Танцующие медведи. Опыт обретения свободы - Витольд Шабловский

А вот с двумя остальными так просто не выходит.

– Они плакали, – рассказывает Марийка, жена Димитра. – Знаю, трудно поверить, что медведь может плакать, как человек. Но я полжизни провела с медведями и знаю, о чем говорю. У них текли слезы величиной с зерна чечевицы.

– Не знаю, плакали они или нет, – пожимает плечами Васил Димитров. – Знаю, что Станевы задачу им не облегчили. Они то рыдали, то кричали, то бросались на нас и на медведей. Бабка рвала на себе волосы, дед стучал палкой и обзывал нас ворами. Их сын желал нам гореть в аду. Медведям от этого уж точно лучше не было. Мима вошла в клетку. Светлу чудом уговорили. А Мишо заартачился. Битый час с ним сражались. Веселин и Димитр его уговаривали, клали в клетку сладости, шептали что-то на ухо. А медведю хоть бы хны, стоит на двух лапах, рычит, сопит.

Веселин говорит: “Я могу силой затащить его туда за нос. Но если холка порвется, не знаю, что будет. Он может нас всех растерзать. Не забывайте, что это дикий зверь. Если в нем проснется инстинкт – нам крышка”.

Они хотели, чтобы я вышел вместе с немецкой съемочной группой. Немцам два раза повторять не нужно, они уже сняли двух медведей, зачем рисковать?

Но я боялся, что сопротивление Мишо – это какой-то очередной цыганский трюк. Я не верил ни единому их слову и сказал, что останусь до конца.

Они не сразу, но согласились, и когда немцы вышли, Димитр позвал своего маленького внука, на вид лет пяти. Мальчик вошел в комнату, шепнул что-то медведю на ухо, прижался к нему, почесал его, потормошил, а потом сам вошел в клетку.

Мишо как загипнотизированный вошел вслед за ним.

Я оцепенел. Я понимал, что если с мальчиком что-то случится, если Мишо его хотя бы поцарапает, весь наш праздник псу под хвост.

Все – и медведи, и Станевы, и я – нервничали. Я боялся, что кто-то крикнет, что-нибудь выстрелит, кто-то постучит в дверь, и Мишо от стресса наделает глупостей. У медведя когти длиной шесть сантиметров. Пусти он их в дело, у мальчика от лица останется блин. Все, правда, висело на волоске.

Ты спрашиваешь, почему я вообще согласился пустить его в эту клетку? Да кто ж меня спрашивал! Он вошел в нее, прежде чем я опомнился.

Кроме того, нам было очень важно, чтобы медведи уехали отсюда без укола снотворного. Мы везли их в парк, который наш фонд открыл в Белице, в горах Пирин, для медведей, спасенных из цыганской неволи. По приезде на место нам нужно их ненадолго усыпить, чтобы провести обследование, а такие уколы нельзя делать слишком часто. Поэтому раз уж цыгане знают, как заставить медведя войти в клетку без укола, то почему бы и нет? Они живут с этими медведями, ребенок их сын, они должны понимать, что делают, так ведь?

Мы закрыли клетку с одной стороны. Мишо вел себя спокойно. Оставалось только вытащить оттуда мальчика.

Клетка, в которой мы возим медведей, закрывается с двух сторон. Отец велел мальчику лечь головой как можно ближе ко второму выходу. Он быстро откроет дверцу – мальчик выскочит из клетки, а медведь в ней останется.

Проблема была в том, что мальчик выходить из клетки не собирался. Он прижимался к медвежьему боку. Тормошил Мишо, целовал его в морду и даже слышать не хотел о том, чтобы его оставить.

Ситуация накалялась. Светла и Мима начали ворчать. Веселин злился и метал громы и молнии, но себе под нос, чтобы лишний раз не нервировать медведя. Все ждали, пока дед Димитр что-нибудь сделает. Скажет одно-единственное слово и загипнотизирует мальчика или медведя. Харкнет. Сплюнет. Сделает хоть что-нибудь, чтобы развязать этот узел.

Но дед Станев не делал ничего. Просто смотрел в окно с отсутствующим видом.

5

Никто и не догадывался, что именно тогда впервые дала о себе знать болезнь, которая уже совсем скоро сведет деда в могилу.

6

Прошло несколько очень долгих минут. Наконец отец мальчика, Веселин Станев, вернул сына к разуму. Васил из “Четырех лап” открыл дверцу, мальчик выкатился из клетки, второй вход закрыли.

Операторы камер получат свои кадры, а журналисты свои сюжеты: последние в Европе медведи-мученики выходят на свободу.

– На свободу в клетках, – бросил кто-то, но это едкое замечание не испортило общей атмосферы приподнятости и успеха.

7

Испортить атмосферу попыталась семья Станевых.

Маленькая Веселина (сегодня ей шестнадцать) помнит, как ее отец кричал на доктора Халила. Когда сбитые с толку медведи – ведь они не знали, что доктор отвезет их в край медвежьих снов, с соснами, бассейном и свободой, – рычали и пытались выбраться из клеток, Веселин Станев кричал:

– Ну и кто здесь мучает животных?! Кто?!

А потом добавил:

– У нас они никогда не сидели в клетке. Ни один из них. Даже минуты. Они жили с нами, ели то же, что и мы.

– Но ведь вы их били, – вырвалось у кого-то из журналистов.

– Детям тоже дают подзатыльники. Может, еще и детей заберете?! – горячился Станев. – Говорю вам положа руку на сердце: им жилось не хуже, чем нам.

Позже журналисты преподнесли слова цыгана исключительно как нелепый курьез: мол, сам животных мучил, а теперь надрывается. Как правило, новую жизнь медведей журналисты описывали в ярких (порой излишне ярких) красках, а старую – как череду непрерывных страданий. “Невольники наконец на свободе”, “Конец мучений болгарских медведей”, – писали днем позже местные газеты.

Доктор Халил, услышав, что медведи ели то же, что и семья Станевых, кривится. Его люди объясняют: это очень плохо, что медведи ели то же самое. Рацион медведя должен быть разнообразным, поскольку в природе они практически всеядны: питаются и фруктами, и овощами, и орехами, а не как семья Станевых – хлебом, жареной картошкой, чипсами и сладостями. Поэтому глупость людей, именующих себя медведчиками, у сотрудников “Четырех лап” вызывает только слезы.

Двери машины скорой помощи, специально приспособленной для перевозки медведей, захлопываются. Водитель заводит мотор и включает установленный на идеальную для медведей температуру кондиционер, а также особый приглушенный свет: по мнению зоопсихологов, это успокаивает животных.

Деньги на скорую помощь дали западные благотворители, у которых душа болит за болгарских медведей.

Еще восемь часов езды в направлении горного хребта Рила, и медвежья мечта, о которой они пока и не подозревают, станет явью.

8

В парк танцующих медведей в Белице нужно ехать по дороге, вьющейся по живописному горному ущелью. Правда, зубы времени и стекающая с гор вода содрали с нее почти весь асфальт.

Если поначалу Мишо, Светла и Мима довольно неплохо переносили долгое путешествие из Гецово, то на последних двенадцати километрах их сильно укачивает. Скорая то и дело подскакивает на выбоинах, а водитель бурчит себе что-то под нос и проклинает местные власти, которые годами не могут договориться с воеводством о ремонте дороги.