Компания дьявола - Дэвид Лисс

— Мистер Уивер, это мой племянник, мистер Тобиас Хаммонд, преданный слуга его величества в таможне.

Хаммонд нехотя поклонился. Я встал и ответил на поклон.

— Он служит в таможне его величества, — повторил Кобб.

— Понятно.

— Я просто хотел подчеркнуть его связь с таможней, — сказал Кобб.

— Хорошо, дядюшка, — ответил Хаммонд. — Полагаю, он это понял.

Кобб повернулся ко мне:

— Я не слышал ни одного достоверного сомнения в вашей честности, но, надеюсь, вы не будете возражать, если два человека засвидетельствуют, как я вверяю вашему попечению тысячу двести фунтов. Вы вернете мне эту сумму не позднее утра вторника вместе со всеми выигранными деньгами. Так как выигрыш будет получен в результате моего собственного плана, полагаю, вы не станете претендовать на процент от этой суммы.

— Разумеется. Если пожелаете, я могу вернуть деньги тем же вечером. — Мне самому хотелось вернуть их как можно раньше.

— Конечно, если только у вас не возникнет искушения их присвоить, — сказал он и засмеялся.

— Это очень большие деньги, и, естественно, такое искушение может возникнуть, однако я привык справляться со своими искушениями.

— Дядя, вы уверены, что поступаете мудро? — спросил племянник, мистер Хаммонд из таможни.

— Безусловно, — ответил Кобб.

Хаммонд недовольно сморщил свое и без того неприятное лицо.

— Можешь идти, Эдмонд, — сказал он слуге.

«Эдмонд», — подумал я. Кобб называл его Эдвардом. Когда слуга удалился, мистер Хаммонд принялся буравить меня своими злыми карими глазами.

— Как я понимаю, у этого мистера Уивера безупречная репутация, — сказал он, — но здравый человек никому не доверит такую сумму — это больше, чем можно честно заработать за многие годы.

— Сумма значительная, — согласился я, — но, если я украду эти деньги, мне придется скрываться, навсегда потерять доброе имя и лишиться дохода в будущем. Более того, если после выполнения задания пройдет слух, что мне была поручена подобная сумма и что доверие мистера Кобба не было обмануто, мой доход в будущем только увеличится. С моей стороны красть было бы крайне глупо. Однако это не мой план, а мистера Кобба. Я не напрашивался на доверие и не стану на нем настаивать.

— Если бы это были мои деньги, я бы заставил его подписать вексель, — заметил Хаммонд.

— Если бы это были твои деньги, ты мог бы поступать, как тебе вздумается. Своими деньгами я собираюсь распорядиться именно так. — Кобб говорил весьма добродушно. В его тоне не было никакой горечи, словно чувство уязвленного самолюбия было ему незнакомо. — Какой толк в бумагах, если у нас есть свидетели. Это одно и то же, кроме того, гарантия репутации мистера Уивера сильнее любой бумаги.

— Как пожелаете, сэр. — Хаммонд откланялся и удалился.

В последующие полчаса мистер Кобб рассказал мне все, что ему было известно о Бейлоре, о крупье и о том, что мне следует сказать, когда я одержу над ним победу. Я вышел от Кобба с уверенностью, что заработаю свои пять фунтов, но все же мне было немного не по себе, как, впрочем, и любому человеку, у которого при себе тысяча двести фунтов банкнотами. Мне хотелось лишь одного — выполнить задание и как можно скорее вернуться.

Выходя из дома, я заметил, что у дверей стоит лакей и наблюдает за мной. Он смотрел на меня с подозрением, будто следил, чтобы я ничего не украл по дороге. Трудно сказать, с какой стати мне было это делать, когда у меня в кармане лежала огромная сумма, доверенная хозяином этого Эдварда-Эдмонда.

Прежде чем переступить порог, я обернулся к лакею:

— Мистер Кобб назвал тебя Эдвардом, а мистер Хаммонд — Эдмондом. Так как же тебя зовут?

— Эдгаром, — сказал он, захлопнув дверь у меня перед носом.

Учитывая все, что я знал о плане, задуманном Коббом, я пришел к одному выводу: крупье выдал план мистеру Бейлору. Насколько мне было известно, он был единственным, посвященным в тайный заговор, помимо Кобба, Хаммонда и меня, а так как он раздавал карты, никто другой не мог подстроить столь плачевный результат. Он запросто мог предложить Бейлору полюбовно разделить выигрыш. Я чуть было не отправился на поиски мерзавца, чтобы выбить из него признание до возвращения к Коббу, но здравый смысл не дал мне этого сделать. Вполне вероятно, что крупье мог изменить ход игры в пользу Бейлора, но доказать это я не мог, и, прежде чем что-то предпринимать, мне были нужны дополнительные сведения. Соучастие крупье было одним из наиболее вероятных объяснений, но отнюдь не единственным. Я видел враждебность по отношению к мистеру Коббу как со стороны его лакея, так и со стороны племянника, и вполне возможно, что по крайней мере один из них также приложил к делу руку.

Выходит, чтобы спасти свою честь, у меня не было иного выбора, как пойти к мистеру Коббу, рассказать ему о случившемся и вызваться не только вернуть его деньги, но и выяснить, почему его план провалился. Я мало знал об этом человеке и не мог ручаться за его благоразумие. Возможно, он был просто несдержан в разговорах перед прислугой. Возможно, Бейлор прослышал об этом плане от друга или еще каким-то образом. Было бы неблагоразумно предпринимать какие-либо шаги, не получив дополнительных сведений.

Я постучался, лакей тотчас открыл дверь и встретил меня ухмылкой, сложив свои губы в подобие клюва.

— Еврей Уивер, — сказал он.

— Эдгар, душегуб и лизоблюд, настолько ничтожный, что никто не помнит его имени, — ответил я без обиняков, поскольку был зол, устал и не настроен играть в игры с этим человеком.

Он снова провел меня в гостиную, где на этот раз мне пришлось ждать не менее трех четвертей часа и тиканье напольных часов казалось мучительно громким. Я будто ожидал операции по удалению камней из почки — панически боялся ее, но понимал, что она неотвратима, и хотел только, чтобы все скорее началось, дабы скорее закончилось. Наконец явился Эдгар и пригласил пройти в кабинет. Мистер Кобб, одетый в спокойный коричневый костюм, выжидательно замер с улыбкой ребенка, предвкушающего леденец. В кресле напротив, зарыв нос в газету, притаился мистер Хаммонд. Он вскинул на меня глаза и вернулся к чтению, не сказав ничего.

— Полагаю, у вас есть известия, сэр, — сказал Кобб. Он сжимал и разжимал кулаки.

— Есть, — сказал я, когда он сел, — но это плохие известия.

— Плохие известия. — Улыбка исчезла. — Но деньги у вас?

Теперь мое присутствие вызвало интерес у Хаммонда. Он отложил газету и пристально посмотрел на меня. Его глаза едва выглядывали из-под завитого парика, как у черепахи из-под панциря.

— Боюсь, нет, — сказал я. — Все пошло не так, как вы планировали, сэр. Я не люблю оправдываться, но на этот раз не мог ничего изменить. Возможно, вас предал крупье, поскольку он сдал мне не те карты, а когда я проиграл, он и глазом не повел. Я долго обдумывал события вчерашнего вечера и пришел к заключению…