Женский клуб по вторникам - Лиза Бэт Коветц

— Это было потрясающе, Марго, — нежно сказала Брук.

— Мне тоже понравилось, но, по-моему, ты допустила несколько ошибок, — добавила Эйми.

— Правда? Я ни одной не заметила, — удивилась Марго.

— Ага, в некоторых местах повествование ведется от первого лица. Но в остальном рассказ правда забавный, — пояснила Эйми.

— Так значит, Атланта Джейн наконец-то затащила в койку Тревора, техасского рейнджера, — заключила Брук.

— Да. Он зашел ко мне в прошлую субботу и выглядел виноватым и жалким, ему нужен был кофе, и он предложил приготовить мне яичницу.

— Ого! — воскликнула Эйми из своей постели, связав воедино факты и фантазии. — Так вот почему ты хотела прочитать свою историю до прихода Лакс!

— Ты планируешь ничего ей не рассказывать? — поинтересовалась Брук.

— Нет, я собираюсь рассказать. Но она опоздала, да и к чему злорадствовать, читая при ней этот рассказ, — ответила Марго. — Я просто скажу ей правду, без всяких фантазий.

— А где, кстати, Лакс? — спросила Брук.

— Она обещала заскочить в фотомагазин и забрать ту фотографию любовников, которую вы заказали для меня, — объяснила Эйми. — И вы не поверите, что еще она мне принесет!

— Что? — удивилась Брук.

— Оказывается, ее отец большой фанат научной фантастики.

— Вполне логично, — заметила Марго.

— В его коллекции есть эпизод из «Хауди-дуди»[39]1954 года, в котором Уильям Шатнер играет Рейнджера Боба.

— Уильям Шатнер в «Хауди-дуди»? — переспросила Брук.

— Ага. И мы это посмотрим. А еще версию «Братьев Карамазовых» 1958 года с Юлом Брэннером, — добавила Эйми взволнованным голосом.

— «Братья Карамазовы» с Уильямом Шатнером? — снова переспросила Брук.

— И Юлом Брэннером, — уточнила Эйми. — А закончим мы кинофильмом Роберта Бёрнетта.

— И «Звездным путем», — добавила Брук.

— Ну, конечно, все сезоны, — подтвердила Эйми. — Как можно устроить Фестиваль Уильяма Шатнера и не посмотреть «Звездный путь»?

— Эйми, ты — телепузик, — заявила Марго.

— Ну, на первом месте у меня походы в ванную, — рассмеялась Эйми. — А еще я разместила некоторые свои фотографии на сетевом аукционе.

— Ты шутишь!

— Я всегда хотела это сделать, но у меня не хватало времени. Теперь, я думаю, его у меня предостаточно.

— Что-нибудь продала?

— Ага.

— Правда?

— Некоторые мои старые фотографии очень понравились людям, и последние снимки пользуются успехом. Я заработала 5600 долларов и немного по мелочи.

Брук молча переваривала эту информацию. Она пыталась представить онлайновый аукцион, который превращается в открытую галерею, о которой она мечтала. От одной мысли об этом у нее подскочила температура.

Все трое обернулись на звук открывающейся двери.

— Господи Иисусе, Брук! — закричала Лакс из передней. — Когда ты сказала 13х18, я думала, ты имеешь в виду сантиметры! Эта гребаная штука просто огромная!

Брук выскочила из спальни.

— Эй, Лакс, мы в… — Она не смогла договорить, слова застряли у нее в горле.

— Глупо, правда?

— Ох-х-х… — Брук запнулась.

Перед ней стояла трансформация. Синие мокасины, хлопковые брюки цвета хаки, синяя хлопковая рубашка с отложным воротничком и красный свитер на пуговицах. Шов крестиком. Жемчуг. От пальцев ног до подбородка она выглядела как школьница, идущая на урок английского. Выше подбородка она была все той же рыжей, ярко накрашенной Лакс из Квинса.

— Боже мой, — наконец выговорила Брук, — Билл ходил с тобой по магазинам.

— Он изверг. Примерь это. Примерь то. Одень это. Попробуй то. Он думает, что я Барби, которая идет в колледж, или что-то в этом роде. Он, типа, заставил меня перечислить ему названия всех книг, что я читала, ага, и потом велел секретарше напечатать список книг, которые, по его мнению, я должна прочитать. Ага, и хотя это немного странно, но потом, в этот же вечер, да, все эти книги начали доставлять к нему домой.

— Он слегка упертый, — сказала Брук.

— Слегка? Он купил мне шесть таких рубашек! ШЕСТЬ! Шесть этих уродливых, скучных рубашек, в которых я выгляжу, как… о, черт.

— Что?

— Ничего.

— Скажи, — настаивала Брук.

Лакс хотела сказать, что эти рубашки делали ее похожей на мальчика. Но ей совсем не хотелось обидеть Брук.

— В этой одежде я выгляжу глупо.

— Это правда, — согласилась Брук. — Пойдем, покажемся Эйми. Ей нужен здоровый смех.

Когда Лакс вошла в комнату, Эйми рассмеялась, а с ней и Марго.

— Ты выглядишь так, словно сошла со страниц детских книжек, где нужно совмещать голову с туловищем, — подметила Марго.

Хотя перемены в Лакс были кардинальны, Эйми видела лишь большую фотографию, которую девушка прятала за спиной.

— Моя фотография! — она чуть не задохнулась.

— Она прекрасна! — воскликнула Брук.

— Но я же просила тебя заказать несколько штук размером 13x18 сантиметров!

— Это и есть 13х18. — Брук улыбнулась, и глаза ее озорно блеснули. — Слушай, его вагины больше нет. У тебя в квартире есть огромная пустая стена, на которую нужно повесить что-то откровенное. Твоя фотография восхитительна, в любом случае это мой подарок. Я надеюсь, тебе он нравится.

— Я его обожаю, — расчувствовалась Эйми. — Можно его сюда? Я хочу видеть его каждый день.

— Конечно, — кивнула Брук.

Эйми смотрела на свой фотоснимок так, словно это было ее любимое дитя, которое внезапно повзрослело. Эти любовники, запечатленные ею, были намного лучше его «произведения искусства», шокирующего сочетания «пальцы-в-вагине». «Моя работа прекрасна, — думала Эйми. — Почему я раньше не делала этого?»

Когда Брук вешала фотографию, ее сотовый зазвонил. Если бы она увидела номер звонившего, то ни за что не ответила бы на звонок.

— Брук слушает. Ой. Привет… Да. Я сделаю. Я же сказала, что сделаю, значит, сделаю. Это вроде хорошая идея, но я просто не уверена… Да… Да, я знаю, что говорила, что хочу этого, но мне нужно подумать. Слушай, я занята, и мне пора… Ага…. Да, я подумаю об этом еще… Тоже люблю тебя… Привет маме.

Брук повесила фотографию на стену, где Эйми могла ее видеть, посмотрела на раздувшееся тело своей подруги, вздохнула, оправила свитер и села.

— Билл хочет, чтобы мы поженились и у нас был ребенок.