Дикий берег - Татьяна Ефремова

– Ты чего это, сам с собой разговариваешь?

Артем появился за спиной бесшумно. Стоял, засунув руки в карманы, смотрел сверху вниз.

Денис поднялся, держа в руке треклятый котелок. Руки, мало того что красные от воды, так еще и перепачканные сажей, очень смущали почему-то. Хотелось спрятать их в карманы, как этот пижон, но вытирать сажу о подкладку – не самый умный вариант. Вообще рядом с Артемом любое действие выглядело глупо. Что стоять столбом, держа котелок черными от сажи руками, что сидеть на корточках, выворачивая назад голову и заглядывая в лицо. Денис поймал себя на мысли, что суетится, как барышня, терзается, мнется. Артем же смотрит, чуть прищурившись, молчит. Похоже, наслаждается, гад такой, инструкторской суетой. Манипулятор хренов!

Денис разозлился разом и на Артема, и на себя, и на дурацкие обстоятельства. Захотелось сказать или сделать что-то такое, что мгновенно сбило бы спесь с этого пижона. Как-то пошатнуть его уверенность в собственной правоте и исключительности. В том, что вселенная вертится вокруг него, удачливого и неповторимого.

– Лажанулся ты в своих наблюдениях, – сказал он почти ласково. – Серега здесь совсем не по твою душу. Ему до тебя никакого дела нет. Вообще никому до тебя дела нет. Не нужен ты ментам со всеми своими деньгами и автоцентрами.

– Да конечно! – ухмыльнулся Артем. – Все так и есть, никому я не нужен. А ментяра здесь просто воздухом дышит. Любуется ландшафтами.

– Представь себе. У него здесь другой интерес.

– Какой? Бабу чужую охмурять?

Денис выдержал паузу, небольшую, сколько смог, и сказал, глядя на Артема в упор:

– Он за мужем ее следит. Ты ему без надобности. А вот к Юре этому у ментов явный интерес.

Сколько ни вглядывался он в лицо этого пижона, Артем внешне остался таким же невозмутимым. Стоял, лыбился, как раньше. Так же с улыбочкой протянул:

– Да кому нужен этот ботан престарелый? Ой, пардон! Археологог. Архе-олух, я бы сказал. У него бабу из-под носа уводят, а он все про древних людей затирает, девчонке молоденькой по ушам ездит. Я бы понял еще, если бы он виды на нее имел. А то так просто свистит, разговорами развлекает. Нет, командир, Серега этот не так прост, как кажется. Он себе на уме, и о настоящих его причинах ты ни в жизнь не догадаешься. Он мозги нам всем пытается запудрить, точно тебе говорю.

– Не он один, – ответил Денис, потеряв всякое терпение. – Есть и кроме него пудрильщики мозгов. Ты вот, например, тоже не так прост. Телефончик-то припрятал. Что смотришь? Не ожидал, что знаю? Знаю, будь уверен. Если бы ты телефон еще тогда, в избушке, отдал, не тащились бы мы сейчас с полуубитыми туриками по леднику и по курумнику. Людей-то не жалко? Хотя, чего я спрашиваю?! Тебе никого не жалко, кроме автосалонов своих. Кому звонишь-то каждый день, а?

– Не твое дело, – прошипел разом побелевший Артем. – Тебя, командир, это касается меньше всего. Не отдал телефон, значит, не мог отдать. Все, что мог, я сделал. А это – извини!

– Да, все, что мог, ты, сволочь, сделал, – согласился Денис. – Девчонка чуть не утонула, Колян чуть не погиб. Это все ты сделал.

Он повернулся и пошел к стоянке, размахивая с остервенением пустым котелком. Потом резко остановился, вспомнив важное, и сказал, обернувшись:

– А Серега здесь все же не по твою душу. Он мне сам все рассказал.

В том, что таинственный клад зарыт именно в Городе духов, Димка не сомневался больше ни секунды. Как только услышал про три каменных столба, так сразу все встало на свои места. Ведь ясно же, что именно туда хотел попасть лодочник. Может, потому и не приехал вовремя, что клад искал, задержался. Стоп! Но если так, то получается, что он и найти его уже мог?

