Мой препод – зверь - Катя Лоренц

Прижала к сердцу телефон. Я нравлюсь ему! Моя мечта сбывается!

Утром спустилась вниз. Мама жарила бекон для наших мужчин.

– Доброе утро, моя Луна, – мама поцеловала в щеку и поставила кашу. – Твоя любимая. С курагой и грецким орехом, – такая забота – неспроста. – Ты прости. Я видела тебя вчера с молодым человеком, – ясно. Мама решила усыпить бдительность и подлизаться любимым завтраком. – Это он?

– Кто он? – настороженно спросил папа Майкл. Я закатила глаза. – Кому яйца мешают ходить? Ммм?

Папа меня так ревнует. Думает, что я все ещё его маленькая принцесса.

– Пап! Я уже взрослая! Не смей совать свой нос в мою личную жизнь, – залпом выпила сок и схватила рюкзак.

– А как же завтрак? – тревожно переспросила мама.

– Не хочу. Аппетит пропал, – никому не позволю так собой понукать!

В дверях столкнулась с курьером.

– Госпожа Вульф? Лулу?

– Да.

– Это вам, – протянул мне красиво упакованную коробочку. Внутри оказалась подвеска с топазом в виде сердца. Джеку Доусону даже не снилась такая красота. Записка гласила:

"Дарю моему Топазику свое сердце.

Оууу! Он такой романтик!

До института ехала на метро, крепко сжимая в руке коробочку с драгоценным подарком. И дело даже не в цене подвески. А в ценности. Её подарил он.

Такая мечтательная дурочка. Одна любовь в голове.

Надо ли говорить как быстро я бежала на лекцию по истории? Теперь могла открыто смотреть на Демитрия, не скрываясь. Моего! Не верила сама себе. Этот умопомрачительный красавчик мой!

После занятий не торопилась уходить, ждала, когда разойдется толпа почитателей. Едва себя удержала, чтобы не пойти и не выцарапать им глаза, которыми похотливые сучки облизывали его.

Как только все разошлись притянул к себе. Во мне клокатал вулкан ревности.

– Отпусти меня! – обжёг шею губами.

– Не хочу. Пойдем ко мне в гостиницу.

– Почему бы тебе не пойти в задницу? Или позвать одну из этих сучек, что перед тобой стелились?

– Малышка ревнует, – довольно ухмыльнулся, задирая юбку и сжимая попу.

– Я не ревную! – дикость какая. Я никогда раньше этого не чувствовала. Обычно парни гонялись за мной, дрались, ревновали. Теперь я оказалась на их месте. И это раздражало. Не по мне быть зависимой, уязвимой.

– Ревнуешь, Топазик. И мне это нравится. Посмотри на меня, – поднял мою голову, заставляя смотреть в темно-зеленые глаза с желтыми вкраплениями. – Мне не нужны они. Ты нужна, – впился в рот поцелуем.

Стон облегчения вырвался из меня. Я услышала то, что хотела. И кайфовала от него, от поцелуя, от жадных рук на моем теле.

Слишком юна, доверчива. Откуда мне знать, что это просто часть его жестокого плана. Демитрий быстро заставил меня повзрослеть.

Первая лекция история. Я так спешила, что пришла первой. В аудитории ещё никого нет. Только я и Илья. Он подходит ко мне, зло смотрит, опирается на спинку скамейки.

– Вчера Лика видела, как ты сосалась с нашим преподом в кино. Это правда? – вчера мы правда ходили в кинотеатр. Но я не видела там подругу. Хотя я и фильм то не смотрела, не то что по сторонам.

Я знаю, что Илья питает ко мне далеко не дружеские чувства. И первый поцелуй был с ним. После него то я и поняла, что ничего не чувствую к Илье, кроме дружеской симпатии.

– Да. Мы встречаемся. Не понимаю почему ты на меня нападаешь? Мы ведь просто друзья.

– Что? Он лучше целуется, чем я? – закатываю глаза и открывая рот, чтобы послать его. Но Илья хватает меня за волосы и прижимается губами. Мычу ему в рот, пытаюсь оттолкнуть его.

– Что за хрень здесь происходит? – слышу голос Демитрия. Зажимаю рот рукой. Демитрий смотрит на меня с отвращением, а потом выходит.

Я бегу следом. Останавливаю его, дёрнув за рукав.

– Ты не так понял!

– Браво, Лулу! Я ошибся в тебе. Ты просто очередная шлюха. Можешь идти и дальше сосаться с этим сопляком, – ошарашенно смотрю как он уходит.

Сбегаю с занятий. Вернувшись домой, реву, как дура в подушку.

Все же было так хорошо. Этот Илья все испортил!

Утром встаю злая, как собака. Что ж, господин Демитрий. Я ещё заставлю приползти ко мне на коленях! Одеваю самую короткую юбку, из-под которой видны чулки, когда я сажусь. Крашу губы красной помадой и надеваю замшевые сапожки на стройные ноги.

Иду по институту с гордо поднятой головой. Парни смотрят мне в след роняя, слюни. Однокурсники окружили, и я немного тушуюсь.

Но тут вижу Демитрия, томно хлопаю ресницами, облизывая губы. Лицо у него спокойное, но вот глаза мечут в меня молнии.

– Лулу, пойдешь со мной в кафе сегодня? – говорит Саша, самый красивый парень на потоке.

– Да на хер он тебе нужен, Лулу! Поедем сегодня кататься на моем Мaserati, – предлагает главный бабник.

Перевожу с одного на другого взгляд, думаю кого же выбрать. Все зря. Главный зритель ушел под ручку с преподом по английскому. Он приобнимает ее за талию и что-то шепчет на ухо. А я готова разреветься от обиды. Он даже не ревнует.

После занятий иду к парковке, чтобы поговорить с Демитрием по-взрослому. И вижу, как он садится в машину с этой курицей, которой так хочется выцарапать глаза.

Промаявшись до вечера, решаюсь на крайние меры. Надеваю соблазнительное белье и пальто. Вызываю машину и еду в гостиницу к Демитрию. Пока поднимается лифт, нервничаю.

А вдруг он с ней? И я такая в одном неглиже. Я не могу отдать его ей. Ни за что!

Стучусь. Он долго не подходит. Я уже хочу сбежать, когда открывается дверь. Он в одних брюках. Засовывает руки в карманы и проходится по мне взглядом.

– Ну заходи, раз пришла, – отходит в сторону, пропуская в номер. – Зачем явилась?

– За этим, – расстегиваю пуговицы. Плащ падает к моим ногам. Ставлю руки на талию, чтобы не было видно, как дрожат пальцы.

– Надоело спать с сопляками? Решила переключиться на более опытного?

– Между мной и Ильёй ничего не было. Это он целовал меня. Ни я! Ты можешь проверить. У меня никого не было.

– Вспомнила значит нашу первую ночь?

– Нет. Я была у врача. Она мне сказала, что я… – меня бесит его равнодушие. Я стою перед ним в самом сексуальном белье, я просто секс бомба, а он смотрит на меня как на монашку.

– Хотя знаешь что? А пошел ты! Я пойду к Илье и он мне докажет, что мужик. А ты будешь вспоминать обо мне. И все что останется, это подрочить на эти воспоминания! – поднимаю пальто. Демитрий толкает меня, сжимает горло. Его глаза потемнели, зрачки расширились.