Стальной лев. За Родину! За Троцкого! - Иван Евграшин

– А что там про Вятку? Неужели начались какие-то волнения? – спросил я, когда мы сели.

– Не волнуйся, все там в порядке. Просто надо закрывать твои договора. Мало ли что может произойти, – усмехнулся в ответ Председатель ВЧК.

– Феликс, ты мне теперь Вятку будешь всю жизнь вспоминать?

Феликс Эдмундович рассмеялся:

– Конечно. А как ты хотел?

Мы немного посмеялись, потом Дзержинский уже серьезно продолжил:

– Такое не всякий придумает. Сейчас положение в Перми выправилось, и поэтому пора наводить порядок. Сигналы с мест говорят о большой контрреволюционной активности губернии.

– Спасибо, Яцек. Мне приятно, что и ты, и Иосиф подумали об этом.

– Пожалуйста, Лев. Давай к делу. Что ты собираешься предпринять дальше?

– Сейчас думаю вот над чем. Ты помнишь, как мы в Казани потеряли золотой запас? – Дзержинский кивнул, и я продолжил: – Сейчас это золото из Уфы перевезли в Омск. Не могу тебе сказать, сколько его на данный момент. Колчак на него закупает оружие и снаряжение, но золота точно более пятисот тонн. Оно сейчас в Омском отделении Госбанка. Этот вопрос надо решать. Мы и сами можем потратить это золото на пользу делу. Если мы просто разгромим Колчака в Перми и Екатеринбурге, то золотой запас просто перевезут во Владивосток, и мы его точно потеряем. Кроме того, они могут если не вывезти его, то просто поделить между собой, там и таких вооруженных авантюристов хватает. Могут и спрятать. Искать его в тайге можно хоть сто лет.

– Согласен с тобой, Лев Давидович. Но Омск далеко для войск, действующих на востоке. Даже в случае взятия Екатеринбурга Омское правительство будет иметь возможность вывезти золотой запас. Даже если они сразу передерутся, в том числе и за это золото. А нам до них очень далеко, и мы просто не успеем. Посылать же малое количество людей – тоже не выход. Даже в случае, если мы сможем взять банк, то вывезти все не сможем. – Дзержинский задумался. – Надо с Кобой советоваться. Он у нас специалист по эксам.

– Ему я обязательно все сообщу. Уверен, что он посоветует что-то путное. К тебе, Феликс, у меня другие вопросы. По линии ЧК, хотя и связаны с Омском и золотом.

– Тогда слушаю тебя, Лев.

– Во-первых, я считаю, что до Омска мы сумеем добраться за приемлемое время – два-три дня. – При этих словах Дзержинский удивленно поднял брови, но промолчал. – Именно приемлемое. В случае если в городе начнется восстание и мы поможем омским большевикам, выслав туда боевые группы для организации диверсий, то вероятность того, что золото не успеют вывезти, очень велика. А в течение двух-трех дней мы сумеем перебросить в Омск силы, достаточные для экспроприации золота.

Лицо Феликса Эдмундовича после этих слов приняло выражение всемирного скепсиса.

– Я слушаю, Лев, продолжай, но ты меня не убедил.

– Хорошо, Феликс. На данный момент уже сделано следующее.

Во-первых, мне сообщили о готовящемся в Омске восстании. Я послал в Омский комитет партии сообщение, в котором просил не поднимать восстание преждевременно, так как в настоящее время в Омске пятнадцать – двадцать тысяч колчаковцев. С Омским комитетом установлена связь, и они смогут поднять восстание по сигналу.

