Сказания Фелидии. Воины павшего феникса - Марина Маркелова

— Это как сказать. Живая, но в порядке ли?

Половина лица Адриса нахмурилась, он приблизился на один неловкий шаг.

— Эльда мертва, — выпалила Азея не дожидаясь вопроса.

Чувства снова защипали. Борись — не борись, а горечь потери обещала истлеть не скоро. Азея отвернулась, пряча подкатившие слезы и собственную слабость.

Адрис сам помрачнел, опустил повинно взгляд.

— Простите меня, — промолвил он скорбно,? я должен был остаться с вами, помочь, поддержать… А я ушел. Думал, что так всем будет лучше. В итоге никому так и не помог. Только навредил.

— Не вините себя и не извиняйтесь. Эльда не при родах умерла. Ее убили, — Азея запнулась, и спешно ушла от пугающих подробностей. — Я очень рада, что вы живы.

— Азея, вы помните, что я говорил вам тогда? — голос Адриса стал горячим и чувственным, Азея предусмотрительно попятилась, но взгляда не опустила.

— Помню, Адрис, — ответила она так твердо, как только смогла, — только прошу вас, не будем об этом. Не мучайте вы ни себя, ни меня. Я вас глубоко уважаю, и, даже, наверное, люблю, как хорошего друга. Но не могу ответить той взаимностью, которой вы ждете.

— Я понимаю, — Адрис понуро кивнул, — и не рассчитываю ни на что. Я просто хочу сделать что-то для вас. Все, что угодно, только попросите.

Азея с сомнением оглядела избитую, слабую еще фигуру Адриса и горько выдохнула. О чем она могла просить этого человека, который, по-видимому, сам недавно лежал среди раненых, может и со смертью боролся. Но все же, быть может, кое-что…

— Я ищу мужа,? ответила она порывисто, — но здесь столько людей. Может, вы что-нибудь об этом знаете?

Адрис пристально смотрел на Азею. Перевязанный, но не утративший своей привлекательности. И по-прежнему отзывчивый и безотказный.

— Идемте, — позвал он за собой, — если ваш муж здесь, один человек может знать об этом наверняка.

Адрис, хоть и медленно, но уверенно направился через залежи тел, Азея, приободренная хоть какой-то новостью, устремилась следом. Они миновали зал, остановились возле камеры, в которой расположилась комнатка для осмотра ходячих больных и хранения лекарств. В тот момент там находились две молодых девушки в платьях с закатанными рукавами и повязанных фартуках, пестривших разноцветными пятнами. Они о чем-то негромко, но отчаянно спорили и только осторожный, неловкий стук палки Адриса перебил их. Четыре рассерженных глаза уставились в пришедших, но добрая улыбка Адриса прогнала недовольство с их юных лиц.

— Милара, — обратился лекарь к той, что была младше, но настойчивей, — о чем вы так рьяно спорите.

— О том, как поступать с ходячими. Я говорю, что их надо держать до полного восстановления, сил у нас хватит. А вот Лина, — девушка зло резко мотнула головой на собеседницу, — утверждает, что если ходят, то сами справятся, что их нужно отправлять в город, а не возиться, как с детьми.

— Как только человек изъявляет желание уходить, и его самочувствие к этому располагает, его надо отпустить. Ну, а исключения всегда бывают, их надо рассматривать отдельно. У вас возникло такое исключение?

— Да нет, — пожала плечами хрупкая, тонкая, как веточка, бледная маленькая Лина, — просто как-то спор завязался.

— Ну, тогда нечего зря время тратить. Вот вылечим всех, потом и поспорим, и поругаемся.

— А вы где ходите? — не стесняясь ни присутствующих, ни разницы в возрасте возмутилась Милара и даже шагнула навстречу Адрису. — Вам вообще лежать надо, с вашими-то травмами. Хотите себя в гроб вогнать?

— Не шуми, — слабо рассмеялся Адрис и отгородился от пылкой девушки ладонью, — и не учи ученого. Раз встал и пошел, значит, не скоро слягу. И потом, руки лекаря сейчас нужнее нужного, и к чему зря место занимать. Ты мне лучше вот что скажи, Милара, ты не знаешь, где лежат у Лаиры списки раненых? Мне нужно знать одно имя.

— Знаю, — девушка нахмурилась, но не обиделась,? кто вам нужен? Я их столько раз просматривала, что наизусть выучила.

— А Лаира знает, что ты копалась в ее вещах? — колко спросила Лина.

— Знает! — отрезала та. — И, между прочим, сама разрешила, как ты выразилась «копаться». Ты сирота, тебе некого было терять!

— Может и так,? Лина погрустнела и отвела взгляд,? но с у меня есть Лаира и ее ученицы. И. если уж тебе интересно, двоих из этой семьи я уже потеряла.

— Так что там насчет списков раненых? — наконец подала голос Азея.

Ей порядком надоела трескотня девушек, каких бы важных вопросов она ни касалась.

Милара раскраснелась от возмущения, но от упреков она воздержалась, лишь надувшись, спросила:

— Какое имя?

— Линвард, — дрожа и сбиваясь от нетерпеливого волнения, сказала Азея.

Сердце заколотилось. Боясь услышать отказ, Азея вцепилась в плечо рядом стоящего Адриса, но даже не заметила этого. Адрис с пониманием и нежностью взглянул на нервничающую женщину, но трогать ее не решился.

Милара задумалась, перебирая в голове имена из известного ей списка. Только Лина ее опередила, выступила вперед и спросила заинтересованно:

— Это какой-такой Линвард? Не из стражей города ли?

Азея чуть не закричала от счастья. Оказалось, вера в лучшее еще не угасла, как увядающий фитиль, а теплилась, тлела, чтобы теперь, когда в нее брызнули масла, яростно вспыхнуть снова.

— Да, да, именно!

— Тогда есть такой. А вы ему кто?

Земля поехала, заскользила из-под ног. В голове разбухла плотная туманность. Азея чуть не упала, но удержалась за локоть Адриса.

— Жена, — лекарь ответил за нее.

— А, жена… Ну, тогда если это действительно ваш муж, то поздравляю. Он, вообще, чудом выжил.

— Ты-то откуда знаешь? — фыркнула Милара.

— Так кому, как не мне знать. Я же его и тащила на себе.

— Где он, — выдохнула Азея, — где он, я должна знать!

— Недалеко, — Лина поманила за собой, но, увидев, как побледнела Азея, всплеснула руками. — О, Боги, да успокойтесь же вы. Живой он, хоть без сознания еще, но выкарабкается.

Адрис заботливо заглянул Азее в лицо, погладил по пальцам, которые словно судорогой свело.

— Вы в порядке? — спросил он тихо.

— Да, да, все хорошо, — пролепетала Азея, — Адрис, пожалуйста, вы не могли бы…

— Конечно, идемте. Я провожу вас. Лина, покажи нам, где он лежит.

Ноги еле слушались. Азея понять не могла собственного бессилия. То она едва не падала в обморок от мысли, что Линвард погиб, теперь от того, что выжил.

Он лежал между тяжело и легко раненными. Азея, не понимая ничего, подбежала к скромному ложу мужа, заглянула, обхватила его голову руками, заглянула в лицо. Линвард был без сознания, но дышал ровно, спокойно, словно просто крепко спал.