супруга и дочь говорят, что ничего из вещей не пропало, а вот ассистент профессора утверждает, что накануне его шеф распечатывал некий файл на бумаге, со съемного кристаллического носителя, а потом ушел домой с черной кожаной папкой приличной толщины. Такой папки в домашнем кабинете Мэтисона не нашлось, равно как пресловутого устройства для записей. Что ж там было, вот вопрос? Связано ли это с работой твоего отца? Вот совпадение: Дуглас Макфи исчез вечером двадцать пятого февраля, его коллеги ничего не знают о местонахождении, как и семья. Он объявлен пропавшим без вести.

Как ругался Морни, «горячие следы, …, давно остыли!» Но, несмотря на это, его команда работала круглосуточно, нанизывая на невидимый стержень новые и новые факты.

— Не представляю. Папа говорил, что работать надо на работе. Дома таким разговорам не место: они скучны, неинтересны и не должны отнимать время у близких. Что-то там было с консервацией сверхглубокой старой скважины на шельфе, но это все, что я слышала. — Задумчиво сказала Айли и тут же запоздало встрепенулась: — Так вы и за госпожу Бэйли снова взялись?!

— Она говорит то же самое, что и ты. — Я вспомнил записи бесед из полиции и ОАН. — Не волнуйся, эта тетушка, похоже, сама за кого угодно возьмется.

Да уж! В эльфийский Департамент внутренних дел чересчур активная дама проникнуть бы не смогла, но человеческую полицию достала по полной, когда в СМИ сообщили, кто отсутствовал в списке казненных…

Точки соприкосновения Джеймса Барнетта и Томаса Мэтисона могли касаться только одного: нефти. Профессор биологии занимался довольно узкой темой, о существовании которой я и не подозревал до всей этой истории: микробными сообществами нефтяных пластов. Я ознакомился с материалами, присланными Морни Эльдендаалем, а потом дал послушать Айли. Судя по сосредоточенному выражению личика, она была столь же далека от темы лекций Мэтисона, как и я сам…

«… Один из древнейших биоценозов Земли, погрузившийся на большие глубины вместе с органическими остатками».

«… Закрытая система, существующая в условиях затрудненного водообмена, не зависящая от солнечного света и атмосферного воздуха».

По правде говоря, с некоторых пор слово «бактерия» вызывало у меня только подозрение и неприязненные ассоциации. Я не задумывался над тем, что микроорганизмы могут приносить какую-то пользу.

Кажется, Джеймс Барнетт, потерявший во время эпидемии супругу, придерживался мнения, схожего с моим, но почему-то очень интересовался теми самыми бактериями, которые обитали в нефтяных пластах. В изъятом из его дома сетевом блоке, до недавнего времени пылившемся в хранилище вещдоков ОАН, нашлось немало информации на эту тему…

А ведь и в жизни самой Айли было одно весьма подозрительное пятно, которое обнаружилось в процессе следствия, и, вроде бы, легко объяснялось. На несколько дней она как будто выпала из жизни, судя по истории расчетов в платежных безналичных системах; истории эти хранятся на серверах до тех пор, пока жив владелец карты. По требованию эльфийского Департамента безопасности они могут быть проверены в любое время… Так вот, госпожа Барнетт финансово «отсутствовала» на территории Шотландии целую неделю. Кажется, этот пробел совпадал с наличием больничного листа, а потому не анализировался следователями подробно. Болела, сидела дома, никуда за пределы Острова Вереска не выбиралась, ибо для этого все же нужна виза, туристическая или рабочая. Вот только если нелегально?.. Ее сыну тогда было всего полтора года, и вряд ли она оставила бы его одного.