Духи Великой Реки - Грегори Киз

— Не причинен? — заорал Чуузек. — Мои братья лежат бездыханные, а ты говоришь, что урон не причинен?

— Они сами напросились на это, — зловеще прошипел Братец Конь. — Не защищай их — и тебя — гостеприимство, как оно защищает этих людей, — я приказал бы распять вас всех на рамах для выделки шкур, чтобы послушать, как вы будете вопить.

— Я плюнул бы тебе в лицо!

— Хвастовство, — пожал плечами Братец Конь. — Ты еще не бывал на раме, а я бывал. — Он повернулся ко Мху. — Я тебе вчера ясно ответил. Ты можешь теперь сваливать все на своего безмозглого родича, но я знаю, кто виноват.

— Я предупреждал тебя, — тихо ответил Мох. — Я глубоко уважаю тебя и понимаю, в каком ты положении. Если бы ты позволил нам забрать ее, твоя честь не пострадала бы, — вина легла бы лишь на Чуузека и меня. Тебе только нужно было заняться чем-нибудь подальше отсюда и не спешить. Теперь же… — Он махнул рукой, и еще четверо воинов выросли в двери.

Братец Конь покачал головой:

— Ты готов убить меня в моем собственном доме и к тому же во время бенчина? Ты не заслуживаешь того, чтобы называться менгом.

— Мы сделаем то, что должны сделать, — ответил Мох. — Мы примем на себя бесчестье. Пожалуйста, не заставляй нас взвалить на себя еще и вину за твою смерть, почтенный.

— Вы окружены воинами моего клана. Только шевельнитесь, и вас утыкают стрелами.

Мох мрачно улыбнулся:

— Ты ошибаешься в своих родичах. Воины пообещали не вмешиваться. Они не станут помогать мне, но не помогут и тебе. Я договорился с ними со всеми.

— Ну и я тоже договорился с ними и велел им так тебе ответить. Я хотел убедиться, как далеко по этому бесплодному пути греха вы зайдете. Теперь я знаю.

Хизи хотела было рассмеяться, прочтя на лице Мха внезапное понимание, но сердце в груди ее билось еще слишком болезненно. Слишком много всего случилось, слишком много. Сначала — гора и боги, теперь без всякой передышки это.

Зеленоглазый воин поник, но быстро взял себя в руки.

— Ты об этом пожалеешь, — искренне сказал он Братцу Коню — без гнева, скорее печально.

— Я о многом жалел в своей жизни, — пробормотал тот. — Сегодняшний день не так уж много добавит к моей ноше.

— Ты ошибаешься, — настаивал Мох.

Братец Конь только пожал плечами и хлопнул в ладоши. В шатер ворвались его родичи и грубо скрутили Мха и его воинов.

— Следите за ними, — крикнул Братец Конь соплеменникам. — Разоружите, но не причиняйте вреда. Они под защитой моей чести, и я своего слова не нарушу.

Двое мужчин вытащили тела, Чуузек сумел выйти из екта без посторонней помощи. Братец Конь мрачно смотрел им вслед, потом повернулся к тем, кого защитил.

— Мне очень жаль. Я не думал, что дело зайдет так далеко:

— Ты знал… — сказала Хизи.

— Да. Я все понял, когда увидел тебя с ними в пустыне. Они обязательно схватили бы тебя тогда, не окажись я у них на дороге. Мох в душе благородный воин и предпочел не убивать меня, а принудить. Впрочем, тогда я чуть не погиб. Ты заметила, как Чуузек хватался за меч?

— Нет, — призналась Хизи. — Но я почувствовала, что дело плохо.

— Очень плохо, — согласился Братец Конь.

— Спасибо тебе за помощь, — сказал Тзэм. — Спасибо, что защитил Хизи.

Старик взглянул на полукровку-великана.

— Выбора у меня не было, так что не за что благодарить.

— Думаю, что выбор у тебя был, — возразил Нгангата. — Мох прав: стоило тебе помедлить, они захватили бы нас, и никто не смог бы тебя в этом упрекнуть.

Братец Конь улыбнулся, не разжимая губ.

— В своей жизни мы стараемся заслужить одобрение наших старейшин, а здесь нет никого старше меня. Так что приходится мне, как это ни трудно, заботиться о том, чтобы остаться чистым в собственных глазах.

— Они убили бы Перкара, если бы не ты. — В голосе Нгангаты звучала благодарность.

— Они убили бы вас всех, всех, кроме меня, — добавила Хизи.

Тзэм кивнул:

— Должно быть, они узнали, что ты занемогла, и явились, чтобы захватить тебя во сне.

— Занемогла?

— Принцесса, ты целый день пролежала, словно мертвая. Так долго? Впрочем, ей казалось, что прошло еще больше времени.

— Она не была мертвая, — сказал Братец Конь. — Ты пролила кровь в озеро, не так ли?

— Да.

— Да. — Он вздохнул. — Хотел бы я оказаться рядом и помочь тебе.

Хизи взмахнула руками.

— Ты оказался здесь, когда мы в тебе больше всего нуждались, мне кажется. Что же теперь нам делать? — Хизи беспомощно оглядела мужчин.

— Принцесса, решать тебе, — тихо ответил Тзэм.

Хизи подумала, что Братец Конь или Нгангата не согласятся с этим, но, к ее удивлению, они только выжидающе смотрели на нее.

— Я… Я не знаю, что нужно делать. Хотя мы не можем больше оставаться здесь, да?

Братец Конь поджал губы.

— Я никогда такого не предвидел. Я сам предложил вам жить в моей деревне, с моим народом, а теперь…

— Мы только принесли тебе беду, — закончила за него Хизи.

Старый менг поморщился.

— Все дело в войне и еще в чем-то, чего Мох мне так и не объяснил.

— Он сказал, что я могу принести мир вашему народу.

— Да, мне он тоже так говорил, но не объяснил, каким образом. Не думаю, что он сам это знает.

— Во всяком случае мы должны уехать, — сказал Нгангата. — Нужно увезти отсюда Хизи и Перкара. Мох и его воины, похоже, так же жаждут убить его, как и захватить девочку.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Хизи.

— Там, на равнине, на нас тоже напали воины. Они явились, чтобы убить Перкара.

Братец Конь махнул рукой:

— Они — менги, Перкар — скотовод. Между этими народами война.

— Нет, дело было не только в этом. Они искали его и никого другого.

— Это потому, что Перкар знает, куда мы должны отправиться, — неожиданно сказала Хизи. — Карак сообщил ему это.

Братец Конь мрачно улыбнулся:

— Что ты хочешь этим сказать: «куда мы должны отправиться»?

— Я… Я не знаю, — призналась Хизи. — Есть что-то, что я должна сделать, но я не знаю, что именно.

— Тебе так сказали по ту сторону барабана? Хизи задумчиво кивнула.

— Ну, позволь тебя предостеречь: если ты знаешь об этом только со слов Чернобога, то полагаться на них тебе не следует.

— Он единственный, кто помогает мне, — возразила Хизи.