Ласковый хищник - Анна Андерсон

— Ты тоже работаешь в офисе? — поинтересовалась она у Джона.

— Когда как. Иногда в лаборатории, там с атмосферой еще хуже, температурный режим и все такое.

— Ты ученый? — уважительно спросила Кэролайн.

— Скорее инженер.

— Наверное, очень интересная работа. — Кэролайн изучала меню, одобрительно кивая головой.

— Скажи, — вдруг решился Джон, — тебе это действительно интересно?

Кэролайн улыбнулась.

— Если честно, то совсем нет. Мне кажется, что работа мало что говорит о человеке. Возможно, я утрирую, но это как по телеге судить о лошади, которая ее тянет. Если лошадь способна это делать, то совершенно не важно, что она тащит.

Джон удивился такому ходу мыслей и даже немного обиделся. Для него работа значила очень многое, и он считал, что его исследования во многом сформировали и его личность.

— Мне кажется, ты не права. Если человек выбрал свое дело и делает его хорошо, с любовью, то это о многом говорит.

— Конечно, это так, — согласилась Кэролайн, — но гораздо интереснее, каков человек после работы. Если он может говорить только о своих делах в офисе, он просто пустышка и прикрывается делом, пусть даже он делает его великолепно.

Джон задумался и понял, что Кэролайн во многом права. Он знает нескольких своих коллег, прекрасных ученых, которые совершенно невыносимы в обществе, занудны и скучны. Заметив, как Джон нахмурился, Кэролайн улыбнулась.

— Не принимай мои слова всерьез, — махнула она рукой. — Просто мне всегда интересно, как люди проводят свободное время. Только это может по-настоящему характеризовать человека. Кто-то читает запоем, кто-то путешествует, кто-то играет, кто-то бездельничает. В отличие от животных мы обладаем этим самым свободным временем, и это настоящее сокровище. Вот мне и любопытно, кто и где его хранит. Что ты любишь делать, когда свободен?

— Чаще всего навещаю дочь, — честно ответил Джон и в очередной раз удивился своей откровенности.

Он почти никогда не рассказывал своим женщинам о Рут, говорил только при необходимости, например, когда они должны были встретиться.

— У тебя есть дочь? Сколько ей лет? Где она? — засыпала его вопросами Кэролайн, и Джон, сам того не желая, начал рассказывать ей о девочке.

Кэролайн смеялась, когда он говорил о выходках Рут, качала головой, когда жаловался на проблемы в их отношениях, расспрашивала, чем интересуется и что любит малышка. Джон так давно не разговаривал с кем-то о Рут, что, начав, уже не мог остановиться, чувствуя, что Кэролайн интересно то, о чем он рассказывает. Ни Кэролайн, ни Джон почти не обратили внимания на великолепный ужин, который им подали, настолько были увлечены беседой. Только попробовав десерт, Кэролайн с удовольствием отметила, что Джон не зря хвалил этот ресторан.

— Мне так легко с тобой, — восхищенно произнес Джон, когда они вернулись к его машине.

Кэролайн улыбнулась.

— Вечер был просто чудесный, правда.

Она сказала это так искренне, что Джон сразу понял: это не пустые слова вежливой благодарности. Для нее сегодняшний ужин тоже значил многое.

— Послушай, ты ведь здесь совсем недавно. Ничего не видела из наших красот, — сказал он, когда они ехали к дому Кэролайн. — Мне бы хотелось свозить тебя на побережье. Не возражаешь? На эти выходные, — немного робея, предложил он.

— Это было бы просто здорово! — отозвалась Кэролайн.

Когда подъехали к ее дому, Джон вышел из машины, открыл дверцу со стороны Кэролайн. Она тоже вышла. В неловком молчании они стояли друг против друга настолько близко, что Кэролайн казалось, будто она слышит учащенное биение сердца Джона. Кэролайн приподнялась на цыпочки и чмокнула Джона в щеку.

— Созвонимся, — тихо сказала она. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — как эхо отозвался Джон.

Он проводил Кэролайн взглядом до подъезда, даже не пытаясь применить хотя бы один из своих излюбленных приемов, чтобы напроситься на «чашечку кофе». Он понял, что с Кэролайн все должно быть иначе, не так, как с другими женщинами.

Джон ехал домой, чувствуя себя студентом, возвращающимся с первого «взрослого» свидания. Впрочем, Джон привык быть честным сам с собой. То, что с ним произошло, можно было назвать только одним словом. Он по-настоящему влюбился в Кэролайн. Это было не мимолетное увлечение, которое проходит, стоит лишь сломать барьер неприступности, не чувственная страсть, не дружеский интерес, это было нечто большее. Ему хотелось быть рядом с Кэролайн, разговаривать с ней, знать ее мнение по любым вопросам, прикасаться к ней, целовать, просто выражая так свою нежность и привязанность. Ему нужно было чувствовать, как она засыпает рядом с ним, и видеть, какая она по утрам. Предаваясь подобным мыслям, Джон вошел в ярко освещенный холл своего дома и увидел Беверли. Она сидела на узком диванчике у лифтов, похоже, довольно давно. Вот ее-то Джон хотел видеть меньше всего. Он укоризненно посмотрел на консьержа, который впустил девушку, но тот лишь пожал плечами. Беверли повернулась к Джону.

— Ты просто негодяй! — прошипела она. — Так обойтись со мной за обедом, да еще в присутствии какой-то офисной крысы! — Беверли вскочила и решительно направилась к Джону. — Что скажешь?

— Что тебе не следует тут так кричать, — тихо сказал он и тут же пожалел о своих словах.

— Ах какие мы нежные! — Голос девушки сорвался на визг, и она попыталась ударить Джона по щеке.

Чтобы прекратить всю эту безобразную сцену, Джон перехватил ее руку и, крепко прижав Беверли к себе, втолкнул в раскрывшиеся двери лифта. Недовольно сопя, как обиженный ребенок, Беверли отвернулась от него.

Когда они вошли в квартиру, Беверли изменила тактику. Всхлипнув, она обняла Джона за плечи.

— Ну прости меня, милый, — прошептала она. — Я сорвалась. Ты же знаешь, как я тебя люблю, я просто не могла видеть, как ты смеешься с другой. Ну? Мир? — Она заискивающе посмотрела Джону в глаза, но тот отвернулся.

— Бев, я сегодня устал и не в настроении. Сделай себе что-нибудь выпить, а потом я вызову такси. Хорошо? Извини. — Джон опустился в кресло.

— Бедняжечка! — Беверли присела на подлокотник и попыталась обнять Джона, но он отвел ее руку.

— Я, похоже, простыл, — устало сказал он, зная, что Беверли панически боится любой инфекции.

Девушка сразу же встала.

— Тогда тебе и вправду нужно отдохнуть, — быстро сказала она, моргая непомерно длинными ресницами. — Я пойду. Вызови мне такси.

Джон с облегчением проводил Беверли. Его неудержимо тянуло немедленно позвонить Кэролайн. Он набрал ее номер, но, услышав ответ, положил трубку и тут же рассмеялся.

— Хуже школьника, — сказал он своему отражению в стеклянной поверхности журнального столика. — Влюбленный мальчишка.