Туманные тропы - Татьяна Александровна Захарова

вообще мешковину напоминал. Возможно, Смеяна и платье не думала возвращать. Если бы я умерла, никто про него и не вспомнил бы.

- Ты такая добрая, Смеяна, - протянула я, как можно искреннее. И девушка смутилась от этой похвала. А это значит, что совесть у неё все-таки есть. – И заботливая,. – добавила я, следя за её реакцией. – Скажи, чем я могу тебя отблагодарить.

- Ой, да не надо ничего, мира, - отмахнулась она. – Давайте лучше я вам помогу одеться.

- Надо что-то более простое найти, - попросила я, аккуратно складывая платье, подходящее больше к торжеству, чем к походу. Интересно это была ещё одна акция протеста Люборады с кодовым названием: «Королева отправляется в изгнание»?

Я выбрала темно-коричневое платье, ориентируясь на цвет и качество ткани. И обрадовалась, увидев, что оно более простого фасона, чем синее. Никаких рюшек и вышивок. Свободная юбка в пол, и простой верх с более чем скромным треугольным вырезом. Единственная трудность была в шнуровке, которая располагалась на спине.

- Может, вам волосы расчесать, - предложила Смеяна, завязывая бантик на спине.

- Да я сама справлюсь, - хмуро бросила я, перекидывая косу на плечо. Хм. Неожиданно. Волосы у Люборады, точнее теперь у меня, были шикарными: длинная коса цвета зрелой пшеницы толщиной с запястье. Вот только сейчас они были не в лучшем виде: тусклые и запутанные так сильно, что на расчесывание у меня уйдет несколько часов. – Как долго у меня была лихорадка?

- Так дня три вы точно в бреду провалялись, - ответила Смеяна, не задумываясь. Я не стала ловить её на лжи: за четыре дня любой плащ бы успел просохнуть. Вместо этого я попросила.

- Принеси, будь добра, водички мне для умывания и...

Черт! И как тут интересно зубы чистят? Раньше с этим были проблемы. В истории нашего мира в одно время во избежание будущих проблем с зубами вырывали их все досрочно. А потом всю жизнь кашами и супами питались. Брр, такой судьбы я себе не хочу.

- И полотенце тоже захвачу, - закончила за меня Смеяна. Я не стала её поправлять, наблюдая за стремительными движениями девушки. Достала гребень и начала медленно расплетать спутанные волосы, напряженно размышляя над текущей ситуацией.

Вскоре вернулась Смеяна с небольшим тазиком чуть теплой воды. Умывание помогло мне взбодриться и привести мысли в порядок. С побегом из-под конвоя торопиться не стоит. Сначала надо всё-таки изучить письма отца Люборады и понаблюдать за людьми, их отношением ко мне и Михею. Возможно, безопаснее все-таки продолжить путь в качестве арестантов. В конце концов, сбежать я всегда успею, главное знать куда. А сейчас я даже примерное направление не представляю.

Поблагодарив Смеяну, я снова потянулась к сундуку за шкатулкой с письмами. Но вернувшийся Михей отвлек меня от этой затеи. Запах, который разносился от тарелки с кашей, вызвал голодное урчание в желудке.

- А ты поел? – спросила я, когда мальчишка протянул мне тарелку. Он кивнул уверенно. Каша напоминала пшенную, никогда её не любила особо, но сейчас она мне показалась безумно вкусной. Хлеб же был такой же, как вчера, только чуть посвежее. Тем не менее, я съела и его до последней крошки, запивая чистой водой. Отчего-то снова потянуло спать, но я не позволила себе такой роскоши. Едва Михей покинул повозку, я достала шкатулку и поставила поближе к изголовью своего ложа.

Развернув первый свиток, я пару минут просто вглядывалась в незнакомые символы, ожидая, когда сработает внутренний переводчик. А это случилось далеко не сразу. Пробежавшись глазами по тексту, развернула и остальные свитки, чтобы воссоздать хронологию переписки. При этом одно письмо разительно отличалось от остальных, оно больше напоминало записку, написанную впопыхах. Всего пара предложений, написанных явно другой рукой, чем остальные письма: «Прости, любовь моя. Я хотел подарить тебе всё великое княжество, но проиграл. Навеки твой Лесьяр».

Прочитав остальные письма от отца Люборады, поняла, что это была записка от ныне покойного мужа. Лесьяр хотел организовать переворот и сместить Великого князя с трона. На том основании, что именно его род берет начало от истинных правителей. Стоян предательство друга воспринял весьма болезненно, но все же выполнил просьбу бывшего соратника: сохранил жизнь и жене и сыну. Правда, лишил при этом всего: и титулов, и земель, и денег. И на северную границу отправил в брошенную два века назад цитадель. Что конкретно там случилось неизвестно и по сей день, но слухи ходят самые разнообразные: от нападения северных варваров до неведомой болезни.

Об этом вскользь упомянул Светлан в последнем письме, пытаясь убедить дочь не бояться страшных слухов и набраться терпения. Пока просить о её помиловании у Великого князя просто опасно. А вот через год или два, когда его гнев утихомирится... Короче, он сделает все возможное для доченьки, но попозже. Пока же он отправляет ей с надежным человеком золиры, чтобы она, то есть я, купила себе всё необходимое. И изумлек, который в руках опытного лекаря, не раз спасет мне жизнь.

Изумлек – это черный камень с синими прожилками?

Подавила порыв отдать его Ведомиру, чтобы избавиться от чувства долга. Не стоит торопиться.

Ещё раз пробежалась глазами по строчкам писем, чтобы убедиться в догадке: судьба Михея не волновала ни Любораду, ни её отца. О нем практически нигде не упоминалось, а если и говорилось, то вскользь и так, словно для них это был совершенно посторонний человек.

Покачала головой, сворачивая свитки обратно в тугие свертки. Положив их в шкатулку, я зевнула. Погрузившись в чтение, пропустила момент, когда мы двинулись в дальнейший путь. И сейчас мерное покачивание утягивало меня в сон. И в этот раз я не стала противиться. Даже пару глотков сделала из фляжки с отваром.

Проснулась рывком от громкого лошадиного ржания. И поняла, что выспалась, причем сон мне пошел явно на пользу. По крайней мере, с тяжелой крышкой сундука я уже легко справилась. Достала изумлек из мешочка, покрутила-повертела его в руках и снова убрала. Вытащила из другой шкатулки гребень и, отодвинув полог, устроилась на краю повозки, разбирая волосы пальцами. Надеюсь, я не нарушаю этим правила местного этикета.

На улице значительно