Ритуал последней брачной ночи - Виктория Платова

— Не может быть… И в таком отличном состоянии… Этогопросто быть не может! Идите сюда, девушка… Как вас зовут?

Наконец-то он сподобился спросить!

— Варя. Варвара.

— Идите сюда.

Я на коленях подползла к Дементию, книге и кинжалу, которыйлежал теперь прямо на странице, под своим нарисованным собратом. Да, чертвозьми, они были близнецами, эти два кинжала — нарисованный и настоящий!..

— Эта книга называется «ARM AND RITUAL», —прерывающимся голосом сказал Дементий. — «Оружие и ритуал». Издана вАнглии, в 1854 году. Автор — полковник колониальных войск сэр Генри Уолинг.Здесь собран колоссальный материал по индийскому вооружению. Вы знаете, что этоза кинжал?

Еще бы не знать — кинжал-перевертыш, кинжал-искуситель,кинжал-убийца!

— Понятия не имею, — осторожно сказала я. Дементийпосмотрел на меня сквозь лупу:

— Это ваджра. Основа большей части холодного оружия.Ваджра на санскрите означает «алмаз».

— Как? — Я вздрогнула.

— Алмаз. Сила и нерушимость учения Будды. Ваджра —единственный путь избавления от злых сил и соблазнов. Символ мужского начала.

Хорошо, что со мной не было Монтесумы, иначе это мужскоеначало вылетело бы в окно. И хозяин квартиры — следом. Да и Будда явнопросчитался со злыми силами и соблазнами. Я была склонна думать, что этоткинжал — скопище пороков, которое присоединяет к себе только новые дурныенаклонности.

Пока я предавалась этим невеселым мыслям, Дементий протянулмне лупу и легонько подтолкнул к кинжалу.

— Вот, смотрите. Лепестки, украшающие рукоять, —цветки лотоса. Лотос в индуизме — символ божественного и бессмертного начала вчеловеке… — Он сглотнул слю-иу. — — Грубо говоря — синоним совершенства…Видите, лезвие как будто вырастает из лепестков лотоса… Видите?

— Ну-у… Да. А этот тип? С губами?

Этот тип, подменивший собой благословенный кусок камня,интересовал меня больше всего.

— Это бог Ваджрапани. «Рука, держащая ваджру». Онохраняет моление Будды и призван уничтожать заблуждение и тупость.

В том, что кинжал «призван уничтожать», у меня уже былавозможность убедиться. И не одна.

— Откуда у вас эта вещь? — неожиданно спросилДементий.

Я опустила лупу и пригорюнилась. То, что он достался мне непо наследству от полковника колониальных войск сэра Генри Уолинга, — и ежупонятно.

— Это подарок… От одного близкого мне человека.

— Царский подарок… Это очень редкая вещь. Очень редкая.Ритуальная ваджра, да к тому же в почти идеальном состоянии… Ее кто-тореставрировал?

— Понятия не имею.

— Уолинг упоминает о нескольких видах ритуальных ваджр,но ваш нож выглядит просто копией описываемого кинжала. Просто копией. Или…

— Что — или?..

Я посмотрела на собравшийся в складки лоб Дементия, имурашки поползли у меня по спине.

— Или это и есть тот самый кинжал… Тот самый. Как васзовут, девушка?!

От страшного напряжения я даже на секунду забыла, как менязовут.

— А-а, да… Варвара. Варя. А что там еще написано, вэтой вашей книге?

— Вот, читайте!

Он чуть ли не носом ткнул меня в истончившиеся от временистраницы. Дохлый номер — английский пугал меня не меньше, чем китайскаяграмота. А некоторые выражения, которые мне все же удалось заучить, носиливесьма специфический характер.

— С этим текстом мне не справиться, — честнопризналась я.

— Здесь кое-что о ритуальном оружии вообще. Онопризвано устрашать грешников…

Я поежилась: в списке грешников я шла всего лишь поддвузначным номером и располагалась между звездой эстонского любительского порноАнне Раамат и Иваном Грозным, убившим собственного сына.

— И… каким образом оно призвано устрашать грешников?

Дементий плотоядно улыбнулся и провел рукой по шее. Что ж,возможно, Олев Киви погиб не случайно. И Сергуня Синенко, беспринципныйрепортер, едва не стал жертвой кинжала тоже не случайно. Может быть, лепесткилотоса сами выбирают себе жертвы — в зависимости от собственного представленияо грехе и искуплении?..

— Брахман… — пропел Дементий, переводя лупу с рисункана кинжал.

— Не поняла?

— Эта ритуальная ваджра, во всяком случае вклассификации Уолинга, имеет собственное имя, как вы или я…

— Меня зовут Варвара. Варя, — машинально сказалая.

— Да-да. Я помню. Так вот, она имеет собственное имя —подобно мечу короля Артура. «Брахман» — вот как ее называют.

— И сколько он может стоить? Этот «Брахман»? Дементийукоризненно посмотрел на меня, и я сразу же устыдилась своего меркантильноговопроса.

— Я не знаю, сколько он может стоить. Вам нужнопроконсультироваться с серьезными специалистами. С музейными работниками,например.

Филипп Кодрин, единственный музейный работник, с которым ябыла знакома лично, меньше всего подходил на роль консультанта. Я надолгозадумалась, и Дементий расценил мою задумчивость по-своему.

— Если вы хотите, я могу сам поговорить соспециалистами. Я дам вам расписку, под гарантии…

— Какие гарантии?

— Под любые… — не на шутку взволновался он. — Подсвою квартиру…

— Вы дурак?

— Мы сможем заверить это у нотариуса.

Я посмотрела на него с сожалением: у нотариуса такие вещи незаверяются, разве что в приемном покое психиатрической клиники на Пряжке.

— Думаю, это не лучшее решение. Скажите, Дементий… —Литой божок Ваджрапани, занявший место камня, не давал мне покоя. — А уэтих ножей не может быть секретов?

— Каких секретов?

— Ну-у… — я замялась. — Какого-нибудь двойногодна? В них может быть что-то спрятано? Какая-нибудь штучка…

— Штучка? — он снисходительно улыбнулсямне. — — Какая, например?

— Не знаю, — сразу же поджала хвост я. — Выже говорите, что это индийский нож. А у индусов было полно всяких камней… Онипомешаны на камнях, правда?

— На камнях?

— На драгоценных камнях, — выдохнула я, завершаясвою простецкую мысль.

Дементий наконец-то оторвался от кинжала и снова принялсялистать книгу.

— Вы имеете в виду, что рукояти могли быть украшеныдрагоценностями?

— Вот! Именно это я и имею в виду.

— Такое практиковалось, но это больше относится ксветскому оружию. А ваджра — во всяком случае, эта — храмовый ритуальныйкинжал. Никаких излишеств, полная аскеза…