Лучезарный след - Елена Суханова

– То, что вы, Вьюжина, внезапно стали широко известны, не даёт вам права спать на моих лекциях!

И опять направленные отовсюду взгляды.

Я ощутила некоторое духовное родство с Забытыми. Добрыня говорил, что его раздражает, когда все смотрят. Вдруг народилась мысль: а не спрятаться ли мне в Прилучье? В порядке бреда, конечно. Ни в какое Прилучье я не поеду.

Дубинина удалось найти только после обеда. В коридоре третьего этажа. Я оттащила родственничка к окну. Он поинтересовался:

– Ну, как ты?

– Ничего. Переживу. Меня сейчас другой вопрос беспокоит. Я ночью с Усмарём побеседовала.

Милорад отвёл глаза в сторону.

– Наслышан.

– Сколько?

– Не вдавайся. Я с этим сам разберусь.

– Сколько?

Дубинин протестует, когда на него давят.

– Это моё дело.

– Сколько?

Он помолчал, но знал ведь, что не отвяжусь. Нехотя сообщил:

– Шестьдесят пять гривен.

– Ух, – новость оказалась слишком тяжёлой. Она провалилась в глубь живота и лопнула, образовав пустоту. – Дубинин, – захрипела я, голос куда-то пропал: – Где ты собираешься достать шестьдесят пять гривен?

– Уже второй вопрос. Оставлю без ответа.

– Ну и дурак ты… – потерянно проговорила я.

– Да знаю.

Шестьдесят пять гривен! Да за эти деньги можно продать старый «Гуляй» моего отца. Нет, пожалуй, он дешевле выйдет.

После долгой паузы (мы размышляли о глобальной сумме) я перешла к другому:

– Лучезара вернулась.

Теперь настал черёд Милорада называть меня дурой.

– Ты понимаешь, – грозно шептал он, дабы никто не слышал, – что укрывать преступницу – это тоже преступление. Она же… Как ты можешь после того, что она с тобой сделала?

– Она обещает помочь, – вяло отбивалась я, – и тебе тоже.

– Да ты совсем чокнулась! Чем она может помочь? Тебе мало козьих ног? Ты ещё под статью влететь из-за неё хочешь?

– Допустим, у меня нет к ней претензий.

– У Гуляевых – есть. Гони её, Добряна. Боишься? Давай я выгоню.

– И ещё она Любаве обещала помочь.

– А я могу пообещать уговорить Славомира забыть про шестьдесят пять гривен. Только вот не все способны исполнять обещания.

У Дубинина закончились слова минут через пятнадцать. Мы находились одни в пустом коридоре. Все разбрелись по кабинетам.

– Я не хочу сдавать её стражам, – спокойно объясняла я. – И выгонять не хочу. Она такая несчастная. Жить я с ней тоже не хочу, но… Да пойми ты…

– Совсем не понимаю. Я думал, она давно в Забытии. Где шлялась столько времени?

– Утверждает, что снимала весь этот срок квартиру где-то на окраине Великограда. Пока хватало денег. На улице не появлялась. Всё необходимое заказывала на дом. Боялась Чародейных патрулей.

Дубинин усмехнулся.

– Ей и Численных бояться нужно. В них тоже Чародейные стражи имеются. Как она нашла квартиру?

– По объявлению. В первый день. Поняла, что на вокзалах ей появляться нельзя. Из города вряд ли удастся уехать. Просто удрала подальше от центра и упряталась.

– А сейчас?

– У неё кончились деньги. Ночью вышла на улицу. Остановила извозчика. Изменила внешность. Это что-то за гранью моего понимания. Волосы, наверное, перекрасила. Она сейчас рыжая. Как она ещё могла изменить внешность? Или это морок?

– Да, типа того, – Милорад кивнул. – Численного легко обмануть изменением внешности, она сама мне рассказывала. Чародея – в крайне редких случаях.

– Насколько я поняла, осталась должна и за квартиру, и извозчику не заплатила. Колдонула его тоже.

– Ещё одно! Он очухается, пойдёт на неё заявит. А вёз её до нашей общаги. Замечательно! Резонно предположить, что внутрь общежития она попала тоже не без этих своих уловок. Вьюжина, – Дубинин навис надо мной и сердито посмотрел в глаза. – Не вздумай ей верить. Лучезара тебя использует. Денег нет – решила сесть на твою шею. Я считаю, что не ждёт её какое-то суровое наказание. Она в данный момент всего лишь выжидает, когда один большой человек – её отчим – уладит громкое дельце с другим большим человеком – известным купцом Гуляевым. Заплатит он ему виру, так сказать за душевный ущерб, деньгами или услугами. И разойдутся они полюбовно. Лучезара уедет учиться или жить за границу, возможно на Остров, да куда угодно. А ты будешь продолжать скакать на своих козьих ногах с разбитым корытом.

Звучало убедительно.

Но я же упрямая.

– Дубинин, она пообещала, что извозчик никуда не обратится. Не потому, что она его запугала, а… В общем, я готова пойти на всё, что хотя бы теоретически может помочь мне избавиться от копыт. И я надеюсь, ты меня поддержишь и не предпримешь никаких действий.

Милорад вздохнул:

– Ну ты тупица!

– Это мне говорит кретин, который разбил машину Гуляева.

– Делай как знаешь, – отмахнулся Дубинин и исчез на лестнице. Я осталась сидеть на подоконнике и подремала до того момента, когда очередная пара закончилась, и коридоры снова наводнились учащимися. Стало шумно.

Позвонила Радмилка. Обрадовала известием, что собирается приехать в гости. Обрадовалась я не особенно бурно.

– Только не домой.

– А что так?

– Давай… где-нибудь… я… Чего дома сидеть? Бардак и всё такое. Подожди, сегодня же понедельник…

– А я в выходные трудилась во славу конторы. Теперь свободна. Первая зарплата. Угощаю. Через час в «Изрядном» на втором этаже. Девчонкам я позвоню.

Похоже, работалось Радмилке отлично. Сидя за столиком, она без остановки молола языком, расписывая прелести своей нынешней жизни. Правда, везде встречалось «НО». Ей нравилось жить на съёмной квартире (она даже отметила, мол, потому, что меня рядом нет), НО это дорого. И по вечерам одной тоскливо (это потому, что меня рядом нет). Нравилось каждый день встречаться с новыми людьми, НО среди них иногда попадались совершенно невыносимые. Нравилось возиться с документами, НО постепенно это переходило в разряд пресного труда.

– Быстро тебе надоедать стало, – отметила Златка.

Радмилка согласилась, сказав, что везде есть свои минусы, а потом похвасталась:

– Девчонки, а мне начальник цепочку золотую подарил!

Надо же! Сбылась самая мечтовая из мечт.

Она продемонстрировала витой, изящный подарок. Златка и Надёжа поахали, как полагается. Я не проявила никаких эмоций.

– Что скажешь? – вперилась в меня Радмилка.