Благородный разбойник - Маргарет Макфи

Лицо лакея, открывшего дверь дома в Сент-Джеймс, ничем не выдало удивления, когда в шесть часов утра он увидел стоявшую на пороге женщину. Он держался так, словно в ее появлении не было ничего необычного.

— Не будете ли вы так любезны зайти несколько позднее, мадам? Его светлость еще не вставал.

— В таком случае вам лучше разбудить его и сказать, что его желает видеть миссис Стрэтхем.

Только войдя в дом, Эмма сняла капюшон и огляделась вокруг.

Гостиная была оформлена в исключительно мужском вкусе. Темно-красные стены. Камин из черного оникса, в отличие от обычного белого. А над ним картина, изображавшая женщину экзотического вида в шокирующе свободной позе. Эмма в некотором испуге, как завороженная, уставилась на нее.

Он появился минут через пятнадцать, тщательно одетый в рубашку и галстук такого белого цвета, что в мягком свете осеннего утра казалось, будто они светятся. Однако темные волосы Девлина были примяты, а на щеках лежала голубоватая тень небритой щетины.

— Девлин. — Эмма постаралась не думать о случившемся в последний раз, когда они оставались наедине.

— Эмма. — Его голос звучал хрипло, выдавая последствия бурно проведенной ночи. — Или мне лучше называть вас миссис Стрэтхем? — Он улыбнулся своей обычной непринужденной улыбкой. — Кофе? Или по утрам вы предпочитаете шоколад? Как Кит.

— Нет, благодарю вас. Я здесь не за этим.

— Я почему-то так и подумал. — Девлин взял графин и налил себе бренди. Потом поднял глаза и увидел, что Эмма наблюдает за ним с явным неодобрением. — Надо опохмелиться. Я сильно перебрал прошлой ночью, — сказал он в качестве объяснения и сделал глоток. — Ваш муж знает, что вы здесь?

— Нет, не знает.

— Понимаю.

Наверное, ей следовало испугаться. Оставаясь здесь с ним наедине, Эмма ставила себя в рискованное положение, учитывая то, как он обошелся с ней в прошлый раз. Но она не чувствовала никакого страха, потому что после признания Неда наконец все поняла.

Наступила небольшая пауза, во время которой Девлин снова наполнил свой стакан и расположился с ним у камина. Он смотрел на Эмму и ждал, что она скажет. Как будто знал это.

— В тот вечер в библиотеке полковника Морли… — начала Эмма, но вдруг замолчала и в волнении отвела взгляд в сторону.

— Примите мои искренние извинения за это небольшое… недоразумение. — Судя по виду, вспоминая то, что произошло между ними в тот вечер, Девлин испытывал не меньшее смущение, чем она.

— Едва ли это можно так называть.

Он опустил голову еще ниже и поднял бровь в знак того, что соглашается с ней лишь наполовину. Потом сделал еще глоток бренди.

— Вы говорили, что я должна выйти за вас замуж.

— Так оно и было. — Теперь в его лице не было ни намека на шутку или насмешку, только полная искренность. — Но теперь уже слишком поздно. Вы должны вернуться домой, Эмма. Замужем вы или нет, думаю, мне не нужно вам объяснять, что будет означать для вашей репутации, если вас здесь увидят. — Девлин выглядел холодным, отстраненным и совершенно невозмутимым. Ничего общего с тем человеком, каким она его видела в ту ночь в библиотеке.

Однако Эмма не собиралась уходить.

— Вы в самом деле хотели меня спасти, как утверждаете?

— Вы поняли, — произнес он очень тихо, почти шепотом. — Вы знаете, кто он. Поэтому вы здесь?

Эмма кивнула.

— Нед рассказал мне.

На секунду Девлин закрыл глаза. А когда открыл их, то смотрел в сторону.

— Я действительно пытался спасти вас от него.

— Я знаю. — Теперь она понимала: все, что делал Девлин, было направлено на то, чтобы спасти ее от Неда. — И ради этого вы предложили мне выйти за вас замуж?

— Да.

— Но, когда я отказалась, зачем вы пытались меня скомпрометировать? Хотели отвести меня к алтарю насильно?

— Монтейт и все остальные должны были войти и застать нас целующимися. Прошу прощения, что мне пришлось применить силу, но я был готов на все, лишь бы вырвать вас из его грязных лап.

— На все? — повторила Эмма. — Но вы могли просто рассказать мне, кто он такой. Что Нед тот человек, который играл в ту ночь с Китом. Почему вы просто не сказали мне, Девлин? Всего несколько слов?

— Потому что я дал клятву. — Девлин допил свой бренди. Подошел к графину и налил еще стакан. — Если бы я сказал вам, Стрэтхем обнародовал бы тот факт, что Кит жульничал. Никто из нас не мог этого допустить.

Эмме почудилось, что земля уходит у нее из-под ног. Сердце ушло в пятки. Холодный страх осознания стал просачиваться в кровь. Когда до нее окончательно дошел смысл того, что сказал Девлин, она в ужасе уставилась на него.

— Кит жульничал? — произнесла Эмма не своим голосом.

— Разве Стрэтхем не сказал вам об этом? — тихо спросил Девлин.

— Нет, — ответила она. — Нед ни словом не упомянул о жульничестве. Но вы должны рассказать мне все, что произошло той ночью, Девлин. И вы мне все расскажете.

И он рассказал. О том, как они повадились ходить в притон «Олд-Молли» в Ист-Энде. Как Стрэтхем обставил их, выигрывая у них из ночи в ночь.

— Он сидел там и без конца катал между пальцами свою фишку. Дразнил нас. — Лицо Девлина помрачнело от этих воспоминаний. — Мы хотели прекратить игру, но Кит отказался. Он был убежден, что сможет обыграть Стрэтхема. Я стал подтрунивать над ним. Поднял его на смех. Я сказал: «Как в прошлый раз?» Я не понимал, на что Кит готов пойти. — Девлин закрыл глаза, но Эмма успела заметить в них боль и угрызения совести. — Он уговорил нас снова пойти в «Олд-Молли». Сказал: «Только один раз. Я знаю, что выиграю». И мы пошли. И снова сели играть со Стрэтхемом и его дружками. И как-то незаметно Кит сделал это. В точности как обещал. Он выиграл. И тогда Стрэтхем со своей бандой обвинили его в жульничестве. Сначала мы подумали, что это наглая увертка с их стороны, способ отказаться платить.

На лице Девлина, в его взгляде, который он упорно отводил в сторону, появилось мрачное страдальческое выражение, как будто он вернулся на два года назад и, как тогда, стоял в дымном полумраке притона.

— Стрэтхем скомандовал: «Засучите рукава». Кит, конечно, отказался, как сделал бы любой из нас. Мы пришли в ярость от такой наглости. Он унизил нас всех. Мы были готовы драться. Тогда Стрэтхем повторил: «Засучите рукава, или я сам это сделаю». И Кит засучил. — Девлин встретился с Эммой взглядом. — Там были спрятаны карты. Он жульничал.

В комнате повисла оглушительная тишина.

Эмма проглотила горький ком, стоявший в горле.

— Вы когда-нибудь слышали о том, как поступают в Уайтчепеле с людьми, которые жульничают в карты, Эмма?