Катарсис. Северная башня - Виталий Храмов

И развернувшись на каблуках, прошёл к потухшему костру, достал сына смотрителя. Все опять поразились физической силе властителя – парень вынырнул из груды мертвых тел, как будто его выдернул великан из воды.

– Больше никто не выжил, – покачал головой мальчишка, – простите, господин.

– Восстанавливай город, сынок, – Гора положил мощную ладонь на плечо парня. – Ваш род доказал, что доблесть ваша – родовая. Твой новый герб – вилы в пламени, теперь наследственный. Плачь по отцу, мальчик, плачь. Он достойно прошёл свой путь. И завершил его блестяще. Показав всему миру истинное лицо этих церковных прихлебателей!

Голос Горы громом прогремел над городом.

– Опомнись, властитель! – крикнул командор Ордена меча Триединого. – Разумно ли бросать вызов всей Церкви?

– Разумно ли? Как мне ещё защитить моих людей от вас? Что вы тут делаете? Угодна ли служба ваша Триединому? Мне стыдно после этого называть себя последователем Триединого.

– Мы выполняли приказ!

– Чей приказ вы выполняли? Как это ничтожество смогло заполучить такую власть, чтобы по своей прихоти уничтожать кого угодно? Куда смотрела ваша Церковь? Куда смотрит Орден чистоты? Куда смотрит Орден чести Триединого? Где Орден Правого суда Создателя? Чем вы заняты? Делите земли, деньги и власть? Кому вы служите? Триединому? Или уже нет? На мой взгляд – нет. А посему мне вы больше не нужны.

Тяжёлые слова. Тяжёлые обвинения. Голос Горы грохотал над городом, усиленный магией:

– Кто сейчас не сложит оружие – умрёт. Я очищу ваши души от плоти. Мне не нужна помощь Ордена чистоты. Со скверной мы уже научились бороться сами. Я двадцать лет прошу дать мне руку меченосцев света для очистки гиблых земель. Нет, меня не слышат. Я постоянно вношу положенные телеги золота на ваше содержание. И что я получил? Пять рук паладинов. Пять! И звено магов! Но вы пришли не изгонять скверну, вы пришли убивать нас, как лихие люди. Вы и есть разбойники! И судить я вас буду так же. Сложить оружие! На колени, преступники! Убийцы!

Командор Дол справился со своей слабостью, но, наоборот, подобрал меч, поднялся. Поставил его острием на землю, опёрся, гордо вскинул голову.

– На моей земле больше не будет ваших оплотов, – продолжал греметь голос Горы. – Не будет ваших церквей и храмов. Храмы Триединому будут. Но не ваши. Мои. И любой церковник, что ступит на мою землю, будет нам врагом.

Гора слышал, как звенит бросаемое оружие, видел, как склоняются спины. Лишь несколько человек остались стоять.

– Ну? – спросил Гора.

– Не ты мне дал меч, Гора, не тебе его и забирать. Я ошибся. Я готов к ответу, – сказал Дол.

– Вы, что остались стоять! Вас проводят до границ моих земель. Помните, ещё раз встречу – убью. Склонившихся – в поруб. Путь ваша Церковь выкупает вас. Вернёт нам нанесенный ущерб.

– Гора, ты ошибаешься, – крикнул Дол.

– Я готов к ответу, – пожал плечами Светогор, поднимая на руки тело смотрителя.

Дождавшись кивка Горы, набежали люди, стали доставать из груды тела и складывать их в рядок. Глак, Клем, Чес, лучшие люди, лучшие воины Медвила пали. Гора поднял голову к светилу и взвыл от боли.

А следом взвыло и всё владение Медной Горы.

Отступление 3

Большой зал приёмов гудел. Множество голосов одновременно говорящих людей вызывало раздражение у Белохвоста, молодого юноши, что уже настолько утомился этим сборищем болтунов, что не скрывал раздражения. Но теперь он был не просто старшим (и единственным) сыном и наследником дома Лебедя, а наследником всех светлых владений, даже тех восточных земель, что называют себя Вольными владениями. А народ их называет с ненавистью Тёмными владениями.

Юноша вздохнул и стал вглядываться в лица, вспоминая гербы, замки. В это время должен был быть урок искусства осады. Белохвост стал просчитывать, сколько сил и времени понадобится для захвата владения вон того зазнайки. И что он нос дерёт? Думает, если его родовой замок с трёх сторон окружён рекой, а четвёртая защищена прорытым рвом с водой, то можно показательно громко смеяться в присутствии императора? Поставим зарубку на память.

«Этот не уважает моего отца, значит, не уважает наш дом. Императорский дом. Запомним. Жаль, что он самый крупный поставщик мяса в столицу. Повезло же, после катастрофы его удел меньше всего был отравлен солями и скверной. Почему у него в пустошах растут кормовые травы?»

Почувствовав, что в поведении императора что-то изменилось, Белохвост стал украдкой искать причину беспокойства отца. Никто ничего не заметит. Это надо настолько же хорошо знать императора, как знает отца сын. Первое, чему учили Белохвоста – скрытности. Если о тебе все всё знают, у тебя никогда ничего не получится. Ты уже мертвец.

А вот и причина напряжения угла рта отца – Мыш. Тайный советник императора, занимающий в Совете должность смотрителя за птицей. В его ведении были птицы дома Лебедя. Охотничьи, почтовые, да и прочие. Даже лебеди в озере прогулочного парка дворца императора.

Вид Мыш имел неопрятный и отталкивающий. Он всегда казался грязным, засаленным, одежда в птичьем помёте и перьях. Но Белохвост уже давно не воспринимал людей по внешнему виду. От Мыша никогда не воняло. Никогда. Вся его неопрятность и засаленность исчезала по мановению руки, как иллюзия, хотя в императорских покоях любая магия быстро развеивается. В стенах встроены артефакты отрицания, изготовленные разрушителями магии. Сейчас такие делать некому. Разрушителей больше нет.

Телячьи, бестолковые глаза Мыша на миг встретились с глазами наследника. На мгновение глаза тупого животного, которыми глядел на мир смотритель птиц, перестали быть таковыми. На юношу глянул хищный орёл. И подмигнул. Да, вот это его настоящий взгляд. Мыш что-то принёс в клюве.

Белохвост отмахнулся рукой от придворных и пошёл к выходу. Стражи в дверях скользнули по нему глазами и пристально всмотрелись ему за спину. Неужели отец идёт следом?

В малом зале было намного лучше. Тихо, уютно. Слуги собрали стол, зажгли свечи. Белохвост стоял у камина, вглядываясь в пляску огня. Отец решил перекусить, расспрашивая рулевого о рутинных делах. При прежнем императоре вторым человеком в стране был глава Совета. Так оно и осталось. Для всех. Но император Лебедь привёл с собой свою дружину. И вторым человеком после императора по праву стал рулевой. Умнейший человек, с самого детства Лебедя бывший заводилой и организатором всех проказ детворы дома Лебедя. Сам рулевой откликался на имя Серд, был он из малого дома Синих Сверчков, своего положения достиг выдающимися достоинствами и дружбой с Лебедем. Рулевой – это звание в доме Лебедя. Старший помощник капитана. Правая рука императора.

Мыш скромно сидел в углу, неспешно пил вино из кубка, сказавшись сытым.

Закончив трапезу, император вытер усы и бороду платком, спросил у руководителя тайной службы: