Зубы настежь - Юрий Никитин

Гроза догнала нас на полпути с перевала. Мир померк, землязатряслась под ударами грома, а от вспыхивающих молний мир стал похож намолодую зебру, Холодная вода обрушилась косыми плотными струями, тут жезастучал мелкий град, укрупнился.

Я стиснул зубы, надо же держать каменную невозмутимостьварвара, мы же солнцу и ветру навстречу, по лицу стекала вода, затуманиваявзор, а град лупил по голове как черт по коробке.

Со всех сторон слышались крики и металлический стук кусочковльда по металлу. Воевода ехал рядом невозмутимый, как и я, только на его головеблестел шлем, градины отскакивали и от железных пластин на плечах, панциря нагруди, даже забрало опустил, чтобы губы не отшибло, только усы торчат победнокак у молодого кота.

От шума льющейся воды гремело в ушах, а когда громразламывал небо над самой головой, кони приседали до земли. Сухая вода вомгновение ока потемнела, трещины заполнились сразу же, мутные потоки понеслисок, сухие листья, щепки. Кони с трудом ломились через встречный ветер, стенупадающей воды, люди что-то орали, я видел раскрытые рты, но слышал толькоужасающий треск, грохот, тяжелые удары, и нескончаемый шум ливня.

Когда лицо воеводы вдруг начало светлеть, я не сразу понял,что случилось. Там же на западе разрасталась искрящаяся синева неба, там быляркий солнечный свет, темная туча спешно двигалась на восток, по земле под нейбежала удивительно точная тень, но за ней неотступно следовал яркий оранжевыйсвет.

Солнечные лучи обрушились сверху блистающие как градины,невесомые, а по голове все еще стучали кусочки льда, нас полоскало ледяными струями,но мы засмеялись, начали оглядываться, хохотать над жалким зрелищем

Полоса ливня кончилась внезапно, черная тень быстродвигалась на восток, в небе гремело и грохотало, но стали слышны голоса, смех,облегченные вопли... или вздохи облегчения... черт, опять могут не так понять,словом, радостные проклятия и конское ржание. По земле с шумом и плеском нессямутный поток. Коней захлестывало до колен.

Воевода вскинул руку:

– Пусть вода сбежит! Я не хочу, чтобы хоть одна лошадьсломала ногу в трещинах.

Принцесса звонко стучала зубами. Герцог вспылил:

– Что кони?.. Если мы сейчас же не обсушимся у костров,половина из нас умрет от простуды!

Несмотря на яркое солнце, холодный ветер пробирал до костей.Воевода нехотя пустил коня вперед, мой жеребец невозмутимо пошел рядом. По обестороны поднимались каменные стены, но постепенно отодвигались одна от другой,уменьшались, горы и нагромождение камней оставались позади, а впереди зеленаядолина, там и ветра меньше, деревья, которые можно сжечь в жарком костре...

Скалы наконец разошлись так далеко, что их перестализамечать. Открылся солнечный мир, голубое радостное небо, зеленая трава...

Снова ледяной ветер пронизал нас до костей: всего в двухдесятках шагов загородили дорогу массивные воины с зеленой кожей, бритоголовые,головы сидят прямо на широких плечах, отчего у всех вид угрюмый и угрожающий. Вправой руке копье с широким зазубренный лезвием, левая прикрывает грудь и животизогнутым щитом, на ногах шипастые сапоги.

Их ряды тянулись от горизонта и до горизонта, а в глубинушли как волны, постепенно уменьшаясь, пока не слились в сплошное зеленое поле.

Впереди на массивном жеребце, тоже с темнозеленой кожей,сидел широкий немолодой воин. На голове тускло поблескивал рогатый шлем,разнесенные в сторону плечи укрыты железом. Сам воин выглядит шире жеребца,зеленую грудь укрывает круглая пластина размером со щит степняка, на рукахжелезные поножи с торчащими шипами. Такие же поножи прикрывают ноги отщиколотки до коленей, шипы выглядят жутко, широкие бедра обтянуты стальнойкольчужной сетью.

Справа у седла висел огромный топор со зловеще изогнутымлезвием. Щит слева, но с такой массивной грудью этот ветеран способен выдержатьудар тарана или камень, брошенный из катапульты.

– Я вижу, – сказал он тяжелый громыхающим голосом, –ваш путь и далек, и долог...

– И нельзя повернуть назад, -согласился я хриплымзадыхающимся голосом человека, что выдержал грозу и кое-как спустился сжутковатого перевала в долину.

Орки за спиной своего зеленокожего воеводы стояли плотнойстеной, выставив копья. За тремя рядами копейщиков виднелись топорометатели, яих отличал по красным как у панков гребням, а еще дальше находились компактныегруппки лучников и камнеметателей.

Воевода орков, немолодой с серой щетиной на зеленомподбородке, что явно у них за нашу седину, долго и внимательно всматривался вменя. Тяжелые надбровные дуги выдвигались далеко вперед, глазки прятались какзлые лисята, но я чувствовал как его ощупывающий взгляд шарит по моим мышцам,но все чаще останавливается на моем лице.

– Мой лорд, – сказал он негромко, – вот уж неожидал встретиться вот так...

Я стоял с тупым видом, что мог выражать все, что угодно,начиная от непреклонности и решительности, до согласия и дружескогорасположения.

– Ага, – ответил я.

Он слегка повернулся в сторону своего войска, вскинул руку.Я напрягся, готовый вскинуть щит и укрыться под ним от града стрел.

Воздух качнулся, а земля дрогнула: крик орков был страшный имогучий. Они выкрикнули трижды, коротко и мощно. Мороз пробежал по спине,волосы вздыбились. Не сразу сообразил, что зеленые отвратительные чудищапочтили меня воинским кличем.

Послышался натужный скрип. Две катапульты неспешновыдвигались из леса. Мои пальцы левой руки судорожно мяли рукоять щита:выдержит ли удар тяжелого камня. Это если простая, а если апгрейденная, токамни полетят раскаленные, слона собьет с одного удара.

Воевода спросил негромко:

– Узнаете?

Он смотрел с ожиданием, я с усилием разлепил твердыекаменные губы немногословного героя:

– Чего?

– Самоходные катапульты, – ответил он совсемтихо. – Когда мы взяли неприступную крепость на острове... Я тогда вел вбой Всадников Смерти, их прикрывали драконы, а вы умело распорядились послатьфлот на блокаду побережья, а с малым десантом высадились на песчаной косе. Ябыл там, нас полегло половина, но вы тогда дрались впереди нас, и мы выстояли!Помню, лекарь остался лечить раненых, а вы в одиночку поспешили вперед иуничтожили три вражеские баллисты!

Я поморщился:

– Они ж бьют только на дальние расстояния. Самый слабыйвоин может уничтожить хоть десяток, если подберется вплотную.

Сказал и осекся, потому что вырвалось хоть и непроизвольно,но в памяти всплыл эпизод, как в самом деле вел войска этих зеленых противгосударства проклятых людей, жгли города, села, разбивали башни, крушиликатапульты и баллисты, топили корабли, истребляли в боях тяжелую конницу,эльфийских лучников, а мои зеленые топорометатели умело сбивали грифонов с ихгномячьими наездниками...