Древние греки. От возвышения Афин в эпоху греко-персидских войн до македонского завоевания - Энтони Эндрюс

сыграла со спартанским войском злую шутку, так как Афины были соединены с портом Пирей длинной двойной стеной и питались привозными продуктами. Несмотря на протесты против этой политики Перикла, столь чуждой привычному для греков военному искусству, афинское войско не вышло навстречу значительно превосходившей его пелопоннесской армии, и ей позволили свободно уничтожать все, что можно было найти в сельской местности, жителей которой предварительно вывезли в город.

Сражения между закоснелыми армиями гоплитов перестали быть решающими. На протяжении всей продолжительной Пелопоннесской войны произошли лишь две подобные битвы – при Делии в 424 г. до н. э. и при Мантинее в 418 г. до н. э. Оба этих сражения всего лишь не позволили афинянам реализовать свои планы по перехвату инициативы, но в дальнейшем не принесли никакой пользы победителю и не приблизили победу в войне. В начале Коринфской войны, в 394 г. до н. э., спартанцы одержали две сокрушительные победы в наземных сражениях, за которыми в 392 г. до н. э. последовала еще одна, но война продолжилась, и решающая битва, как и в Пелопоннесской войне, состоялась на море. Единственным значимым улучшением стала фиванская тактика, аналог которой впервые был применен в ходе Пелопоннесской войны и которая получила свое развитие в основном благодаря Эпаминонду (период активности – с 378 по 362 г. до н. э.). Она заключалась в усилении одного крыла самыми крепкими воинами, для чего было необходимо поставить их глубоким строем. Затем, оставляя сзади более слабое крыло, эта колонна наносила решающий удар до того, как остальная часть строя даже успевала включиться в бой. Эта тактика оказалась крайне успешной, но, несмотря на то что победа фиванцев в битве при Левктрах в 371 г. до н. э. положила конец претензиям спартанцев на доминирование в Греции, ни это, ни последующие сражения не позволили победителям диктовать спартанцам свои условия или отдавать где-либо свои приказы.

В благоприятных условиях отряды легковооруженных воинов могли остановить строй гоплитов и привести к серьезным потерям. Это выяснил афинский военачальник Демосфен, двинувшийся в 426 г. до н. э. с войском в горы Этолии и использовавший данный опыт в следующем году в сражениях против спартанцев, заняв территорию на острове Сфактерия, располагавшемся неподалеку от Пилоса. Другой афинский полководец, Ификрат, достиг большего успеха, выступив с относительно легковооруженным войском против спартанцев в 390 г. до н. э. Он заставил их перейти в наступление, смешав шеренги, в то время как его воины отступали. Затем он приказал им вернуться к атаке, и так происходило до тех пор, пока строй противника не перестал действовать слаженно, вследствие чего враги были почти полностью перебиты. Ификрат сделал все возможное для дальнейшего развития той разновидности войск, с помощью которой он сумел одержать победу. Потомки помнили его благодаря введенным им изменениям в снаряжении, но у этого военачальника не было шансов на то, что разработанная им тактика превратится в развитую систему, которую можно эффективно использовать на поле боя, поэтому у придуманных им нововведений не было серьезных последствий. Сами по себе легковооруженные войска не были решением проблемы.

Оно заключалось в развитии осадного искусства. Неуязвимость афинян на первых этапах Пелопоннесской войны была вызвана тем, что ни одна греческая армия не могла взять приступом хорошо укрепленную стену. Греки с глубокой древности умели пользоваться стенобитными орудиями и штурмовыми лестницами. Во время завоевания восточной части Греции в VI в. до н. э. персы познакомили их еще с одним методом – возле стены вражеского города насыпался искусственный холм, высота которого в конце концов должна была достигнуть высоты стены. В эпоху классики они были готовы к строительству деревянных башен и других осадных сооружений. По словам Фукидида, уделившего данной теме пристальное внимание, во время нападения на небольшой беотийский городок Платеи в 429 г. до н. э. пелопоннесцы перепробовали все эти и иные приспособления, но безрезультатно. В итоге осаждающие прибегли к традиционному приему – они построили вокруг города собственную двойную стену и оставили там военный отряд, ожидавший, пока измученные голодом жители Платей не сдадутся самостоятельно, что и произошло через два года. Превосходящие силы противника таким образом могли отрезать любой город, если, конечно, его стены, как в случае с Афинами, не достигали моря, где он доминировал. После завершения строительства вала большая часть сооружавших его сил могла отправляться домой, но это все равно было продолжительное, трудное и дорогостоящее предприятие, осуществить которое было непросто.

Первым нововведением после того, как начали происходить изменения, стало использование катапульты, применявшейся не столько для того, чтобы бросать в осажденный город камни или другие крупные снаряды, сколько для метания с большей силой и точностью более мощных стрел. Это заставляло защитников пригибать головы, мешало им повреждать осадные орудия, возводимые у стен, и облегчало штурм. Считается, что катапульту впервые разработал в начале IV в. до н. э. Дионисий Старший, но в более восточных районах она не использовалась вплоть до времени правления Филиппа и Александра Македонских. Когда в 338 г. до н. э. Филипп одержал победу над объединенными силами афинян и фиванцев в битве при Херонее, афиняне тотчас же сдались, хотя их флот сохранял свою боеспособность и они никогда прежде так не поступали, потерпев поражение в сражениях между гоплитами. Вскоре защитники городов сами стали устанавливать на стенах защищенные катапульты, и техники фортификации получили свое дальнейшее развитие. Однако, несмотря на то что оборона вернула часть своих прежних преимуществ, положение, существовавшее в V в. до н. э., так и не восстановилось полностью.

Самым ранним морским сражением, известным Фукидиду, стала битва между флотами Коринфа и Керкиры, которую, судя по его сочинению, можно датировать примерно 664 г. до н. э. В действительности война на море могла вестись задолго до этого, так как боевые корабли (илл. 8) и сражения изображены на аттических геометрических сосудах конца VIII в. до н. э. И хотя большинство этих битв, очевидно, представляло собой попытки не допустить высадку с кораблей десанта, суда также могли сражаться друг с другом. Сложности, с которыми сталкивались художники, украшавшие геометрическую керамику и пытавшиеся изобразить такой сложный предмет, как корабль, не позволяют нам делать какие-либо более или менее точные выводы о конструкции этих судов. Наиболее распространенным в эпоху архаики был пентеконтер, названный так потому, что для его передвижения требовалось по 50 гребцов, по 25 на каждой стороне; это почти максимум для однорядных судов. Классический тип, получивший название трирема, постепенно на протяжении VI в. до н. э. стал преобладающим. Судя по его названию, очевидно, что на таком корабле что-то должно быть в тройном количестве. Некоторые исследователи с горячностью доказывали, что на подобных судах три гребца двигали одно весло, но в настоящее время кажется