Невеста с изъяном - Василиса Усова

– Перестану, если вы развлечете меня светской беседой. Обычно девушки, когда их приглашают на прогулку, более разговорчивы. – Арлен потянул ее дальше, заставляя немного сократить расстояние. – Что же вас так огорчило?

Можно было и не признаваться, сказать что-то отвлеченное, но в голосе мужчины слышалось столь живое участие, что Эвелиса не удержалась.

– Когда я приехала в этот город, я никого тут не знала. И не знала куда идти и что делать дальше. Один человек пообещал свести меня с мэром, если я хорошо заплачу… И встретился он мне в этом самом переулке.

– Надеюсь вы не поддались на столь дешевую уловку? – Арлен слегка коснулся ее пальцев, – Даже вы не могли бы быть столь наивны.

– Могла. – отрезала Эвелиса, – Он не был похож на бесчестного человека.

– И что же вы делали потом?

– Сперва работала на рынке, потом у вас. – рассказывать подробнее не хотелось, – Зачем вам это?

Мужчина пожал плечами.

– Вы живете в моем доме несколько месяцев, а я про вас почти ничего не знаю.

– Я про вас знаю еще меньше. – заметила девушка. Расспрашивать более подробно она не решилась, но вдруг Арлен сам пожелает рассказать. Однако на этот раз ее ожидания не оправдались.

– В моей жизни не было ничего примечательного.

– Но вы… – на этот вопрос отважиться было еще сложнее, – Почему вы лишились зрения?

– По собственной неосторожности, – сухо отрезал Арлен и ускорил шаг. Очевидно эта тема была для него крайне болезненной. Но следовало ли ожидать другого?

– Простите, – Эвелиса едва поспевала за ним, а ведь приходилось следить, чтобы мужчина не ушел в какой-нибудь сугроб.

– Это не ваша вина. – нехотя произнес Арлен, – Просто так сложились обстоятельства.

Прогулка завершилась в полном молчании. Никому из них не хотелось говорить о своем прошлом, а другие темы для разговора как-то не находились. Впрочем, тишина не слишком тяготила.

Когда они вернулись домой, прежде чем подняться к себе, мужчина слегка сжал пальцы Эвелисы.

– Спасибо. – и не прибавив больше ни слова, направился к лестнице.

И за что он благодарил? За прогулку? За то что не стала продолжать расспросы? Или за то, что честно ответила о себе? Девушка встряхнула головой, отмахиваясь от налетевших мыслей. Ответ знал только Арлен.

***

Закрыв за собой дверь, мужчина облокотился на нее спиной, и глубоко вдохнул. На руке до сих пор ощущались тонкие изящные пальцы. Кажется, он начинает медленно сходить с ума. Разве можно всерьез увлечься служанкой-деревенщиной? Нет. Просто она первый человек, кого он за последние пару лет подпустил так близко. На ее месте могла оказаться абсолютно любая.

К тому же, она невероятно глупа, раз попалась на старую как мир уловку. Отдать все деньги, за нелепое обещание.

…Может она была в отчаянии, – возразил внутренний голос, – Или привыкла видеть в людях только хорошее. Да и разве глупая девица смогла бы так легко обучиться чтению? Сам то сколько лет потратил на грамоту?

А ее безмолвный характер? Хуже нет человека, который готов молча снести что угодно. Правда и о собственном поведении вспоминать не хотелось. Переполняющий душу яд, требовал выхода, а она терпела… Другая давно оставила бы его наедине со своим отвращением к миру.

И почему все так изменилось?

Арлен выдохнул уже спокойнее. Просто здесь нет никого другого. А после той невыносимой помощницы по хозяйству, которую прислал местный лекарь, Эвелиса стала настоящим глотком свежего воздуха. Наверное тогда его защита и получила первую брешь.

А еще ее искренность, и певучий голос…

Неужели он настолько неразборчив, и хватило столь малого, чтобы ощутить привязанность? С другой стороны, он слепец, она по ее же словам, далеко не красавица, союза удачнее и не придумаешь. В странные игры порой играет судьба.

***

***

Ясное солнечное утро как-то неожиданно превратилось в хмурый пасмурный день. Из окна кухни можно было видеть кусочек неба, затянутый тяжелыми серыми тучами. Они лениво плыли к горизонту, стараясь не просыпать снежные запасы раньше времени.

Эвелиса поставила на стол свечу, но зажигать ее пока не стала. Хоть сумрачно, а вроде и так все видно. Она снова придвинула к себе чашку и принялась просматривать пшеничное зерно на предмет мелкого мусора. Особой необходимости в этом не было, ведь в зерно в город привозили уже чистое, однако привычка следовать заведенному порядку, была сильнее.

Да и нехорошо, если хозяину дома в каше камешек какой попадется. В котле над камином медленно томились овощи, приправленные перцем и щедро сдобренные ветчиной. Оставалось засыпать зерно и придержать до готовности. Рецепт был настолько знаком, что девушка действовала механически, даже не задумываясь над последовательностью.

Мысленно Эвелиса все еще продолжала утреннюю прогулку. Не стоило рассказывать Арлену о том, как ее обманули у фонтана. Мужчина и так не слишком высокого мнения о ней, теперь верно будет думать еще хуже. Правда, он же сам хотел, чтобы его развлекли беседой, но лучше бы она говорила о погоде, или о птичках каких. А теперь поздно сетовать.

Девушка ополоснула зерно в чашке и высыпала его к овощам. В котле тут же недовольно запыхало, требуя больше воды. Да и уголья пора было разворошить для лучшего жара. Вот кажется и все, дальше только пригляд требуется.

Порыв ветра швырнул в окно горсть снежинок и как-то резко потемнело. Видимо, прежде чем повернуться на весну, зима решила развернуться во всю силу. Кухня, с потрескивающими в камине поленьями, стала еще уютнее.

Чтобы не терять напрасно времени, Эвелиса взяла в руки шитье и опустилась на край лавки. Пара новых платьев давно уже были готовы, и теперь девушка обшивала рукава и ворот одного из них извилистым узором.

Раньше, если бы она взялась украшать свою одежду, то получила бы только упреки. Мать сказала бы, что ни к чему ей. И сестрица еще насмешку бы ввернула, – мол неужто старшая верит, что орнамент искусный от лица дурного отвлечет?

А теперь кто ей слово скажет? Время есть, вот и выходило из-под иглы цветочное плетение. Не хуже, чем на платьях деревенских красавиц. Эвелиса провела пальцами по аккуратным стежкам, испытывая необычайную легкость. Жаль, что показать некому, но так не для других делает – для себя.

Она перевила крайние нити и вывела иглу на изнанку. За окном бушевала метель, однако настроение отчего-то было весеннее,