Наследница тамплиеров - Далия Трускиновская

Кречет позвал на помощь Матвея. Вдвоем они поехали к «Трансинвесту». Показывая фото профессора во всех окрестных магазинах, салонах и кафешках, они напали на след. След был причудлив — привел к набережной и там пропал.

В довершение всего запиликал смартфон Кречета, и голос Мурча произнес: «Привет от тети Сони».

Кречет и Матвей примчались вовремя. К счастью, у них хватило ума не на байках ехать, а на внедорожнике, принадлежавшем «Часовому».

Мурчу удалось залезть в окно, откуда свешивалась тряпка, и, развязав Митеньку, начать спускать его вниз. Там ждала Лео.

Ох, как прав был Кречет, велев Мурчу взять с собой два ствола…

Хозяйский пес, которого во время наезда клиентов запирали, после отбытия последнего горе-всадника был выпущен на свободу и, бегая вокруг несуразного дома, облаял Лео. Она, спасаясь от зубов, быстро забралась на огромную бочку. Оттуда ей даже удобнее было бы принять в объятия Митеньку, который настолько ослаб, что был как мешок, набитый манной кашей. Но на лай прибежал Эдгард. Тут-то и началось.

Мурч, сокращая количество противников, пристрелил пса. Лео потащила Митеньку прочь, а Мурч, схватившись с Эдгардом, легко и даже непринужденно уложил его на травку без чувств и, скорее всего, со сломанной ключицей.

Но на помощь наезднику уже спешила его семья.

Предупредительный выстрел в воздух их испугал, но ненадолго.

— Брось его и беги за байком, — приказал Мурч Лео. Она знала, что сейчас пререкаться нельзя, опустила Митеньку на траву и помчалась к лесу без оглядки. Референт, стоя на коленях, хрипел и кашлял.

Оказалось, что у милого старичка Ричарда Арнольдовича при себе тоже имеется ствол, но опыта стрельбы у него маловато. Он промахнулся по Мурчу, стоявшему в двадцати шагах, зато Мурч не промахнулся и выбил выстрелом оружие из руки старика, соответственно попортив тому пальцы. Это немного образумило хозяев дома, и они принялись кричать, строя из себя обиженных и грозясь вызвать полицию.

— Я сам полиция, — ответил Мурч, держа на мушке младшего из хозяев, белокурого красавчика Аскольда. Тот, судя по всему, был более ловок, чем дед и отец; тот, пока старшие кричали, понемногу продвигался к отлетевшему в лопухи пистолету.

Милана держалась за старшими, пряталась за матерью — и вдруг побежала прочь, скрылась за углом. Она появилась через несколько минут верхом на огромном вороном мерине, пузатом, как будто он проглотил пивную бочку.

— Стопчи его, стопчи! — закричал Ричард Арнольдович.

Мурч понял — этакая скотина даже с целой обоймой в теле и налетит, и затопчет, и даже не сразу рухнет.

Но в лесу, за кустами, взревел байк. Лео на своей красной «Валькирии» мчалась на помощь.

Она не знала, что тут на самом деле можно предпринять, но, описав дугу, летела на хозяев дома, сигналя, чтобы разбегались в разные стороны.

Мурч отвлекся на долю секунды и увидел лишь мелькнувшие в воздухе ноги Аскольда, кинувшегося кульбитом в лопухи. Теперь у наездника был ствол, и он мог, забежав за угол дома, палить, сколько душе угодно.

Кречет и Матвей услышали стрельбу.

— Мурч воюет! — крикнул Кречет. — Матюха, надевай броник!

Видавший виды внедорожник выехал к дому на скорости в полтораста и чуть не сбил Мурча с Митенькой. Исход боя был, в сущности, решен. Кречет лихо развернул внедорожник, машина пошла юзом, дверца распахнулась, и Матвей выстрелил в Аскольда, а потом, соскочив наземь и ругаясь последними словами, занял позицию за спинами хозяев подозрительного дома. Им поневоле пришлось к нему повернуться.

— Сюда! — позвал Мурча Кречет. И Мурч потащил к машине референта, у которого от всех ужасов и страданий отказали ноги.

Лео на «Валькирии» притормозила, следя за происходящим. Как только Митеньку втянули во внедорожник, а Мурч забрался следом, она подкатила к Матвею. Тому ничего объяснять не пришлось — он быстро оседлал байк за спиной Лео, но только сел задом наперед. Внедорожник понесся прочь, байк — следом, выстрелы его не достали, но и пули Матвея тоже пошли за молоком.

Проехав километра два, внедорожник остановился, затормозила и Лео. Кречет выскочил на дорогу и пошел к ней.

— Ты бы хоть сказала, что тебе нужен бодигард в бронике, — проворчал он. — Что это такое было?

— Я не знала, что они прячут Потапенко, — ответила Лео. — Я просто хотела пойти в разведку…

— В разведку, значит. И что же тебя интересовало?

— Это трудно объяснить.

— Трудно — так и не объясняй. Но бодигарда ты у меня больше не получишь. Мурч!

— Что? — отозвался из машины Мурч.

— Больше с ней никуда не пойдешь. Так вот, Леонида фон Рейенталь…

Лео даже не удивилась тому, что Кречет разузнал ее настоящее имя.

— …ты тут у нас заварила какую-то малосъедобную кашу. Думаю, из-за твоих авантюр погибла та девчонка, а сегодня чуть не погибла и другая. Митенька вон еле жив. Послушай доброго совета — уезжай домой, пока ты пол-Протасова не уморила.

Лео смотрела в лицо Кречету и все яснее понимала: объяснять ему что-то — бесполезно, не поверит, не поймет. Он далек от всякой мистики, он умный, сильный, норовистый, но объяснить ему, что такое Икскюльская плита, совершенно невозможно. Да, пожалуй, и нельзя — прадед бы не одобрил.

— Хорошо, я уеду, — сказала она. — Но не сразу, а через неделю.

— Хорошо. Матвей, лезь в машину.

Внедорожник укатил, Лео с «Валькирией» осталась на дороге. Нужно было что-то решать. Но не сгоряча…

Она поехала следом за внедорожником. Где-то высоко в небесах хмурился прадед…

А Кречет на ходу держал совет с Мурчем и Матвеем. Нужно было решить, как быть с Митенькой. Сдать его с рук на руки Успенскому и попросить денег за услугу, что ли? И пусть уж Успенский решает, обращаться ли в полицию? Дом, где устроили стрельбу, стоит далеко от цивилизации, вряд ли кто слышал выстрелы. Хозяева этого дома уж точно в полицию не побегут.

— Давай сперва сами его расколем. Он ведь знает, за что его сцапали, — предложил Мурч. — Заодно и это, ну, в общем…

Мурч сообразил, что Лео зацепила-таки командира. И хотел намекнуть: заодно узнаем что-нибудь про фрейлен, потому что пленение референта явно связано с ее тайными и непонятными делами.

— Ты прав, — ответил Кречет. — Только как бы он тут у нас не скопытился.

Митенька чувствовал себя преотвратно. Он просил пить, но в суете его просто не услышали. Наконец Матвей понял, что нужно референту. К счастью, бутылка с водой в машине была, и Митеньке выпоили половину. Он вроде бы ожил.

— На базу, — решил Кречет. — Там и будем колоть.

— Я есть страшно хочу, — сообщил референт, растирая руки со следами толстой веревки. — Они же меня почти не кормили…