Лагерный пахан - Владимир Колычев

– Ты не была с ним, – покачал головой Викентий. – Ты не могла быть с ним. Ты могла быть или со мной, или с Трофимом, третьего не дано.

– Да что ты такое говоришь!

– Не язви, тебе это не идет!

– А ты не умничай, понял! Где была, там и была! Не твое дело, где я была!.. И вообще, мы с тобой в ссоре!

– Это не ссора, это провокация, которую ты устроила…

– Много ты знаешь!

– Я знаю все!

– А вот и не знаешь!.. Не было у нас ничего!

– С кем не было?

– С Трофимом!.. Что за слово он тебе давал?

– Слово?!. Да, он давал мне слово… Слово, которое не сдержал…

– Почему не сдержал? Сдержал. Потому ничего и не было.

– Ты врешь.

– А ты Трофима не уважаешь, если так говоришь…

– Надоел мне твой Трофим, – скривился Викентий. – И ты надоела.

– Так давай разведемся!

– Что?!. Что ты сказала?! – ошалело протянул он.

– Разведемся.

– Нет…

Викентий испугался не на шутку. В этой жизни Кристина значила для него все. Вокруг столько молодых и ослепительно ярких красавиц, но для него существовала она одна.

– Но я тебя не люблю, – пристально, немигающим взглядом смотрела на него Кристина.

– Ты… Ты обманываешь меня. И меня обманываешь, и себя… Ты любишь меня… Но ты… Ты и Трофима любишь, – с ужасом выдавил он из себя эту горькую правду.

– Люблю.

Кристина вздрогнула, изменилась в лице – сначала смягчилась, затем и вовсе раскисла. Одержимость во взгляде сменила гремучая тоска. Она обессиленно опустилась в кресло, склонила голову к коленям, обвила ее руками.

– Викентий, ты прости меня… Сама знаю, что дура… И тебя люблю… А Трофим совсем не тот, кто мне нужен… Я потерялась. Я правда потерялась…

Он сел на пол у ее ног, оторвал ее правую руку от головы, прижал к своей груди.

– Скажи, у вас правда ничего не было?

– Нет… Я убежала… Сама не знаю, как получилось…

– Он действительно дал мне слово.

– Поэтому он ждал, когда я сама… А я не могла… Ударь меня, пожалуйста! Может, полегчает.

– Если я тебя ударю, ты меня возненавидишь.

– Возненавижу, – кивнула она.

– Зачем тогда просишь?

– Потому что дура. Потому что в голове полный ералаш… Я не знаю, что мне делать…

Она не знала, зато Викентий знал. Поэтому в тот же день созвонился с Жихой и назначил ему встречу.

И помимо Жихи у него были высокие покровители из воровской среды. Не зря же он прокручивал и отмывал через свой банк общаковые деньги. Но Жиха был еще и другом – в той степени, в которой возможна дружба между вором и, так сказать, козырным мужиком.

На встрече Жиха держался с оттенком превосходства, но в разговор вступил охотно. Викентий собрался с духом и рассказал ему о своих непростых отношениях с Трофимом. Кристину вниманием он обойти не мог, ведь все стрелы амура сходились на ней. Правда, про вчерашнюю поездку жены в Чернопольск умолчал.

– Да, ситуация, – законник озадаченно провел пальцами по своей щеке. – Выходит, что это я свел его с Кристиной в гостинице…

– Да они бы все равно встретились.

– Ты мне скажи, он свое слово нарушил?

– Похоже на то… Если он с ней встречался, то выходит, что да…

– Ну и задал ты мне задачку… Я твою Кристину очень уважаю, ничего плохого о ней сказать не могу, но, как ни крути, она баба. А за баб подписываться как-то не с руки… То есть спросить с Трофима можно было бы, но я не хочу за это браться. Как-то несерьезно все это…

– Может быть, – не стал спорить Викентий. – Да я и не настаиваю.

– Тогда зачем позвал?

– Я не хочу, чтобы Трофим встречался с Кристиной.

– Ну, я мог бы поговорить с ним…

Викентий примерно представлял, каким будет этот разговор. В насмешливых тонах обсудят проблему, Жиха ненавязчиво скажет Трофиму, что не надо ему лезть к Кристине, тот пообещает, но слово свое не сдержит, потому как рамсы из-за женщины – это несерьезно. И Жиха это понимает, и Трофим…

– Боюсь, что этим делу не поможешь, – мотнул головой Викентий.

– Но не могу же я поставить Трофима на понятия.

– Я знаю, у тебя большой интерес к Чернопольску.

– Да, – насторожился Жиха. – А что?

– Мне кажется, Трофим тебе мешает.

– Нет, он не дурак. Понял, что его не пляшет, посторонился. Я думал, конфликт будет, а ничего… Но это наши с ним дела, тебе не кажется?

– Да, но твой интерес совпадает с моим. Есть конфликт или нет, но Трофим тебе мешает…

– Ты же не хочешь, чтобы я его убил, – пристально, холодным, как арктический ветер, взглядом посмотрел на него Жиха.

– Ну что ты, это слишком… Хотя…

– И не надейся. Убивать вора из-за бабы – перебор… Но в то же время Трофим не коронованный вор…

– Значит, можно?

– Не можно… А в тюрьму его отправить можно. Он сам как-то просился… Правда, сейчас не та ситуация, чтобы говорить с ним на эту тему… Он хоть и затих, но бес его знает, что у него на уме… Ладно, что-нибудь придумаем…

Жиха смотрел на Викентия выжидательно-вопросительным взглядом. Несложно было догадаться, что ему нужно.

– В долгу я не останусь. Как только Трофим окажется в тюрьме, я зашлю на общак десять тысяч – лично для него. Без денег трудно власть свою ставить…

– Разумно, – кивнул Жиха.

По его взгляду можно было понять, что этого мало. Поэтому Викентий продолжал:

– И столько же тебе… Нет, в два раза больше… На карманные расходы…

– Заметано, – одними губами улыбнулся Жиха.

Участь Трофима была предрешена.

Он проснулся поздно, в первом часу дня. Голова чугунная, во рту перегарный суховей. Зато настроение отменное. Ведь не с горя же нажрался вчера, а с радости. Мало того, что стоящих пацанов на свою бригаду подписал, так еще и с волынами вопрос решил – знакомый татарин партию стволов по дешевке подогнал. Деньги были – сделка состоялась, так что все на мази.

Пацаны конкретные, до крови жадные, Трофим у них в большом авторитете, так что Мигунку недолго кировать осталось…

Бухали на малине, Трофим там и заночевать собирался, но какая-то нелегкая затащила его в родные пенаты, видать, на пьяную голову в отчий дом забрел. Мать уже на рынке, зато на столе хоть и остывший, но завтрак. И пара банок пива в холодильнике.