Звезды светят вниз - Сидни Шелдон

– Подгони машину ко входу, пожалуйста.

– Да, мисс Камерон.

Когда она спустилась вниз, двигатель автомобиля едва слышно пофыркивал.

– Куда едем, мисс Камерон?

– Сделай круг по Манхэттену. Хочу посмотреть, что я тут натворила.

– Простите, мэм?

– Я хочу осмотреть свою собственность, – раздельно сказала Лара.

Лимузин мягко тронулся с места. Остановки следовали одна за другой: торговый центр, квартал многоквартирных жилых домов, кондоминиумы. Далее маршрут пролегал мимо Камерон-сквер, «Камерон-Плаза», Камерон-центра к уродливому пока еще скелету «Камерон-тауэр». Глядя в окно, Лара думала о тех, кто живет и работает в этих новых, подчеркнуто элегантных зданиях. Мне удалось сделать этот город лучше. Удалось то, чего я хотела. Но почему не приходит чувство покоя? Чего недостает?

Она знала.

* * *

Утром Лара позвонила импресарио.

– Доброе утро, мистер Эллерби.

– Приветствую вас, мисс Камерон. Чем могу помочь?

– Я хотела узнать, где на этой неделе выступает Филипп Адлер.

– О, у него весьма напряженный график. Завтра вечером – Амстердам, оттуда он вылетит в Милан, затем – Венеция и... Вам назвать все пункты его маршрута?

– Нет, спасибо, этого вполне достаточно. Мне было просто интересно, благодарю вас.

– Всегда рад оказать услугу.

Лара прошла в кабинет Келлера.

– Говард, мне нужно в Амстердам.

Он удивился:

– У нас там какие-то дела?

– Так, появилась одна идея, – уклончиво ответила Лара. – Проверю и дам тебе знать. Распорядись, пожалуйста, чтобы мне подготовили самолет.

– Но Берт улетел на нем в Лондон, ты забыла? Созвонюсь, скажу пилоту, чтобы завтра был здесь.

– Самолет мне необходим сегодня. – Лара и сама удивилась той требовательности, что прозвучала в ее голосе. – Хорошо, возьму билет на коммерческий рейс.

Вернувшись к себе, она приказала Кэти:

– Отправляйся за билетом в Амстердам. Ближайший вылет.

– Да, мисс Камерон.

Дверь приоткрыл Келлер.

– Долго ты будешь отсутствовать? На носу ответственное совещание...

– Жди меня через день, может, через два.

– Хочешь, полечу вместе с тобой?

– Спасибо, Говард. В следующий раз.

– У меня был разговор с приятелем, сенатором из Вашингтона. По его словам, в правительстве ходит проект закона, который лишит нас почти всех налоговых льгот. Если закон примут, мы останемся без прибылей.

– Идиоты. Этим они загубят весь строительный бизнес.

– Да. Мой приятель будет голосовать против.

– Уверена, не он один. Закон – пустая затея, – сказала Лара. – Во-первых...

Зазвонил ее личный телефон. Лара безразлично посмотрела на аппарат. Звонок повторился.

– Ты так и не снимешь трубку? – спросил Келлер.

– Нет.

* * *

После пятого длинного гудка Пол Мартин положил трубку. Из головы не шли мысли о Ларе. Последнее время она как-то отдалилась, стала сдержаннее. Неужели появился соперник? Нет. Лара моя. Моей она и останется.

* * *

Полет самолетом авиакомпании «КЛМ» доставил Ларе удовольствие. Кресла в салоне бизнес-класса располагали к неге, стюардессы – само внимание.

Она была настолько возбуждена, что не обращала никакого внимания ни на напитки, ни на предложенную миловидной девушкой изысканную еду. Что я делаю? Кто меня там ждет? Скорее всего Фил будет слишком занят, чтобы уделить мне хотя бы час. Излишняя назойливость может испортить то немногое, чего удалось достичь. Но отступать уже поздно. Поздно.

По телефону Кэти заказала ей номер люкс в «Гранд-отеле».

– Думаю, он вам понравится, мисс Камерон, – с улыбкой сказал стоявший за стойкой клерк.

– Наверняка. Я слышала, сегодня вечером Филипп Адлер дает очередной концерт. Вы не знаете, где он состоится?

– Разумеется, знаю, мэм.

– Сможете принести мне билет?

– Почту за честь, мадам.

* * *

Не успела Лара войти в номер, как зазвонил телефон.

– Как долетела? – спросил Говард Келлер.

– Спасибо, отлично.

– Лара, я только что разговаривал с двумя банкирами по поводу сделки на Седьмой авеню.

– И?..

– Оба ухватились за нее обеими руками!

– Я это предвидела. – Она даже не попыталась скрыть своего торжества. – Начинай собирать команду – архитекторов, инженеров, пусть включаются в работу.

– Понял. Завтра перезвоню.

Положив трубку, Лара подумала: Чего бы я стоила без Келлера? С ним мне определенно повезло. Почему бы не найти для Говарда подходящую пару?

* * *

Предстоящий концерт всегда казался Филиппу Адлеру самым первым его выступлением. После утренней репетиции с оркестром он съел легкий завтрак и, чтобы отвлечься от мыслей о вечере, отправился в кинотеатр. И все же, глядя на экран, Филипп раз за разом повторял в мозгу комбинации клавиш, подсчитывал длину пауз. Пальцы автоматически выбивали на ручке кресла ритмичную дробь. Так продолжалось до тех пор, пока сидящий перед ним мужчина не обернулся и возмущенным шепотом не произнес:

– Не могли бы вы барабанить по собственному колену?

– Ради Бога, извините!

Поднявшись, Филипп вышел на улицу. Вокруг спешили по своим делам прохожие. Он рассеянно побродил по залам музея истории города, пересек Ботанический сад и неторопливо двинулся вдоль раскинувшегося на площади рынка.

К четырем пополудни Филипп вернулся в номер, чтобы немного вздремнуть перед концертом. Ему и в голову не приходило, что этажом выше томится в ожидании вечера Лара Камерон.

Ровно в семь Филипп подошел к служебному входу в «Концертгебоу», уютный старенький театр, находившийся в самом сердце Амстердама. По вестибюлю расхаживали первые, наиболее нетерпеливые его поклонники.

Он надевал фрак, когда в артистическую ворвался директор театра.

– Все билеты проданы, мистер Адлер, до последнего! Мы вынуждены отказывать десяткам людей. Если бы вы согласились задержаться на пару дней! Знаю, знаю, это невозможно, но я переговорю с мистером Эллерби...

Филипп его не слышал. Мысли были заняты музыкой. Смутившись, директор попятился к двери. Через мгновение в нее постучали.

– Маэстро готов, мистер Адлер.

Пора. Он вытянул вперед руки: пальцы чуть заметно подрагивали. Справиться с охватывавшим перед выходом на сцену волнением никогда не удавалось. То же самое ощущали и все великие – Горовиц, Рубинштейн, Серкин. В желудке ворочался холодный ком, сердце стучало. Почему каждый раз я должен проходить через эту агонию? Бросив последний взгляд в зеркало, Филипп вышел из уборной, размеренно прошагал по длинному коридору и начал подниматься по крутой лестнице, что вела на сцену. Последняя ступенька, в лицо бьет луч прожектора. Аплодисменты.