Наследие - Виталий Храмов

– Да ты прямо прыгун! – усмехнулся Марк. Зверек, как-то чудно посвистывая, карабкался по руке Марка ему на плечи, цепляясь острыми коготками.

– Отгрызет вам ухо, господин, – сказал староста.

– Ты отгрызешь мне ухо, Прыгун? – спросил Марк, поворачиваясь к грызуну.

Тот лизнул его в нос тонким и шершавым языком и послал теплую волну своих эмоций и мыслеобразов. А зверек-то не прост! Эмпат.

Марк развернулся и пошел дальше, поглощая скверну. И опять был удивлен – зверек не любил скверну, но с ощутимым удовольствием купался в Силе. В жесткой безликой и бесцветной Силе разрушителя.

А почва в этой скверной низинке была хорошая. Тут густо росли травы и кусты. Пусть и измененные, но – живые. Бил родник, накапливая воду в маленькое-маленькое озеро, берег которого был вытоптан лапами и копытами Тварей.

– Источник, – остановился Марк, указывая на родник, – испоганенный скверной. Но это – Исток Жизни. Тут нужен сильный клирик, владеющий Силой светлого бога. С Освященного Истока вода – волшебная. Поэтому место это и называется Журчи. Тут, наверное, Твари и Бродяги толпами ходят.

– Все верно ты угадал, господин маг, – опустил голову староста. – Тварей мы не в силах всех отогнать – осторожные и умные, а Бродяг изводим сразу. Иной раз Бродяги с трофеями бывают.

– Я сейчас отсюда всю скверну изгоню, а вот клирика вам искать – самим, – Марк закрыл глаза, сосредоточиваясь.

– А что его искать? – буркнул староста. – Жаб, беги, замолви словечко.

Староста хитро подмигнул парню, которого он назвал Жабом, но Марк этого не видел. Люди с интересом смотрели, озираясь, как воздух погани сгущался, темнел, полосами тянулся к магу, втягивался в него.

– Все, – улыбнувшись, сверкнув черным отсветом глаз, вновь ставших голубыми, сказал маг, – нет больше погани. Но если с клириком не поспешите, опять накопится скверна.

– Безумный Клирик сегодня же осветит родник. Он хоть и блаженный на всю голову, но – сильный! Бродяг изводит играючи! – ответил, улыбаясь, староста. Даже им, мужикам бездарным, были видимы изменения в низинке.

– Тут теперь чистое расти может? – тихо спросил у старосты один из мужиков.

Староста кивнул, ведя мага к городу.

* * *

Это был самый убогий городишко, какой только знал Марк. Валы от времени совсем просели. И совсем не были препятствием ни для кого, даже для тупых Бродяг. Брошенные поля скудно росли жесткой травой. Когда-то каменные стены города были пробиты в двух местах, башня осыпалась. И это – только с видимой Марку стороны. Ворот не было. Они так и взобрались на эту осыпь битых камней, так вот и попали в городишко.

Улицы были завалены грязью и камнями, в ямах и выбоинах – лужи. Заборы и ограды перекосились, от каменных домов остались только стены, а сами дома были завалены рухнувшими крышами, дворовые постройки также были в плачевном состоянии.

Они вышли на площадь. С одной стороны площадь подпирала прямоугольная башня, выгоревшая изнутри. С противоположной – развалины храма. А вот посреди площади, которую расчищали от обломков и мусора мужики такого же разбойничьего вида, как и сопровождающие Марка, была дыра в земле, над которой стояла деревянная конструкция из старых древесных брусьев, связанных простыми веревками. Воротина. Мальчишки, меняясь, крутили ворот, вытягивая из колодца корзины с сырой землей, высыпая ее в короба.

Староста поиграл в переглядки с мужиками на площади, они пообщались языком жестов, потом староста крикнул в дыру колодца:

– Властитель Агроном, к вам гость!

– Кто? – донеслось эхо.

Староста повернулся к магу, но Марк уже, растянув рот от уха до уха, стоял на коленях, отчего его зверек сбежал ему на поясницу, и кричал в яму:

– Агроном! Сын Агропрома? Ха-ха-ха! Вылезай, птица щегол! Сумрак за тобой явился!

Марк увидел удивление на лице старосты, но не придал этому особого значения. Староста сегодня много удивлялся.

– Не тот ли Сумрак, что собственноручно убил моих наставников? – донесло эхо из земли.

– Они и мои наставники были! И именно они и прислали меня к тебе. Выходи! С повинной головой я пришел!

– Знаю! Поднимайте!

Мальчишки навалились сразу втроем, но ворот проворачивали с трудом. Марк закрыл глаза, прочитал речитатив, отпальцевал нужную последовательность, влил Силу.

Когда он открыл глаза, на него смотрели ледяные глаза Ястреба, чумазого, как горняк – проходец шахт, но сильно подтянувшегося, возмужавшего, обросшего крепким мясом и пушистой, но сейчас – грязной, бородой.

Марк воткнул перед ногами Ястреба свой меч, встал на колени, склонил голову, убрал с шеи волосы и защиту доспеха.

– Прекрати, – процедил Ястреб, – тебе не идет лицедейство.

Потом Ястреб крикнул:

– Агапон! Сообрази нам перекусить и выпить! Маг с дороги голодный! Да и я с ним перекушу. И в дорогу меня собирай.

Староста бросил копье, которое направил на Марка, когда маг выхватил меч, поклонился, побежал.

– Агапон? – Марк сел на землю и рассмеялся. – Агроном, сын Агапона?

Ястреб протянул руку, Марк схватился за нее. Ястреб поднял Марка с колен и крепко обнял его.

– Рассказывай!

– Ты зачем сам? – спросил Марк.

– А почему нет? – удивился, даже остановившись, Ястреб. – Что я – не человек, что ли? Я – простой человек. Да и скучно мне.

Он пошел дальше, к башне, буркнув:

– А грязь земли отмывается всяко проще, чем кровь. Рассказывай, зачем пришел? Малыш писал, что прячешься от меня, а тут – сам заявился.

– Малыш теперь – маг скверны. И попал в лапы Пауков.

Ястреб замер в полушаге. Он так и стоял почти минуту, зажмурившись.

– Серый?

– Да.

– Проклятие игрушек богов. Перешло со Старых на нас, – кивнул Ястреб. Поднял голову, нашел глазами Агапона, крикнул: – Безумного Клирика мне найди!

– Его уже ищут, владыка!

– Владыка? – тихо спросил Марк.

– Да я, как навалял по шеям местным оборзевшим отморозкам, так для них – и князь, и бог! – отмахнулся от Марка Ястреб, подзывая жестом мальчишку с чаном воды.

– А что одни мужики?

– А баб соседи в рабство продали. Ну, не уроды?

– А что ты их в живых оставил?

– А вместо них придут лучше? Эти хоть пуганые. Как они воняли! Думали, что кольчуга дает им бессмертие. Ха! А что от переломов она не спасает забыли. Да и кольчуга, сама по себе, не научит тебя бою. Ладно, все это шелуха мелкая. Рассказывай, во что НАШИ вляпались?

Ястреб мылся, Марк рассказывал. Бледный мальчишка чуть не ронял чан из рук. Раскрыв рот, показывая этим обрезок языка. И это сбило Марка с мысли: