Контрзащита - Александр Курзанцев

– Отдадите меня под трибунал? – Она ещё пыталась язвить, но по побледневшему лицу было видно, с каким трудом ей это давалось.

– Нет. Не отдам. Но запомните раз и навсегда: воинский долг выше вашей жизни. – Я протянул руку: – А теперь вставайте. Этот бой ещё не закончен.

Посёлок чадил, вагончики были изрешечены выстрелами, в воздухе резко воняло жжёным пластиком, то там то здесь лежали тела. Седых, закусив губу, бросила на меня затравленный взгляд. Я подумал с мрачным ожесточением: «Смотри, смотри, кошмары мучить будут, но ты справишься – упрямая. И в следующий раз уже не побежишь». Всхлипнул один из курсантов. «И вы смотрите, и учитесь ненавидеть, а потом выкуйте из своей ненависти ледяной клинок, потому что если это война, то пощады в ней не будет никому».

Вдруг одно из тел начало шевелиться.

– Стой! – рявкнул я дёрнувшейся было к нему Седых.

«Что-то не то», – забилась в голове мысль, слишком уж неестественны движения. Да и то, что вставало, мало походило на человека. Искорёженное тело, какие-то металлические с виду наросты, светящиеся глаза… Это вряд ли можно причислить к роду человеческому, скорее – напичканный имплантами зомби. Вот только как неведомый противник успел это сделать за какие-то полчаса?

Но все вопросы потом. Сдёрнув с пояса гранату, я резко метнул её в скопление тел, встававших вслед за первым.

– Огонь, огонь!

Взрыв вывел группу из ступора. Застучали автоматные очереди. Почти подбежавшего ко мне зомби вдруг отбросило метров на десять. Оглянувшись, я увидел Габриэля. Ещё раз уверился, что псионика хороша в обороне. Примерившись, метнул ещё гранату. Хорошо, что с собой только наступательные, осколков не дают, а без гранат никак: похоже, почти весь посёлок к нам сбежался.

Пара взрывов прогремела справа: курсанты с Седых отсекли зашедших с боку, и я махнул Герре:

– Давай к ним.

Зомби-то, как я успел понять, псевдоорганические роботы с небольшим набором управляющих программ, да и опасны только вблизи, но их действительно было много, и уничтожить их трудно. Каждый внедрённый имплант, судя по всему, абсолютно самодостаточный механизм, поэтому даже оторванная от тела рука продолжала, подчиняясь генерируемым импульсам, дёргаться и извиваться. То, что в голову стрелять бесполезно, я понял сразу.

– Стрелять по ногам!

Двигательный аппарат-то остаётся тот же, и двигаются бывшие человеческие тела благодаря мышечным сокращениям, а стоит повредить, перешибить мышцы и связки ног, как зомби уже практически не опасен, а ползать они не умеют. Всё-таки чужаки, создавая управляющие программы для человеческих тел, возможность движения ползком не учли. С другой стороны, раз вообще смогли добиться результата, значит, к атаке готовились заранее.

А вызывавшие дрожь порождения изощрённого чужого разума всё лезли и лезли неорганизованной толпой. Похоже, сержант была права: укрыться из научного персонала комплекса не успел, наверное, никто. Рваные светло-голубые комбинезоны не оставляли сомнений в их принадлежности.

Помощь пришла откуда не ждали. Прямо в гущу прущих на нас тел на полном ходу влетел, сшибая клинообразным носом, «Циркон», развернулся, снеся пару жилых модулей, причесал длинной очередью из спаренного с орудием пулемёта зомби, буквально разрывая их крупнокалиберными пулями, и замер, угрожающе поводя стволом.

Устало прислонившись к вагончику и глядя на вымотанную боем группу, я стал разглядывать новейшую боевую машину, каким-то чудом оказавшуюся здесь.

Вот только бортовой номер «051»… и показавшаяся в боковом люке чумазая голова ещё одного моего курсанта, Миши Таранова, развеяла последние сомнения. Это была именно наша учебная машина с крейсера.

– Товарищ майор! – заорал он обрадованно, потом увидел Жолондзевского и ещё более обрадованно завопил: – Длинный! Живой!

Длинным Генриха прозывали за высокий рост и худобу. Я, правда, был не ниже, но, раздавшись в плечах и груди, шире был раза в полтора, что визуально скрадывало рост. Но ничего, Генрих наест мяса и будет как я.

– Ты один, Миш? – спросил я его, подходя.

– Не-а, – помотал он головой. – Двое нас. Ещё Серёга со второго взвода.

Заглянув внутрь машины, я увидел сосредоточенно сидящего за рычагами Серджио Ортегу, испанца, родом откуда-то из Каталонии. А Таранов принялся с жаром рассказывать вновь обретённому товарищу в лице Жолондзевского их похождения.

– Мы только-только успели в машину заскочить, как – бах! – и крыши нет, одни звёзды над головой. Срезало, да чисто так. Прямо в притирочку прошло, метр ниже – и мы бы без башни оказались. Я только «мама» и успел сказать, как нас выкинуло наружу. Ну всё, думаю, капец, хорошо ещё автоматика сработала: как только наружное давление упало, машину сразу загерметизировало. Благо сообразил, что мы в гравитационном колодце планеты уже, воткнул режим десантирования – и всё, дальше только держись.

– Миша, – прервал я переполненного впечатлениями курсанта, – как нас нашёл?

– Система «свой – чужой» сработала, подсветила вас, – незамедлительно ответил тот. – Связи-то нет, ни спутников над головой, ни местных, один белый шум, удачно, что вы всего в нескольких километрах оказались, сигнал смог пробиться.

– Так, – принял я решение, – группа, в десантное отделение. Курсант Таранов наводчиком, Ортега мехводом. На броне двигаться запрещаю. Люки в боевое положение. По местам!

«Ну всё, – подумал я, умещаясь в удобном командирском кресле, – „Циркон” со своим 135-мм орудием по огневой мощи танк переплюнет. Тут главное – особо не высовываться, а для рейда по тылам противника лучше машинки и не придумаешь».

Под бронёй с активированным силовым щитом я почувствовал себя намного увереннее. «Циркон» всё-таки умная голова придумала. БМД и плавающая, и летающая, всяко лучше «Пустыни». Органы управления напоминали мне «Малютку»: ПТУР на базе БРДМ моего времени. Широкий визор с нанесённой шкалой упреждения и прицеливания, слева – жёстко закреплённая ручка типа «скоба» со спусковой кнопкой, а справа – рукоять с кноппелем под большой палец, которым осуществляется наведение орудия. А что, удобно. Наводчик всегда держится обеими руками, что при стрельбе с ходу очень полезно, работают только большие пальцы обеих рук, а приемлемо освоить кноппель хватает пары часов на тренажёре.

– Миша, – проверив данные со сканеров, свесился я вправо к курсанту за орудийным пультом, – какой боекомплект?

– К орудию тридцать выстрелов, пулемёт – около семисот.

– Гут. – Я толкнул Серджио в плечо, привлекая внимание: – Отметки наших видишь? Километрах в двух на северо-запад.

– Да!

– Давай резво туда, но только без фанатизма, не угробь нас ненароком.

– Есть, командир!

Басовито загудел электропривод колёс, каменная крошка, словно шрапнель, сыпанула по вагончикам, а я вперил взор в экраны. У командира несколько задач: задавать направление движения, засекать цели и давать целеуказание наводчику. На шести экранах мне выводились данные радара, датчики органики-неорганики, круговой обзор с переключением режимов тепловизора и ноктовизора и ещё куча всего – красота!