Гражданская война в США. 1861-1865 - Кирилл Маль

Наконец, к началу ноября 1862 года терпение президента лопнуло, и Мак-Клелан навсегда покинул ряды армии США. Известие о его увольнении, как свидетельствовал один офицер-северянин [260], было подобно «удару молнии». «В войсках бытует только одно мнение, — писал он. — И оно заключается в том, что правительство сошло с ума». Мак-Клелан вполне разделял точку зрения своей армии. «Я уволен в отставку, — написал он своей жене. — Боже, спаси армию и страну». Тем не менее он не стал оспаривать решение президента и безропотно уступил место своему преемнику.

Этим преемником стал командир 9-го корпуса генерал Эмброуз Бернсайд. Он был выпускником Вест-Пойнта, некоторое время служил в армии и даже участвовал в боевых действиях против апачей. Но в 1853 году Бернсайд уволился со службы и занялся производством казнозарядных винтовок. Когда началась гражданская война, он на свои деньги организовал и вооружил (винтовками собственного производства) 1-й Род-айлендский полк, который сам и возглавил. К моменту первого сражения при Бул-Ране Бернсайд уже командовал бригадой, а дружба с Мак-Клеланом быстро помогла ему стать командиром корпуса. И вот теперь, в ноябре 1862 года, карьера Бернсайда достигла своего пика — президент назначил его командующим Потомакской армией.

Такой выбор Линкольна озадачил в то время многих, да и по сей день он остается загадкой. Бернсайд был малоподходящим кандидатом на предложенный ему пост; поначалу он даже хотел отказаться от назначения. В армии Бернсайд не пользовался авторитетом и пока не отличился никакими военными талантами. Как сказал о нем один офицер, «немного найдется людей, вознесенных столь высоко на столь ничтожных основаниях». Бернсайд не был уважаем и в военном министерстве. «Сначала вам будет казаться, что он значительно умнее, чем это есть на самом деле», — характеризовал его помощник военного министра Чарльз Данна. Одним словом, понять, почему Линкольн решил доверить пост командующего армией именно Бернсайду, не представляется возможным. Но, так или иначе, это назначение состоялось, и новый командующий энергично взялся за дело.

Одним из первых его мероприятии была реорганизация Потомакской армии (к началу очередной кампании в ней насчитывалось 116 тысяч человек) в три огромных гранд-дивизии, каждая из которых состояла из двух корпусов. Эти неуклюжие [261] формирования возглавили генералы Франклин, Хукер и Самнер, хотя ни один из них не понимал смысла проведенной реформы. Затем 10 ноября 1862 года Бернсайд представил Генри Хэллеку свой план наступательных операций. Этот новый план был, по сути, лишь продолжением старой истории под названием «Вперед на Ричмонд». Бернсайд предполагал переправиться через Раппаханок у Фредериксберга и, оказавшись таким образом между армией генерала Ли, правый фланг которого находился у Калпепера, и Ричмондом, вынудить врага дать бой с перевернутым фронтом. Замысел понравился Линкольну, и Бернсайд получил его одобрение. Президент заметил только, что план «сработает, если вы будете двигаться очень быстро; в противном случае — нет».

Поначалу Бернсайд вполне оправдывал пожелания Линкольна. Получив ответ президента 14 ноября, он немедленно выступил в поход, и уже 17 ноября Потомакская армия показалась в окрестностях Фалмута на восточном берегу Раппаханока. А на противоположном западном берегу возвышались дома и церкви заветной цели Бернсайда — Фредериксберга. Оставалось сделать только один шаг — переправиться через реку, и эта цель была бы достигнута.

Но этот последний шаг так и не состоялся, и замысел Бернсайда начал пробуксовывать как раз в той момент, когда он был уже близок к удачному завершению. Отчасти это объяснялось ошибками, которые сам Бернсайд допустил во время составления плана. Двигаясь к Раппоханоку, он предполагал, что понтоны, по которым его армия сможет переправиться на другую сторону, будут доставлены в Фалмут по воде именно в тот день, когда у этого города покажутся основные силы Потомакской армии. Однако, поскольку Бернсайд лично не проследил за выполнением столь важной части задуманной им операции, к 17 ноября понтоны не только не были получены, но и вообще не покинули Вашингтон.

