Камень. Книга 11 - Станислав Николаевич Минин

И цесаревич буквально прыгнул на кровать, умудрившись с ходу просунуть левую руку под баронессу и ухватить ее за «нижнюю точку»:

— Ничего не боимся, милая, — Александр подтянул на себя свою часть одеяла. — Получаем удовольствие. Когда еще ты увидишь императрицу Российской империи в праведном гневе?

Требовательный стук в дверь прозвучал буквально через пару минут напряженного ожидания. Кузьмин глянул на цесаревича, вздохнул и громко спросил:

— Кто там?

Несколько секунд стояла тишина, а потом…

— Сто грамм!..

Дверь просто распахнулась, и в каюту вступила императрица Российской империи Мария Федоровна. Ощупав взглядом окружающее пространство, она остановила свой взгляд на баронессе:

— Я так и знала! Так и знала!..

Продолжить Мария Федоровна не успела — Кузьмин метнулся к двери и прямо в проем достаточно жестко кому-то бросил:

— Красавицы, поскучайте лучше где-нибудь в другом месте! Замечу кого поблизости — огорчу.

После чего Иван Олегович захлопнул дверь и глубоко поклонился императрице:

— Извините, что был вынужден прервать, государыня, — меры безопасности…

Императрица, казалось, не обратила никакого внимания на слова Кузьмина и вновь уставилась прищуренными глазами на баронессу:

— Так вот у тебя кто был основной целью, потаскуха немецкая! — Указующий перст Марии Федоровны был направлен на цесаревича. — Сначала внуку моему неопытному в любовных делах авансы раздавала, глазки строила и задницей виляла, а потом под сына моего легла!

Цесаревич поморщился:

— Матушка, соблюдай приличия, в конце-то концов! Ничего такого Александра не делала.

— Молчи, бл@дун великовозрастный! — шикнула на сына императрица. — Чистая Романовская порода! С тобой я потом разберусь! Но сначала мы с этой потаскухой немецкой побеседуем! Ваня! — Мария Федоровна повернулась к Кузьмину и гаденько заулыбалась. — Давай-ка мы с тобой немочку хорошенько допросим — вдруг она какие коварные планы против будущего императора Российской империи лелеет?..

— Государыня, — замялся тот, — допросы с участием баронессы уже проводились, ее персона была признана вполне благонадежной.

— Это когда это вы успели? — нахмурилась Мария Федоровна. — И вообще, Ваня, а что ты тут делаешь? Подожди, дай-ка угадаю — прибежал дружка предупредить о моем визите?

Кузьмин вздохнул:

— От вас ничего не скроешь, государыня…

— Кто бы сомневался! А что там по допросам?

— Государыня, — Иван Олегович опять вздохнул, — пусть Николаич вам сам все расскажет — это, типа, ваши семейные дела.

— Версию Николаича… Тьфу на тебя, Ваня! Версию сына я потом послушаю, а сейчас мне хотелось бы услышать твою.

— Как будет угодно, государыня, — в третий раз вздохнул Кузьмин.

Свою версию Иван Олегович излагал императрице практически на ухо — фон Мольтке из его монотонного бубнежа ничего расслышать не удалось, но по отдельным возгласам Марии Федоровны: «Бедная девочка!», «Вы с Прохором точно ее не пытали?» и «Говоришь, Николаич… тьфу, Саша сам захотел? И даже с царевичем… тьфу, с Лешкой обсудил?» — баронесса сделала вывод, что гроза миновала.

Когда Кузьмин закончил, Мария Федоровна обратилась к сыну:

— Саша, это все правда?

— Правда, матушка.

— И тот предатель, за которым Ваня с Лешкой в Берлин летали, тоже?

— Тоже.

— Наградной лист на орден и представление на внеочередное звание за выявленного предателя на нашу баронессу в Москву ушли?

— Я уточню у Нарышкина.

