Wild Cranberry - Юлия Герина

за талию, а я повесила свои руки на его шею. Черт, как меня угораздило снова вляпаться в этого гада.

— Может быть, ещё и заночуем в одной комнате, чтобы твои родители были свидетелями размножения ветровского рода? — закипела я, по-прежнему удерживая счастливую улыбку на губах.

— Отличная идея. Вообще-то я не планировал оставаться здесь на ночь, но теперь, когда ты предложила, думаю, так и поступим. — И он снова впился мне в губы жарким и голодным поцелуем.

Страшно было даже подумать, как это шоу смотрелось со стороны. Но при всем желании я не могла оторваться от Ветрова. Во-первых, он с дикой силой прижимал меня к себе, а во-вторых, кажется, я сама этого не хотела. Так мы целовались впервые. Глубоко, жадно, до дрожи в коленках. Я запустила пальцы в его волосы, и почувствовала, как волны пробежали и по его телу.

Меня отрезвил собственный стон. Господи, это же полное безумие. И творилось оно на глазах у его родителей и их гостей! Наверняка они решили, что мальчик привел в дом развратную, не обремененную моральными ценностями охотницу за его приданным, или как там это называется у женихов.

Ветров смотрел на меня совершенно почерневшими глазами, в которых не осталось радужки, и так же, как и я, пытался прийти в себя.

— Черт, Кислинка, извини. Всё как-то само вышло из-под контроля.

Кислинка… Второй раз. Всё-таки он вычислил тогда мой ник. Но сейчас мне было не до этого.

— Не умеешь контролировать, не берись! — зло прошипела я.

— Влад, Катенька, успеете ещё намиловаться, голубки. А сейчас давайте к столу.

— Идём, идём. — Влад перехватил мою ладонь. Я же впилась в нее ногтями.

— Не ругайся, злючка, — тихо, чтобы слышала я одна, прошептал он, всё же выдернув свою руку.

Нас усадили с правой стороны от именинницы. Причем рядом с мамой Ветрова почему-то оказалась я.

Когда все гости расселись по своим местам, Андрей Иванович произнес первый тост:

— Любовь моя! Дорогая моя жена!

Он встал и положил руку на плечо жены, которая так же поднялась, и заглянул ей в глаза. Они оба светились и распространяли на всех вокруг флюиды счастья и любви. При этом концентрация ванильного эфира была наиболее высока вокруг нас с Ветровым. Я почувствовала, как он сжал мою ладонь под столом, пытаясь погладить большим пальцем ее тыльную сторону. Размечтался! Тут же выдернула руку из его захвата.

— Наташенька, не буду озвучивать, сколько лет мы с тобой прожили вместе. Главное — это были чудесные годы. Я считаю себя самым счастливым мужиком на свете рядом с такой женой, как ты. Когда я вспоминаю нашу первую встречу, мне кажется, что она была только вчера. Ты по-прежнему хороша, как и тогда, а я по-прежнему влюблен в тебя как безусый мальчишка! Ты моя радость, мой свет, мое вдохновение!

Господи, я сейчас расплачусь. Это же надо! Ну как, скажите, у такой прекрасной пары, уродился на свет такой бабник, циник и потаскун, так легко вытирающий ноги об женщин?

— Сегодня я подарю тебе воспоминание, — тем временем продолжал Андрей Иванович, а в его руках я заметила большую деревянную шкатулку. — Это воспоминание мое, и я ни за что не хочу с ним расставаться. Но готов им поделиться с тобой, так как знаю, что тебе оно не менее дорого, чем мне.

Мама Влада, по щеке который катилась маленькая слезинка, приняла шкатулку из рук мужа. Все вокруг притихли, проникшись трепетом этого момента. Мы с Владом тоже замерли и ждали, затаив дыхание, ее реакцию на подарок.

— Разреши я помогу тебе.

Андрей Иванович щелкнул замочком и открыл шкатулку. Дрожащие от переизбытка чувств пальцы Натальи Николаевны подхватили черную статуэтку. С минуту она внимательно рассматривала каменную девушку и со всхлипом выдохнула:

— Это же я!

— Да. Помнишь? — очень тихо, практически одними губами спросил Андрей Иванович.

— Помню…

Они замерли, не в силах оторваться друг от друга, а я обвела взглядом собравшихся. Мало у кого не повисла слеза на ресницах.

Какая-то пожилая женщина на другом конце стола высморкалась в платок так громко, что все вздрогнули и пришли в себя. Волшебство момента окончательно растаяло в последовавших за этим новых всхлипах.

— Ну что ж, на этой прекрасной ноте предлагаю выпить за именинницу. — Влад встал, подменяя отца, который явно не мог произнести ни слова, зато залпом опрокинул в себя коньяк.

Звон бокалов раздался над столом. Я повернулась к Ветрову, чтобы чокнуться, и увидела в его руке стакан, наполненный соком.

— Ты не пьешь? — удивлённо посмотрела на него.

— Нет, завязал, — прошептал он. — Ты же помнишь, нам скоро размножаться.

— Не приплетай меня к этому процессу. Тебе надо, ты и размножайся, я-то тут при чем. — И под его насмешливым взглядом демонстративно выпила залпом вино.

— Кэт, ты поосторожнее. Я чувствую, мне сегодня отца придется на себе в комнату тащить, еще не хватало и тебя реанимировать.

— Это твои трудности. — Пожала плечами, отворачиваясь от него. — Я не напрашивалась.

Родители Влада наконец-то сели, и все приступили к еде. Я же никак не могла прийти в себя. Семь лет назад Ветров предстал передо мной совершенно в другом образе. Я поверить не могла, что у этого прожигателя жизни могут быть такие теплые отношения в семье. Любящие родители, к которым сам он относится с большим уважением и вниманием. Катя, держись! Все это, конечно, хорошо, но совершенно не гарантирует, что Ветров будет строить свою семью, опираясь на родительскую модель. Если вообще когда-нибудь будет строить. При желании ему ничего не стоит повсюду разбросать свои семена и наплодить маленьких Ветровых вне брака. Скривившись, запила свои горькие мысли сладким вином.

Следующий час звучали поздравления и тосты, пока в калитку не вошла чета Смолиных, и все внимание не переключилось на них.

Когда они подошли к столу, левая бровь Олега Павловича взлетела вверх при виде меня рядом с именинницей.

— Здрасьте, — кивнула я, переводя взгляд на его жену, которая так же с интересом рассматривала меня.

— Добрый день, Екатерина. Не ожидал вас здесь