Опасная любовь - Ева Шембекова

тогда забирали. Оба. Первое, что я услышала, когда в себя пришла, это их перепалку на тему кто из них виноват и что теперь со мной делать.

— Там был Ворон? — икнул Гера. — Ясно. Тогда я знаю, кто ставил третий блок. Не удивительно, что у нее столько фобий. Ладно, разберемся. Пошли в дом? А то матери ваши сейчас выйдут с мётлами и ими погонят за стол!

Эпилог

Дождь плавно переходит в ливень и Игорь вынужден сбросить скорость, потому что иначе рискует угробить на скользкой дороге машину и меня с торопящимся на свет малышом. Он злится, потому что вновь бессилен что-либо изменить. И я его прекрасно понимаю, потому стараюсь вести себя как можно тише и всем видом показывать, что все у меня хорошо.

После того, как на свет, несмотря на все волнения и тревоги, благополучно родился Никита, мой муж всерьез озадачился рождением еще одного ребенка. Дважды я беременела, но каждый раз с нулевым результатом. В первый раз, выкидыш случился на третьем месяце, во второй на пятом. Эта беременность третья и я дотянула до восьмого месяца, значит, есть шанс, что малыш, пусть недоношенный, но все же родится живой. Живот тянет все сильнее и боль такая, что дышать трудно. Я шиплю сквозь зубы, когда машина подскакивает на ямках.

— Потерпи, киса, — уговаривает меня Игорь. — Ещё полчаса и мы на месте!

— Полчаса? — я усмехнулась, отдышавшись, но тут же снова скривилась и прошипела, стискивая зубы. — Боюсь, у нас нет этого времени. Ребенок вот-вот родится! Еще минут пять-десять все. Ты лучше ищи, где можно остановиться. Будешь роды принимать!

— Кис, скажи, что ты пошутила? — стонет Игорь.

— Какие шутки, солнце! — рычу я. — У меня схватки уже не прекращаются. А от тряски все это дело только ускоряется.

— Бездна! — неожиданно ругнулся Игорь и резко срулил вправо.

Машину занесло, развернуло, закрутило на скользкой из-за дождя дороге. Я успела только нырнуть вниз и сжаться в комочек, обернувшись вокруг живота. Страшный скрежет искореженного металла вонзился в уши. А потом я провалилась в черноту.

В себя пришла с трудом. Болело все тело. Особенно голова. Но самое страшное, у меня больше не было огромного живота. Что с ребенком?

— Кис, ты в порядке? — тихо спрашивает Игорь.

— Ребенок… что с ним? — спрашиваю я, но муж молчит. И это молчание красноречивее всяких слов. — Игорь, пожалуйста, скажи как есть! Что произошло?

— Он родился мертвым, киса, — тихо вздохнул Игорь и обнял меня.

Уткнувшись в его живот, я тихонько заскулила, глотая слезы. Ну, почему так-то? Почему? Кому он помешал, этот маленький комочек? Если это проклятие, то кем и за что оно наложено? Почему ребенок, зачатый другим, выжил? А этот…

— Кис, тише, — насторожился Игорь. — Всплеск сумрачной энергии и сильный. Совсем недалеко разрыв пространства. Похоже на портал. Нам тут только гостей не хватало! Да, еще и незваных! Лежи тут, ладно? Я схожу, посмотрю, что за гости пожаловали.

— нет, я с тобой! — тут же встрепенулась я, утирая слезы. — Вместе пошли! Я уже в порядке.

— Точно? — с подозрением прищурился Игорь.

— Точно! — заверила я, выползая из машины, которая оказалась на удивление почти целой. — На мне ж как на скоксе, сам знаешь.

— Ну, хорошо, идем, — кивнул Игорь, убедившись, что, по меньшей мере, визуально я действительно в порядке и кровь нигде не течет.

Он никогда меня не останавливал, несмотря на то, что сильно переживал. Посмеивался, что моя родословная мне мешает жить спокойно. В общем-то, он прав. Если копнуть поглубже, то были в моем роду гончие и немало. Это на папе природа отдохнула, а вот на дедах и прадедах отрывалась по полной. Кого там только не было! И я могла бы гончей стать, если б судьба повернулась иначе. А потому меня несло на опасности, как ночного мотылька к костру. И тяга эта была непреодолимой. Игорь меня понимал. Подтрунивал, поддразнивал, боялся за меня, но никогда не пытался останавливать. Он просто был рядом. Чтобы выдернуть в последний момент из-под дохлого кракена, который придавил ко дну своей тушей. Или поймать на лету, когда снесло с крыши небоскреба ударной волной схлопнувшегося портала. Вытащить из-под завала рухнувшей на голову пещеры, устроенного мной же. Сражаться спина к спине, сдерживая очередной прорыв. Он мог практически все, мой самый лучший в мире мужчина! И только ребенка у нас пока никак не получалось родить.

Вот и теперь он и слова не сказал, когда я, едва оправившись после аварии и потери ребенка, вознамерилась куда-то идти. Просто убедился, что раны зажили, и я не свалюсь с кровотечением, кивнул и направился через дорогу, в сторону противоположной обочины. Метрах в пятидесяти, в кювете валялась побитая фура, заваленная набок. Кабина была разбита вдребезги, а половина деревьев повалена. Видно, ее тоже занесло на дороге. Живых там не было совершенно точно. На запах смерти уже слетались теневые паразиты-трупоеды. Отмахнувшись от парочки пиявок, я поспешила за мужем вглубь леса, возвышавшегося по обеим сторонам дороги. Пройти пришлось довольно долго, прежде чем Игорь замер, в шаге впереди меня. Я тоже остановилась и принюхалась. Пахло озоном, еще недавно бушевавшей грозы, кровью и женщиной.

— Путница! — выдохнул Игорь, и уверенно шагнул вперед. — Идём. Она одна и сильно ранена. Нужно помочь. И все равно будь осторожна. Возможно те, кто ее преследует, тоже пройдут за ней.

— поняла, — кивнула я, настороженно оглядываясь.

Между деревьев виднелась небольшая прогалина, которая не тянула даже на полянку. Нужно было обладать невероятной интуицией, чтобы умудриться выйти тут и не оказаться при этом в каком-нибудь дереве! Ну, или не менее невероятное везение. Женщина лежала на самом краю прогалины, возле зарослей ежевики и боярышника. Она была вся изранена, судорожно и рвано дышала, держась руками за огромный живот и словно в бреду повторяла какие-то слова. Снова и снова. Заклинание? Мантра? Увы, я иномирных языков не знала. Игорь тоже. Правда, он все равно как-то умудрился понять ее, когда она открыла глаза и что-то сказала на странном, шипящем языке.

— Ты ее понимаешь? — удивилась я, когда он кивнул женщине.

— Не совсем, — ответил он. — Я не знаю ее языка, но я вижу, что она хочет сказать. Она смертельно ранена и просит позаботиться о ее ребенке.

— Ранена? — нахмурилась я. — Но я не вижу никаких повреждений.

— Я вижу, — вздохнул Игорь. — У нее внутри разорвано почти все. Легкие, горло, печень, почки, все в труху. Был, кажется, задет и ребенок, но она слила ему остатки