— Завтра к обеду жду от тебя подтверждения. Если требуется высочайшая резолюция, она у тебя будет. — Императрица перевела подобревший взгляд на фон Мольтке. — Александра, теперь по вам, деточка. Во-первых, прошу извинить меня за выпады в вашу сторону — сами понимаете, ситуация была уж слишком… неоднозначной.

Баронесса кивнула:

— Не стоит беспокоиться, ваше императорское величество! Такие неоднозначные ситуации — необходимые издержки моей службы.

— Во-вторых, Александра, хочу выразить свое восхищение созданным вами образом роковой красотки! Это дорогого стоит!

— Спасибо, ваше императорское величество!

— В-третьих, если с вами по роду службы не дай бог что-то произойдет, можете смело рассчитывать не только на Россию с ее спецслужбами и великого князя Александра Николаевича, но и на меня лично.

— Очень это ценю, ваше императорское величество!

— Теперь о… вашей жизни вне службы. Как мне доложил господин Кузьмин, у моего сына с вами, Александра, состоялся разговор о некоторых ваших дальнейших жизненных планах, в которых моему сыну места… не оказалось. Очень надеюсь, что это будет именно так и курортный роман так и останется курортным романом. Вы меня поняли, Александра?

— Прекрасно поняла, ваше императорское величество!

— И последнее. — Мария Федоровна перевела взгляд на сына: — Саша, будь так добр, подбери у «Фаберже» в подарок для баронессы от меня и от себя что-нибудь действительно роскошное. На долгую память. И посмотри что-нибудь по земельным угодьям в Поволжье. Уверена, ты сможешь подобрать для баронессы что-нибудь достойное, чтобы она с Родиной связь не теряла.

— Конечно, матушка.

— Тогда будем прощаться, молодые люди. Спокойной ночи! — Императрица направилась к двери. — Иван Олегович, а где изволит почивать еще один мой непутевый сынок, младшенький который?

— Вовчик, государыня?

— Он, Ваня. Надо бы его проверить, а то мало ли что…

Когда дверь каюты закрылась, а шаги стихли, цесаревич хмыкнул:

— И как тебе моя матушка, Шура?

— Видно, что любит тебя, милый, — улыбнулась баронесса. — И по-своему оберегает. Но меня больше волнует другой вопрос: кто же все-таки такой господин Кузьмин? Офицер по особым поручениям? Личник императора или твой личник? Кто же он?

Цесаревич вздохнул:

— Это второй по счету человек в этом мире, кого бы ты не захотела иметь в личных врагах.

— А кто первый?

— Мой сынка родный, великий князь Алексей Александрович…

Глава 10

Генерал Михеев, командир Дворцовой полиции и по совместительству комендант Кремля, с явным неодобрением смотрел на выстроившийся перед Арсеналом целый батальон молодежи, состоящий из отпрысков аристократических родов Российской империи. Все эти молодые люди в возрасте от четырнадцати до двадцати с лишним лет, принявшие участие в беспорядках около посольства Испании, пожелали присоединиться к великим княжнам Марии и Варваре Александровнам, отбывавшим по приказу императрицы особое наказание.

— Ну что, залетчики! — рявкнул Михеев отлично поставленным командным голосом. — Готовы искупить свою вину деятельным раскаяньем?

Батальон набрал в грудь воздуха и ответил:

— Так точн, ваш высокопрвосхдитво!

— Похвально слышать сие! — генерал позволил себе улыбку. — Оглашаю план запланированных мероприятий на сегодняшний день. С прямо сейчас и до обеда вы все плечом к плечу, как и предписано ее императорским величеством, под командованием офицеров Дворцовой полиции усиленно занимаетесь строевой подготовкой. Прием пищи в обеденное время состоится в Арсенале, а потом вас ждет увлекательная экскурсия по Алмазному фонду, где вы сможете еще немного окультуриться, прикоснувшись не только к прекрасному, но и к крайне дорогому виду искусств.

По рядам «элитного»