Во-вторых. Части, которые сейчас формируются в городе, в случае успеха нашего замысла будут высланы Колчаку в помощь. В тот момент они уже поймут, что только так они смогут надеяться на приемлемое для них окончание кампании. Им будет необходимо обеспечить доставку пополнений по ветке Курган – Екатеринбург. Мы же, по возможности, отправим из Челябинска по железной дороге в Омск десять – пятнадцать тысяч красноармейцев при нескольких бронепоездах. Таким образом, первая группа эшелонов, скажем, пять тысяч бойцов и пара бронепоездов через три дня ворвется в город, в котором будет организовано восстание. Несколько групп помогут в организации диверсий как в городе, так и на железнодорожной ветке Омск – Новониколаевск. Сложностей много. Например, наши части могут встретиться на железной дороге с белогвардейцами. Кроме того, колчаковцы, поняв, что подкрепления Екатеринбургу не помогут, оставят эти части для обороны города. Но есть еще и такой момент. В Перми у нас есть Иосиф, который как раз и занимается тем, что выманивает на себя силы белогвардейцев. Если мы в какой-то момент сообщим, что город уже практически готов пасть и требуется только последний, но мощный удар, то вполне возможно, что Колчак вызовет эти войска из Омска раньше, чем мы нанесем главный удар. Вот тогда в Омске вполне возможно будет поднять восстание, а наши части теоретически смогут вовремя прибыть в город, и золото еще не успеют вывезти.

Но в любом случае, мы, взяв Курган, запрем Колчака в Екатеринбурге и гарантированно добьем. Золото и Омск – это максимум, к которому надо стремиться. В настоящее время операция прорабатывается в деталях заместителем Главкома товарищем Самойло. Как тебе план, Феликс?

– Вот это уже похоже на наметки реальности. – Скептическое настроение покинуло Дзержинского, теперь он был задумчив. – Признаюсь, что, когда ты начал про Омск и про золото, я про себя решил, что опять столкнулся с твоим прожектерством, что меня несколько огорчило. Однако сейчас я вижу, что план продуман. Хотя он и спорный, и несет в себе множество проблем. Ты не можешь не понимать, что есть большая вероятность просто потерять все те силы, которые ты собираешься выделить на это мероприятие. Безвозвратно потерять.

Феликс Эдмундович поднялся со стула и начал прохаживаться вдоль стола, заложив руки за спину. Походив вот так некоторое время, он подошел к карте и принялся ее разглядывать.

– Давай попробуем посчитать твой план на карте, Лев Давидович, – он повернулся ко мне. – Иди сюда и захвати с собой курвиметр, пожалуйста. Итак, что мы тут имеем? Давай начнем из Омска.

Дзержинский, вооружившись курвиметром, начал высчитывать расстояния. Сначала Омск – Екатеринбург, потом Омск – Челябинск, Омск – Кунгур, Кунгур – Челябинск, Челябинск – Екатеринбург. При этом каждый раз он подходил к столу и записывал полученный результат на бумаге. Наконец он закончил измерять расстояния. Несколько минут высчитывал версты, после чего, откинувшись на спинку стула, заявил:

– А ты прав, Лев. Действительно может получиться. Откуда у тебя мысли-то такие берутся, Лев Давидович?

Я, довольно напряженно ожидавший момента, когда Железный Феликс закончит заниматься арифметикой, улыбнулся.

– Таки оттуда, Феликс Эдмундович. Сами в голову приходят. И что же, мне их гнать?

Дзержинский рассмеялся.

– Ни в коем случае, Лев Давидович! Твоя голова уже на вес золота, а с такими идеями даже и не знаю. Наверное, на вес бриллиантов уже пойдет. – После этих слов он резко прекратил смех. – Вот теперь ты меня практически убедил. Как Председатель ВЧК гарантирую тебе любую возможную помощь в этом деле. Это будет неоценимым вкладом в дело Революции. Как ты вообще видишь операцию с золотом?

– Думаю примерно так. ВЧК посылает несколько групп в Омск для совершения диверсий. Эти группы должны быть независимы от Омского комитета. Еще одну-две группы необходимо выслать в помощь омским товарищам для лучшей координации действий. Одна-две группы необходимы на участке железной дороги Омск – Новониколаевск для срыва возможного подвоза подкреплений и вывоза золота из Омска. Две-три группы товарищей в Курган для диверсий на участке Курган – Екатеринбург. Теперь по самой ударной группе. Считаю, что минимально необходимо пять тысяч красноармейцев. Два-три бронепоезда. Думаю, что это количество достаточно как для прорыва в город, а при условии организации восстания и его удержания, так и для захвата и погрузки золота. Кроме того, в том случае, если войск у Колчака в городе будет мало, эти пять тысяч смогут прорваться к банку и организовать как изъятие ценностей, так и отход в сторону Кургана. Это возможно и без восстания в городе, но только при условии внезапности нападения.