Расплата - Оливье Норек

Потом со всех сторон раздались оглушительные удары. Витрины магазинов одна за другой трескались и взрывались, а в припаркованных автомобилях орала сигнализация. Ударившись о землю, ледяной снаряд разлетелся на куски, и на лобовом стекле стала угрожающе расползаться трещина.

Инес не раздумывая открыла дверцу и уже высунула ногу, но Том с силой дернул женщину назад.

– Сиди!

– Пусти! Как я ее брошу? – умоляла она.

Инес сопротивлялась, но Том лишь крепче ее стискивал. Она стала выкрикивать имя своей маленькой пациентки. Та, растерянная и напуганная, пыталась понять, кто ее зовет. И вместо того чтобы спрятаться в клинике, совсем рядом, она двинулась на голос, которому научилась доверять, голос, что стал ее путеводной звездой.

На полпути огромная градина попала ей в плечо, другая в спину. Девочка упала на колени, однако нашла в себе силы подняться и, пошатываясь, побрела к машине. Но получила по шее новым снарядом размером с апельсин и рухнула на капот; ее тело забилось в конвульсиях под ужасными ударами. Из последних сил она подняла глаза на Инес и затихла.

Ярость небес длилась меньше минуты. Вернулось солнце. Инес плакала. Том ослабил хватку. Ветровое стекло, которое держалось только за счет пластикового уплотнителя, осыпалось стеклянным дождем на приборную панель. Инес положила девочку на лед, который завалил весь город, и стала звать на помощь.

– Раз-два, и все, – раздался назойливый голос радиоведущего. – Надеюсь, у вас все в порядке. Итак, месье Синоптик, мы опять облажались?

– Природа всегда преподносит сюрпризы, особенно в этом году. В Небраске и Дакоте обнаружились градины размером с футбольный мяч[13]. Гвадалахара за пару часов оказалась под двухметровым слоем льда[14], а в штате Монтана более одиннадцати тысяч птиц были сбиты прямо в небе[15]. Бывают дни, когда зонтика мало, надо выходить на улицу с крышкой от люка!

– Да ладно, проехали! А теперь достаем темные очки и зонтики от солнца и, чтобы отвлечься, слушаем «Бич Бойз» и их отличный хит «Калифорния Гёрлз».

Зазвучала гитара, потом литавры, завыла труба, и забряцало электронное пианино… Пятеро музыкантов начали первый куплет, а в это время в метре от побитой машины медсестры и санитары поднимали с земли безжизненное тело девушки, уже накрытое простыней.

5

За час до первого контакта

Войдя в комнату, тюремщик обнаружил, что его узник скребет ногтями по краям стеклянной двери, едва заметной в глубине камеры. В таких безвыходных ситуациях человек надеется на невозможное, – например, что процарапает запертую на два оборота дверь голыми руками. Не обращая внимания на эту тщетную попытку бегства, похититель раздвинул штатив и установил камеру. Настроил угол съемки и кадр. Все было как надо. Камера и добыча.

– Я хочу пить, – простонал гендиректор.

– Как и треть населения Земли, – услышал он резкий ответ.

Было очевидно, что все банальные вопросы уже заданы: «Кто вы?», «Почему я?» и «Что вам от меня нужно?». Вопросы, на которые пленник до сих пор не получил внятного ответа.

Похититель медленно придвинул стул ближе к стеклу. Гендиректор с трудом подполз к нему с другой стороны. Они оказались лицом к лицу, но разговор не начинался. Наконец нервы у гендиректора сдали, и он заговорил:

– Если вы знаете, кто я, то понимаете, что вам это с рук не сойдет. Бросьте мне ключи через отверстие в потолке, уходите, и вас не тронут. Клянусь.

– Интересная мысль, – сказал тюремщик. – Даже в кино так не бывает.

Пленник с умоляющим видом прижался к стеклу, которое мутными облачками запотевало от его дыхания.

– Я лишь могу пообещать, что не буду подавать жалобу.

– Вы ничего не можете пообещать. Конечно же, вы поставите на уши всю полицию Франции.

Загнанный в угол пленник сник и перестал ломать комедию:

– Тогда идите к черту.

– Я подумаю об этом, обещаю. Но сначала посмотрим одно видео, если не возражаете.

Он достал смартфон и увеличил громкость до максимума.

– Вам удобно? Все видно? Напомню на всякий случай, что это две тысячи пятнадцатый год.

Прикоснувшись пальцем к экрану, он включил видео.

Полусфера, похожая на актовый зал в университете. Перед сценой сидят люди. На сцене – бывший генеральный директор «Тоталь» в отглаженном костюме, полный, розовощекий, верхняя пуговица рубашки расстегнута. Он изучает текст документа, который собирается пересказать аудитории. Внимательный слушатель чувствует, что веселый голос гендиректора сулит хорошие новости или искреннюю уверенность в светлом будущем. Именно поэтому его слова бьют наотмашь:

– Передо мной лежит наш общий сценарий, не знаю, будет ли он опубликован. Речь не идет о шести градусах. И не о двух, лучше не питать беспочвенных надежд. Речь скорее о трех, трех с половиной градусах[16].

Две тысячи пятнадцатый. Прошло уже семь лет.

На экране застыло довольное лицо человека, который только что с непринужденным видом объявил, как его бизнес-план будет активно содействовать уничтожению мира.

Похититель снова заговорил, но уже печально:

– Ваш предшественник докладывал о потеплении климата на три с половиной градуса как о неизбежности. Словно он ничего не может с этим поделать, словно он сам стал жертвой этой энергетической гонки, в то время как ваша компания по-прежнему в ней лидирует. Семь лет назад на момент этой конференции повышение температуры всего на полтора градуса было еще мыслимо, но это означало бы пойти против вашей природы. Пришлось бы согласиться оставить в земле треть запасов нефти, половину запасов газа и более восьмидесяти процентов запасов угля[17]. Вы вообще это понимаете? Сегодня у «Тоталь» новый генеральный директор, но политика осталась той же, и надежда на улучшение не более чем иллюзия. Я спрашиваю себя, насколько далеко вы, взявшие бразды правления в свои руки, можете заглянуть в будущее. Пять градусов? Шесть градусов?

– А вы поищите информацию, – возразил гендиректор, продолжая держать удар. – Мы прилагаем усилия для использования чистых источников энергии, которые…

– Заткнись.

Похититель опомнился, недовольный вырвавшимся ругательством, своей ненужной агрессией, почти слабостью. Он бросил взгляд на камеру, как будто она тоже могла его осудить.

– Прошу прощения, – сказал он чуть мягче. – Просто я больше не могу выносить эту ложь. Девяносто процентов вашего оборота приходится на природное топливо[18], а выбросы углекислого газа растут, несмотря на соглашения по климату[19]. Вы тоже скажете, что глобальное потепление вызвано потребителями нефти, а не вами, ее производителями[20]? Кажется, вас не волнуют последствия, словно где-то на Земле есть секретный купол чистого воздуха для вас и ваших потомков, частный подземный город или корабль, готовый доставить вас на иную планету.

Он порылся