Впрочем, само по себе их отсутствие еще не было большой трагедией. В армии Потомака хватало хороших военных инженеров, а вокруг росло много высоких и крепких деревьев, так что при известной сообразительности Бернсайд вполне мог бы обойтись и без понтонов. Но, увы, именно этим качеством новый командующий главной армией Союза [262] не обладал. Кроме того, Бернсайд был упрям и никогда не отступал от раз принятого решения. Вместо того, чтобы заняться наведением переправ из подручного материала, он расположил свою армию в окрестностях Фалмута и стал посылать в Вашингтон одну депешу за другой, требуя поскорее прислать ему обещанные понтоны. В этой бесцельной переписке пропало несколько драгоценных дней, потеря которых свела все изначальные преимущества, достигнутые Бернсайдом, на нет. 21 ноября его план можно было считать с треском провалившимся, так как на высотах на противоположном берегу Раппаханока появились передовые части 1-го корпуса Северовирджинской армии во главе с Джеймсом Лонгстритом.

В конце осени — начале зимы 1862 года армия генерала Ли расположилась к северу от столицы Конфедерации — города Ричмонда, приходя в себя после жестокой Энтитемской молотилки и пополняя свои ряды новобранцами. К декабрю под ее знаменами уже собралось 72 тысячи человек, и, несмотря на все то же плохое обеспечение амуницией и провиантом, южане, по словам своего командира, «никогда не были в таком добром здравии и хорошем состоянии для битвы». Тем не менее Ли не планировал в уходящем 1862 году никаких наступательных операций. Приближавшаяся зима была естественным перерывом в ходе боевых действий, и «маршал Роберт» решил дать своим людям вполне заслуженный ими отдых. Впрочем, он, как всегда, пристально следил за врагом и был готов отразить любое его нападение. Когда стало известно, что генерал Мак-Клелан планирует наступление через долину Шенандоа, где со своим корпусом стоял Джексон Каменная Стена, Ли, находившийся в главной квартире 1-го корпуса в Калпепере, сказал, что он без колебаний обрушится на фланг и тыл северян «даже с нашими малочисленными войсками, если только армия проявит свой прежний дух и рвение».

Однако отставка Мак-Клелана расстроила выполнение его замысла, и генерал Ли вместе с армией Потомака посетовал на досадную неудачу. «Как жаль! — сказал он генералу Лонгстриту, когда было получено это известие. — Мы так хорошо понимали друг друга. Боюсь, они будут менять федеральных [263] командующих до тех пор, пока не смогут найти кого-нибудь, кого не смогу понять я».

К счастью для Конфедерации, Бернсайд относился к числу тех командиров, которых Ли всегда понимал очень хорошо. Правда, вначале ему все же удалось удивить Старика своим быстрым и внезапным маршем, и в тот день, когда Потомакская армия прибыла в Фалмут, Ли еще только заподозрил это ее движение. 17 ноября он докладывал в Ричмонд, что враг покинул окрестности Вашингтона и, возможно, наступает на Фредериксберг. Но вездесущий Джеб Стюарт вскоре обнаружил подлинное расположение неприятельской армии и доложил о нем своему командиру.

Реакция генерала Ли была незамедлительной: Лонгстрит получил приказ двигаться на Фредериксберг и, как уже говорилось выше, прибыл туда к 21 ноября. Соответствующее распоряжение было отправлено и генералу Джексону. Покинув со своим корпусом долину Шенандоа, он направился к Орандж Коурт-Хаузу на тот случай, если федералы вздумают обойти сильные позиции Лонгстрита на высотах Мари. Затем 26 ноября Ли, окончательно убедившийся, что в намерения Бернсайда входит фронтальная атака его позиций у Фредериксберга, послал Джексону приказ присоединиться к 1-му корпусу, и этот приказ был немедленно исполнен. В ночь с 28 на 29 ноября 2-й корпус конфедератов примкнул к правому флангу частей Лонгстрита, совершив за два дня 60-километровый марш.