– Дашка! – позвал он страшным голосом. – А если лодочник уже нашел клад? Вдруг он его выкапывал как раз, когда мы его на берегу ждали?

– Ну и куда он его дел?

– Может, в лодку положил, а потом кто-то лодку угнал. Или она сама уплыла. Или перепрятал где-нибудь в другом месте?

Дашка задумалась ненадолго, потом решительно замотала головой.

– Вряд ли. Я думаю, он не успел его выкопать.

– Почему?

– Ну а зачем бы он в таком случае сохранял и дальше план? После того как клад найден, листок этот уже не нужен никому, правильно? А лодочник его берег, в пакетик завернул и спрятал подальше. Значит, ничего он достать из тайника не успел. Его раньше убили.

– Точно! Тот, кто тоже за этим кладом охотится. Он знал, что у лодочника есть план, только найти не смог. А значит, и выкопать пока тоже ничего не смог. Значит, клад до сих пор там лежит, в Городе духов.

Глаза у Димки горели неподдельным охотничьим азартом. Он снова достал заветную бумажку и, воровато оглядываясь, разложил ее на коленке. Дашка, поддавшись его настроению, тоже наклонилась к схеме, едва не стукнувшись лбом о плечо товарища.

– Я бы на вашем месте так не радовался, – Иван смотрел на них внимательно и даже сочувственно, как на расшалившихся детей, – в том, что клад до сих пор на месте, нет ничего хорошего.

– Как это? Очень даже хорошо, если так! Его же можно выкопать. Просто вернуться в Город духов и забрать.

– Ты чего, Димас, совсем дурак? Думаешь, все так просто и легко?

– А чего сложного-то?

– А того сложного, что планчик вот этот смертельно опасен. Да, не смотрите на меня удивленными глазами. Вы как дети оба, честное слово! Из-за этой бумажки уже двоих человек убили. Вернее, из-за того, что на бумажке этой нарисовано. Хотите пополнить коллекцию трупов?

Димка с Дашкой переглянулись испуганно и уставились на Ивана.

– Вы что же думаете, тот, кто уже двоих человек за эту бумажку убил, теперь остановится? Ведь план он так и не нашел, значит, ищет до сих пор. Или клад этот будет искать, как только до Города духов доберется.

– Если уже не добрался, – задумчиво предположил Димка.

– Не добрался, тут ты можешь быть спокоен. Никто от нашей группы не отделялся, так и идем все вместе. Ну, не считая дядьки этого, конечно, который со скалы бросился. Но он-то уж точно не за кладом полетел. Никто со стороны прийти не мог, кроме наших, некому было тетку и лодочника убить там, на берегу. Берег тут дикий.

– Нет, я все же поверить не могу, что кто-то из наших – убийца, – замотала головой Дашка. – Не укладывается никак. Это же любого можно подозревать, получается.

– Не любого, – успокоил ее Иван. – Тебя вот, например, я не подозреваю. И Димаса тоже.

– Естественно, – хмыкнул Димка.

– Нет, не естественно. Я вас не подозреваю не потому, что вы мои друзья, а потому, что если бы кто-то из вас был убийцей, то вы ни за что не рассказали бы мне про этот клад и про рисунок со схемой. Если бы ты, например, этот рисунок искал и нашел в конце концов, на фига тебе я нужен был бы? Отсюда я делаю вывод, что никакого злого умысла у тебя не было и у Дашки тоже. Вы об этом тайнике раньше не знали и не искали его специально. А кто-то знал сразу. И подозревать можно многих. Вот Колян, например, подозреваемый номер один. Ведь это он кинулся лодочника обыскивать. Даже не обсуждалось, кто будет это делать: Колян просто подошел и начал по карманам у мертвеца шарить. Ему не повезло просто, что Димас коробочку эту схватил и припрятал. А так бы нашел Колян давным-давно нужную бумажку и свалил от нас. Только, думаю, в живых нас ему оставлять никак нельзя было. Зачем ему свидетели? А так, ушла группа и пропала. Пойди найди кого-то в тайге!